Записки марсобойщика - Дмитрий Евгеньевич Тагунов

Самым естественным, быстрым и простым решением казался путь через высохшее русло древней реки в долине Касэй. Можно было бы, конечно, прорваться через Лунное плато, но там уж точно нет дорог, а местность испещрена высокими продольными хребтами – преодолеешь один и тут же перед тобой уже второй. Невесело. Так что решено, едем через долину Касэй. Русло у реки ровное. По некоторым рукавам даже проложены (или лучше сказать протоптаны?) вполне сносные дороги. Правда, русла уходят на запад, что не приближает марсобойщика к цели, но зато потом поворачивают на юг и выходят прямо к каньону Эхо. Хороший маршрут. Четыре-пять дней, и уже там.

Если, конечно, ничего не случится…

Осталось последнее. Пролистав несколько страниц, Павел внимательно прочитал строчки, касающиеся, собственно, цели всего путешествия. Данные, надо признать, весьма скудные, тут даже широкие возможности спутника не помогли. Но что есть, то есть. Итак, изначальные характеристики «Свободы» – двадцать два метра в длину, на пару метров больше размах крыльев. Корпус цилиндрический, метров трёх в диаметре. Это то, что было известно о корабле до катастрофы.

Спутник же передал иные данные. Самое главное – крылья оторвало взрывом, уже хорошо. Корма разворочена ракетой, то есть кораблик стал короче – тоже нормально. Корпус чуть сплющен. Просто прекрасно! В контейнер влезет. Правда, кран придётся выгрузить и бросить в пустыне, но ничего, он своё отслужит и будет уже не нужен. Довезти бы только его в целости – чинить его в случае чего будет негде и нечем.

Ох, ну что? Всё, кажется? Тогда в путь! Поехали!

Павел доел бутерброд, спрятал папку под сиденье и взялся за руль. Загудел негромко мотор, свет фар рассёк темноту, и грузовик, шурша колёсами, медленно выехал со стоянки.

***

Во тьме бегут фонари. Вьётся полотно дороги. Пунктиры разметки сливаются в сплошные линии. На спидометре сто девяносто. Холодно.

Включить что ли радиостанцию? Послушать эфир. Может, кто из старых знакомых откликнется?

Павел щёлкнул по кнопке и обратился в слух. Рация молчала. В общем-то, ночь ещё, на дороге почти никого. Попробовать, может, падать голос? Впрочем, это всегда успеется.

Потихоньку начинало светлеть небо по левую сторону дороги. Звёзды меркли, освобождая место рассвету. Мир обретал чёткость, наполнялся пока ещё однотонными красками. Наконец, из-за горизонта робко выглянуло солнце – небольшое, на треть меньше, чем оно кажется с Земли. Рассветный белый ореол сливался с бледно-розовым марсианским небом, постепенно переходящим в фиолетовый сумрак на западе.

Солнце в этих широтах никогда не поднималось высоко, а уж зимой и вовсе летало где-то у кромки горизонта, словно боясь приподняться поближе к зениту. Так что фонари вдоль главных трасс продолжали гореть и днём, пусть и не так ярко.

Постепенно движение на автостраде усиливалось, становилось всё больше машин. Встречные грузовики приветливо сигналили, и Павел отвечал им тем же. Однообразная песчаная равнина оранжево-красного цвета с редкими кустиками становилась всё более обжитой. Мелькали по сторонам пункты заправки аккумуляторов, небольшие придорожные мотели, маленькие самобытные поселения, и чем ближе к мегаполисам приближался марсобойщик, тем такие поселения встречались чаще. Наконец, начинали подниматься вокруг башенные небоскрёбы, искрящиеся на солнце, фабрики и заводы, испускавшие белёсые клубы искусственных облаков, супермаркеты и офисные центры, битком набитые народом. Проносились мимо вагончики монорельсовой дороги. Автострады сливались в эстакады и поднимались на высоту десятков этажей над городом, откуда открывалась впечатляющая панорама. Отсюда, казалось, рукой можно было дотянуться до спокойно висящих теплопланов, округлые бока которых всецело принадлежали пёстрой рекламе.

Затем дорога вновь приникала к земле, дома становились меньше, будто врастая в холодный грунт, и постепенно кругом освобождалось пространство. На окраинах лучились стеклянные оранжереи, под прозрачными сводами которых круглый год собирали урожай. Здесь же на окраинах копошились немногочисленные, но быстро размножающиеся птицы. В основном, голуби и вороны.

И дальше снова открывалась пустынная равнина, выглядевшая после разнообразия города скучной и унылой. От одного вида красных песков становилось тоскливо, словно, покинув город, марсобойщик упускал нечто живое, нужное, необходимое. Но что осталось позади – не вернуть, и надо двигаться дальше.

После шести часов беспрерывного движения «полтинник», наконец, остановился на заправке рядом с небольшим, в сотню домов, посёлком. И хоть холодильник был полон, Павел всё-таки не удержался и посетил придорожную закусочную, решив приберечь провиант на будущее. К тому же его охватило опасное ощущение вальяжности: его банковский счёт заметно вырос со вчерашнего дня, и расставаться с небольшими деньгами стало как-то легко, как с чем-то не имеющим значения.

Один миллион сто одиннадцать тысяч марсианских долларов. Шестьсот тысяч, накопленные за восемь лет самостоятельной работы, плюс полмиллиона от «Марсинок» в качестве аванса за порученную работу. Ведь подумать только – миллионер! Самый дорогой заказ, который до сей поры выполнил Павел, принёс в копилку восемьдесят тысяч долларов. Тогда он перевозил взрывчатку для одной строительной компании. А тут сразу полмиллиона на счёт! Не глядя! Вот так просто!

Хотя нет, не просто. Работа предстояла хлопотливая, наверняка с трудностями, которые невозможно предвидеть. Радоваться можно будет только по завершении задания. До тех же пор лучше воздержаться от преждевременной эйфории и всецело сосредоточиться на исполнении дела. Миллионер-сумасброд, коллекционирующий старинные аппараты, сорит деньгами? Это его дело. А у нас своё.

Вспомнилось, как только-только начинал осваивать азы профессии. Устроился по молодости в одну из быстро расплодившихся транспортных компаний, три года гонял на старенькой «десятке», пока, наконец, накопил денег на собственный грузовик и почувствовал в себе уверенность начать новое дело. Открыл фирму, купил за двести тысяч новый по тем временам «МААЗ-32», любовно называвшийся в народе «зубастик», и отправился покорять обширный мир перевозок.

Кто-то шёл