Горноспасатели - Владлен Авинда

Водопад дождя упал на город, превратив его в такой необыкновенный фонтан, о каком могут мечтать лишь одни мальчишки и девчонки. Вода светлыми и веселыми потоками сбегала по крутым улицам, по узким переулкам, по ступеням щербатых лестниц, стертых подошвами до лунного блеска.

Все клокотало и пело. Жители и курортники, промокшие с ног до головы, в облепивших тела платьях, штанах и рубашках, босые и веселые, бродили по звенящему от воды городу. Шел веселый летний дождь.

Но к вечеру стало тревожно. Водопад, обрушившийся с небес, не иссякал. Стало заливать подвальные этажи, смывать заборы и клочки огородов, валить деревья. Вода кипела под ударами крупных капель и неслась неудержимыми волнами, сбивающими выставленные преграды.

Дождь продолжался третьи сутки. Настоящий тропический ливень, затяжной и страшный, когда вода превратилась в беснующегося врага для всего живого и мертвого. В городе отключили свет, кое-где упали подмытые столбы, и провода под током ваялись на улицах. Люди молча сидели при свечах и керосиновых лампах, словно ожидая что-то грозное и страшное. Мрак и дождь висели над городом, только изредка вспыхивали лампочки по аварийному включению.

На флагштоке над домом, где помещался городской центр горноспасателей, реял сигнал тревоги. Это был белый флаг с красным крестом. Чтобы флаг не висел скомканный, его подняли на планке, и мокрое полотнище билось под струями дождя. Красный крест почернел от воды, и флаг стал напоминать штандарт крестоносцев. Начальник спасотряда Виктор Громов звонил по домашним телефонам горноспасателей.

– Алло, Миша?

– Слушаю.

– Приготовь фонарь и свой личный гидрокостюм. А лучше шагай на спасслужбу.

– Что случилось?

– Пока ничего, но чует мое сердце, будут неприятности от ливня.

– Тогда собирайте ребят и проведем время за дискуссией о работах Аристотеля? – предложил Миша.

– Опять ты начитался древних философов, приходи скорее.

– Не забудьте вызвать Пекарева, он любит поспорить о сущности жизни.

…Туманно и опасно стало в горах, и можно было легко заблудиться, да еще под ногами крутые тропы. А дождь продолжал лить, как из ведра. И сразу заполнились сухие русла рек, по которым понеслись мутные потоки воды, сбивая и сокрушая все на пути. Появились большие и малые каскады и водопады. Скалистое плато окутало призрачное дождевое сияние, иногда в туманной кисее облаков появлялось солнце. Оно, похожее на ртуть, горело мертвенным пламенем в холодных струях дождя. По мокрым и скользким тропам, спотыкаясь, скользя и падая, шли к теплу и дому одинокие путники, застигнутые ливнем в горах. Иногда туман медленно расходился, цепляясь клочьями за низкорослые сосны, в белой тьме терялись острые скалы, черточки буковых лесов и дрожащие пропасти. Многих туман и дождь сбивал с правильного пути, и они крутились, блуждали в карстовом однообразии Скалистого плато.

В городском центре горноспасателей заработала включенная рация.

– «Скала», вас вызывает «Хижина». Как слышите? Прием.

– «Хижина», «Скала» на приеме.

– «Скала», у нас на плато ЧП, пропала группа № 49 туристского маршрута «По трем горным плато». Туристы не явились на стоянку Кизиловая, очевидно, проскочили ее в дождевой завесе. Прием.

– «Хижина», вас поняли. А где туристы могут находиться в данное время? Есть ли у вас какие-нибудь соображения?

– «Скала», пропавшая группа, наверное, блуждает где-то на западных скалах плато, разыскивая спуск на Южное шоссе. В группе еще на предыдущей стоянке «Диоритовое ущелье» две туристки приболели. Нужно срочно искать группу № 49. Прием.

– «Хижина», а кто инструктор в группе № 49? Прием. – Студент Шульга из Минского университета, так что Скалистое плато знает очень плохо. Приём.

– «Хижина», аварийный сигнал принят. Спасотряд выезжает на Южное шоссе, с него будем подниматься по тропам на Скалистое плато в поисках пропавших туристов.

– Связи конец.

Громов выключил тумблер микрофона и вышел из радиорубки в большую гостиную, обшитую деревом, оклеенную эмблемами горноспасательных служб. На стене висела карта Скалистого плато и окружающих гор – зона работы Южного горноспасательного отряда. Карта была очень интересна – горы, скалы, утесы, реки, лес и все сделано на макете мастерски до малейших деталей. Рельефную карту выдавил, вылепил, сотворил за два года архитектор Валентин Пекарев, общественный член горноспасательного отряда. Кропотливым трудом нанес и раскрасил архитектор штрихи горного рельефа. И не просто нарисовал в плоскости, а дотошно каждую деталь изобразил в аксонометрии, с высоты птичьего полета. Если смотреть на карту с середины холла, то создавалась полная иллюзия, что медленно паришь над ней. И если обладаешь острым зрением, то можешь издали читать географические названия. Но самое главное, что ты можешь четко и точно разобраться в путанице лесных дорог, серпантинах скальных троп, найти горные перевалы и альпинистские маршруты по отвесным стенам.

Рельефная карта Скалистого плато вызывала всеобщее восхищение и зависть многих туристов, альпинистов, экскурсоводов, проводников и горноспасателей соседних горных районов. Многие центры других отрядов хотели иметь подобную карту, но архитектор Валентин Пекарев сделал только одну для своих.

На диване сидело несколько горноспасателей, предварительно вызванных Громовым, который словно предчувствовал беду. Здесь находились Жигров, Пекарев, Семенцов, Ткачев, Шубов, Воробьев, Самулев.

– Слышали, ребята информацию из хижины? – обратился Громов к горноспасателям. В гостиной висел радиоприемник, соединенный проводом с радиостанцией.

– Все ясно, этого следовало ожидать, такой неистовый дождь еще много натворит беды, – ответил Пекарев. – Сейчас пойдут оползни, полетят дома в городе, да и хорошие куски шоссе вместе с асфальтом поедут в обрыв.

– Какие будем проверять тропы? – Ткачев стоял у карты, рассматривая ее.

– Я думаю, все шесть спускающихся со Скалистого плато от Чертового ущелья до Даниловского скита. В дожде и тумане инструктор группы № 49 мог выскочить на любую из них! – ответил Семенцов.

– А по какой тропе проходит туристский маршрут? – спросил Жигров.

– От Змеиной скалы.

– Машина готова, можно отправляться! – объявил шофер Муханов, вошедший в помещение в мокром брезентовом плаще.

– Какое возьмем снаряжение? – спросил Ткачев.

– Радиостанцией занимается Семенцов, Шубов обеспечит группу медикаментами, Ткачев – продуктами и не забудь горячий чай налить в термосы. Жигров, подбери веревки и крючья, все для страховки. Мы с Антоном проверим носилки. Через пятнадцать минут выезжаем! – распорядился Громов.

– А кто остается здесь на связи? – спросил Семенцов.

– Сейчас подойдет Мар, я ему позвонил, он потянул ногу и с нами ехать не может, а подежурит в спасслужбе.

– Понятно, значит, тыл у нас будет обеспечен.

– Конечно, если понадобится дополнительная помощь, то Мар подошлет ее.

…Зеленый санитарный УАЗ с горноспасателями выехал из города на поиски заблудившихся туристов. Южное шоссе связывало юг и запад края, оно соединяло два города: большую военную крепость и курортный, праздничный, с бесшабашной и веселой жизнью. Потрескавшаяся асфальтированная лента, извиваясь в закручиваясь, лежала под Скалистым плато. Построенное еще в прошлом веке узкое и тесное, точно стремительное и гибкое тело змеи, со множеством поворотов, мостов, насыпей, оно скользило вдоль каменных стен и утесов. Часто со скал вниз летели обломки, особенно часто – после дождей и таяния снегов, гулко шлепаясь на асфальт и «взрываясь» тысячами осколков.

Лента Южного шоссе струилась в туманной дождливой пелене, менявшей цвет от фиолетового до иссиня-черного. Иногда над асфальтом вдруг нависала грозная скала с желтыми и красными стенами, по ним стекали потоки воды. Промелькнувшая скала своим силуэтом в серебристой призрачности дождя напоминала какую-то древнюю индийскую пагоду. Асфальт Южного шоссе постарел, покрылся паутиной трещин, кое-где сквозь толстую корку пробивались зеленые стебли. Лианы вились по скалам, образуя зеленую непроницаемую стену. Казалось, забытая в заброшенная дорога ведет в глубину джунглей, где любознательного путешественника ожидает встреча с забытыми и заросшими руинами дворца чьих-то далеких предков.

Южное шоссе потеряло транспортное значение по причине своей узости и из-за крутых поворотов-извилин. Километров на двадцать ниже шоссе строители соорудили современную автостраду, прямую и удобную, с виадуками и тоннелями. А Южное шоссе осталось заброшенным, с годами оползни разрушали его, дряхлели мосты, зарастали колючей ежевикой обочины, некоторые повороты заплыли глиной и песком, забивались камнями и мусором водостоки и трубы под полотном дороги.

Но проехать по Южному шоссе с большой осторожностью и малой скоростью еще было можно. Машина горноспасателей проскочила сначала по новой автостраде, а потом перебралась на Южное шоссе. – Кто пойдет по тропе к Даниловскому скиту?