Попаданка, которая гуляет сама по себе (СИ) - Леванова Марина

— Да кто она-то? — в полном изумлении спросил Скарт.

— Принцесса, — буркнул Кирьян, повергая своим признанием друга в шок.

Скарт застыл истуканом и какое-то время даже не мог ничего сказать.

— Но зачем? — прошептал он, не понимая мотивов принца.

— Хочу её увидеть, — твёрдо произнёс Кирьян; он сам не понимал, откуда взялось это навязчивое желание.

— Я повторюсь: зачем?

— Не знаю, — честно ответил Кирьян. — Просто хочу взглянуть на неё одним глазком, и всё. О ней столько всяких слухов ходит! Даже говорят, что она смогла пережить шахкхара. Неужели тебе не любопытно?

— Мне? Нет, — ответил Скарт, потирая ушибленное место: рука у друга была тяжёлая. — И, если честно, мне непонятно, зачем это нужно и тебе. Ты ведь так радовался, что отвязался от этого брака. Вспомни, когда стало известно, что нашлась наследница, твой отец сразу предложил потребовать выполнения договорённостей, но ты категорически отказался.

— Я и сейчас так думаю, — признался Кирьян, не в силах объяснить своего желания — увидеть юную атшару. — Мне просто любопытно.

— Ну, ладно, — без энтузиазма согласился Скарт. — А с чего ты решил, что принцесса в такое время будет прогуливаться в горах? Она наверняка сейчас десятые сны досматривает.

— Я узнал об этом от симпатичной катьярки  — одной из приближённых дам старшей атшары, — признался Кирьян. — Она рассказала, что принцесса каждое утро отправляется в горы на обучение к какому-то уж больно расчудесному мастеру, который живёт отшельником где-то в ущелье.

— В такую рань? — усомнился Скарт.

— Сказано было так: пока не взошло солнце над расщеплённой скалой, принцесса должна подняться по тропинке восточного склона, а потом свернуть в сторону ущелья к жилищу своего учителя, — слово в слово повторил Кирьян. — Вот тебе скала, — он небрежно махнул рукой за спину, — вот тебе ущелье, и по времени — как раз тот самый момент. Кстати, — с интересом покосился на друга, — утром юная атшара идёт одна, а вот вечером её обычно встречают братья. Ты ведь не хочешь снова столкнуться с Дайрином?

Младший принц славился скверным характером, был несдержанным и чуть что лез в драку, при этом ему было всё равно, кто тот катьяр, который ему по какой-то причине не понравился.

Скарт весь напрягся: вот кого-кого, а младшего принца он терпеть не мог. Последний раз, когда он с ним столкнулся, это было в прошлом году на празднике Цветов на Водопадах Жизни. В этот день каждая катьярская семья привозит своих юных дочерей на смотрины, тем самым показывая, что в их доме есть невеста на выданье.

— А ты уверен, что она сейчас будет одна? — спросил Скарт, у него от одного воспоминания о той давней стычке каждая волосинка на теле вздыбилась. “Щенок!” — мысленно обругал он несдержанного катьяра. Ладно бы, они не поделили юную прелестницу, а то ж передрались из-за какого-то пустяка! Правильно говорят: чем моложе катьяр, тем он безбашенней. — Что-то мне эта затея нравится всё меньше и меньше.

— Тише, — попросил Кирьян, замирая и стараясь не дышать; на тропинке показалась девушка, которая волоком что-то тащила по земле и чудно ругалась. — Она здесь.

Мужчины во все глаза уставились на юную атшару. 

— Да чтоб тебя! — Тания в сердцах выругалась: только что у неё оторвалась вторая лямка от заплечной сумки, наполовину заполненной круглыми речными камнями, первая отлетела ещё в тот момент, как она только ступила на горную тропинку. — Вот что теперь делать? — Подняла голову, пытаясь рассмотреть, где уже находится солнце. — Блин, так и опоздать недолго.

Шёл пятый день обучения. Каждое утро Тания должна была принести с реки тридцать круглых речных камней, при этом она их сама не собирала, а просто приходила к нужному месту и забирала готовую кучку. Но это ещё не всё. Она должна была приходить на занятие до того, как солнце полностью поднимется над расщеплённой скалой. И если опаздывала, то всю тренировку проводила в специальных нарукавниках и поножах с грузами. С такими чудными приспособлениями не то что размахивать тяжеленным шестом, но даже ходить трудно было.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как Тания и предполагала, Вейн Линг оказался суровым учителем, но все его задания имели смысл. Она прям чувствовала, как её руки крепнут с каждым взмахом шеста, а ноги наливаются силой. Да, ей приходилось неимоверно тяжело, но она была бесконечно благодарна Тагире за то, что та нашла ей этого мастера.  

Тания подхватила сумку с земли и зашагала в сторону кустарника, возле которого обычно немного отдыхала после крутого подъёма, но сегодня у неё для этого совсем не оставалось времени. Просто она решила немного разгрузить сумку, надеясь, что учитель не заметит, что камней не тридцать, а двадцать, например.

“Всё равно в общую кучу ссыпаю”, — успокаивала она себя.

Нет, она не хотела халявить, но нести груз, держа перед собой, было крайне сложно да и медленно. И словно в подтверждение её мыслей, порванная сумка выскользнула из рук, и Тания едва успела отскочить, чтобы ей не отбило ногу.

— Ну, ёперный театр! — Она опустилась на корточки и принялась связывать между собой лямки. — А если так попробовать? — Накинула себе на шею получившуюся петлю, поднялась и попробовала идти с грузом за спиной. — Ну прям бурлаки на Волге, — похихикала она и сняла сумку с шеи. — Нет, так не пойдёт. 

Тогда она выбрала десять самых увесистых камней и принялась швырять их в ближайшие кусты. Каково же было её удивление, когда на пятом метательном снаряде из кустов вдруг раздался жалобный стон. Тания от неожиданности выронила камень и сама взвыла от боли, прыгая на одной ноге вокруг сумки.

Тания не сомневалась: она только что кого-то ушибла камушком. В голове была только одна мысль: какой-то бедолага отошёл по нужде в кустики, а ему прилетело. Ну а что ещё можно делать в кустах в такой ранний час?

— Кто здесь? — спросила она и потянула носом, пытаясь определить по запаху, с кем столкнулась, но не смогла ничего почувствовать из-за того, что ветер дул ей в спину. Это ей совсем не понравилось! Подняла с земли камень и осторожно попробовала наступить на ушибленную ногу. — А ну, выходи!

И тотчас запаниковала: зачем кому-то понадобилось прятаться в кустах с подветренной стороны? С опаской покосилась на тропинку, по которой пришла.

“Нет, в сторону дворца бежать нельзя, к учителю быстрее будет”.

В кустах началась какая-то возня, словно кто-то пытался выйти, но у него не получалось.

Всё, сомнений больше не оставалось, там точно кто-то сидит. У Тании сердце молотило, как сумасшедшее.

— С тобой всё в порядке? — с тревогой в голосе спросила она; страх внезапно исчез, а воображение рисовало самые страшные картины нанесённых ею увечий. — Давай я тебе помогу, — предложила она, отбрасывая в сторону камень и неуверенно делая пару шагов к кустам.

Послышался треск, словно кто-то ломился прямиком через плотные заросли, а через мгновение ветки раздвинулись, и к ней вышли двое полуголых взрослых катьяр, один поддерживал раненого товарища и что-то тихо говорил ему на незнакомом языке.

Тания испуганно попятилась, но, увидев лицо пострадавшего катьяра, залитое кровью с одной стороны, тут же бросилась на помощь.

— Боже, боже! — Она подхватила раненого под руку, по-свойски обняла за пояс; и ей было всё равно, что она едва достаёт мужчине до плеча, а под тяжестью его руки пришлось согнуться чуть ли не пополам. — Я же не думала, я же не знала, — причитала Тания, не замечая, с каким удивлением уставились на неё незнакомцы. — Что же теперь будет? Мамочки, я ведь лишила зрения честного катьяра.

Раненый подозрительно пыхтел, таращился на неё одним глазом (второй был залит кровью) и даже попытался вырваться из рук пигалицы, которая, натужно кряхтя, несла его руку на своих плечах.

— Присаживайся сюда. — Тания настойчиво потянула мужчину к плоскому камню. — Давай я посмотрю. — Насильно усадила и потянулась руками к голове незнакомца.