Парочка (СИ) - Хвэй Рина

Но тогда почему меня так сильно задевает именно он? Почему во мне проснулся интерес? И сколько бы я сама себя не уверяла, а интерес-то далеко не профессионального рода…

Мужчина на мой голос замирает в дверях, но стоит спиной, не поворачиваясь. И я понимаю, что сейчас, в эту минуту решится очень многое. Именно сейчас тот самый переломный момент. Он даёт мне шанс, а я уже слишком хорошо узнала этого человека, чтобы понять, что если сейчас я хоть что-нибудь не предприму, то не то, чтобы доверия, между нами, просто всё окончательно рухнет.

— Антон… — я вскакиваю с кресла, не обращая внимания на упавшую шляпку.

— Маргарита! — Дима, подняв шляпку, тоже вскакивает.

Не успеваю я сделать и шаг, как он с силой перехватывает меня за кисть.

— Что ты хочешь сделать? — шипит мужчина и я не узнаю в нём того милого Диму, который умолял меня сходить с ним на вечер буквально пять минут назад.

Я же не отрываю свой взгляд с напряжённой мужской спины в дверях моего кабинета. Антон Павлович так и не обернулся, да и вообще не сделал ни малейшего телодвижения.

Он так далёк и одновременно близок. По сути нас разделяет всего каких-то пара шагов.

— Да пусти ты уже! — вскипаю я на Диму, и дёргаюсь в направлении Антона Павловича.

И это оказалось моей ошибкой. Мужчина видимо не рассчитывал на такой мой отпор и просто вовремя не смог отпустить меня из своего захвата.

— Ах! — вырвалось у меня не по моей воли. Но острая боль прошибла плечо и прошла через всю руку.

— Прости! — не своим голосом заскулил Дима.

Он хотел что-то сделать: потрогать ли, погладить ли, но его быстро оттеснили в сторону со злым хрипом:

— Долбоёб… — Антон Павлович бросил леденящий душу взгляд на заместителя юриста. А мне только и остаётся, что надеяться на то, что у нас не возникнет вдруг, случайно, необходимость поиска нового сотрудника.

— Рита, что с тобой? — участливо спросил меня начальник.

Видимо и сам не заметил, как перешёл на «ты», но если для нежности в его голосе и манерах ему просто нужно более тесное общение, то я готова перейти на «ты» хоть сейчас.

Я с трудом переваривала новую личность Антона Павловича, но мозг уже во всю сигнализировал: — Опасность!

Этот мужчина… Это разве с ним я познакомилась пару недель назад? Это же абсолютно две противоположные личности.

Его обеспокоенное лицо пытается всмотреться в меня ища, видимо ответ на вопрос, на который я никак не могу ответить. Ведь сейчас я просто тону в его глазах, которые всегда казались мне холодными и отстранёнными. А ведь даже ледники, бывает, тают.

— Рита, скажи хоть что-то, — просит нежно Антон Павлович, одновременно с этим едва касаясь своей тёплой ладони моей щеки, словно боится, что это может меня ранить.

— Может я могу чем-то помочь? — тут же просыпается Дима, мельтеша где-то за спиной директора.

Дмитрия я просто не замечаю. Надо же, не обращала внимания, что у Антона Павловича столь широкая спина. Мне наоборот казалось, что он довольно аккуратно сложен.

Хотя может так и есть. Просто мужчина умело использует себя в качестве щита. И я в его руках не могу видеть ничего кроме его самого.

— Прости, — выпаливаю я, что так хотелось сказать с момента, как в мои руки попала шляпка.

Но боль в руке решила снова дать о себе знать именно в этот момент, поэтому пришлось прикрыть глаза, сжимая нижнюю губу, да только чтобы не проронить больше ни звука.

— Не делай так… — сипло отвечает Антон Павлович. И пальцем дотрагивается до моей прикушенной губы.

Мои глаза тут же распахиваются.

— Ты можешь прокусить, — как ребёнку объясняет мужчина.

И я под его воздействием разжимаю многострадальную губу.

— Вот и молодец, — тепло говорит он.

— Как интересно, оказывается, чтобы заслужить вашу похвалу надо просто поранится.

— Не говори ерунды! — тут же зафырчал Антон Павлович в своей излюбленной манере, — У тебя вроде пострадала рука, а не голова.

— Вот тут бы я поспорила… — заметила тихо, но меня конечно же услышали.

Губы Антона Павловича растянулись в просто нереально красивой и добродушной улыбке. От такой и ослепнуть можно.

— Раз ты уже готова снова со мной спорить, всё не так страшно?

— Вроде да… — я легонько подвигала рукой, и сильного дискомфорта я не почувствовала.

— Вот и хорошо, — всё ещё улыбаясь сказал мужчина.

— Антон Павлович, я хотела бы… — «извиниться».

Я не успела договорить, как начальник прикрыл мне рот ладонью. И если это вызвало новую бурю непонятных мне эмоций, вида я всё также не подала.

— Не стоит… Просто зайдите ко мне в кабинет, как успокоитесь, — сказал начальник и отпустив меня пошёл на выход.

— К-конечно, только з-зачем? — мои глазки забегали. Не хотелось бы, чтобы у такого разговора были свидетели. И конечно, тут ничего такого нет. Но зная, что Дима уже и так много чего успел придумать, не хотелось бы полностью зарасти недопониманием.

— Как зачем? Заявление писать, — спокойно ответил директор.

— Заявление? — вот тут меня прошиб холодный пот в догадках. Но…

— Да. На увольнение… — сказал, как отрезал Антон Павлович и дверь за его спиной захлопнулась с характерным звуком.

— И я ещё на что-то надеялась? — выдыхаю я, понимая, что война-то у нас в самом разгаре.

Я бы даже сказала, что мы уже перешли к самим боевым действиям. И, к сожалению, последний бой я проиграла, при чём на моей же территории.

— А ты надеялась? — раздалось сбоку.

Я уже успела и забыть про Диму, но как оказалось он всё ещё был тут.

— Ох, Дим, давай потом. Как видишь мне сейчас слегка неудобно.

— Хорошо. Но ты же пойдёшь со мной на вечер?

— Дима! Ну какой ещё вечер?! Ты что не видишь, что меня сейчас вообще могут уволить! — нет, ну он издевается или правда издевается?

— Да не уволит он тебя… — процедил сквозь зубы мужчины, уткнувшись куда-то вниз.

Мне бы очень сильно хотелось узнать откуда такая уверенность, но спрашивать у него у меня желания особого нет.

— Вечер будет как раз для всех сотрудников, — продолжал Дима гнуть свою линию, — Я тебя со всеми познакомлю, чтоб тебе было комфортней. К тому же ты же новенькая в этом городе? Ещё плохо ориентируешься, поэтому я могу за тобой заехать, да и потом проводить домой.

Конечно, я не буду резко спускать на землю этого мужчину и говорить, что со мной не то, чтобы познакомился практически весь офис. С доброй половиной я уже успела попить чай и ознакомилась с их личными проблемами. Так что кто-кто, а на этом вечере я точно без внимания не останусь.

— Давай потом решим. Хорошо? — прошу мужчину, уже не особо обращая на него внимание.

— Ок, — обиженно бросил он и вышел.

— Фухх… С этим разобрались. Далее…

А дальше мне надо прямо садится и разрабатывать стратегический план действий. Конечно, я понимаю, что Антон Павлович не может меня уволить. Но что-то мне подсказывает, что разговор будет не из лёгких. Плюс в голове то и дело крутятся те слова, которые я высказала в запале.

Этот человек по любому мне сейчас всё припомнит. Да и в его «логове» я не чувствую себя столь уверено, как тут. Значит надо брать хитростью. Психолог я всё-таки или кто.

Сделав дыхательную гимнастику, я всё-таки отправилась на «бой».

— Я войду? — начала я как только за мной захлопнулась дверь. А может это Аркадий помог ей так быстро прикрыться.

— Нуу, вы уже вошли, — отозвался Антон Павлович, снова в своём прохладном тоне, и всё-также уткнувшись в какие-то бумаги.

Даа, от того мужчины, который искренне за меня переживал, не осталось и следа. Сейчас это снова Антон Павлович, с которым мы вечно в контрах.

— Я хотела бы извиниться, — я сразу решила всё выпалить без каких-либо предисловий.

— Воот как… — протянул мужчина и откинувшись в кресле, стал буровить меня взглядом.

Уж лучше б и дальше меня не замечал. Я бы спокойно всё высказала его макушке. Так было бы легче. А сейчас мне приходится не просто выдерживать его взгляд, так ещё и говорить чётко и желательно по существу.