Ценитель чайных церемоний - Конторович Александр

Ладно… будем думать…

Поскольку предполагаемое появление полиции пока откладывается (ну не по щучьему же велению они тут вдруг возникнут?), а вот возвращение недавно отъехавший разбойников вполне вероятно, надо, прежде всего, подготовиться к этому.

Один револьвер у покойного лейтенанта оказался уже перезаряженным – силён был мужик в этом плане, нечего сказать!

Снимаю с покойного пояс с кобурами и патронами, одеваю… Непривычно – но сойдёт! Перезаряжаю второй…

В поясе ещё осталось чуть поболее десятка патронов – на первое время хватит!

Ну, понеслась!

Переворачиваю первый разбойничий труп – что тут у нас с боеприпасами? А заодно, потом их всех надобно в конюшню и уволочь – идея с огненным погребением показалась мне вполне действенной. Ибо выкопать в мерзлой земле братскую могилу таких размеров… нафиг-нафиг!

Памятуя извечный полицейский принцип – «нету тела – нету дела», лелею в душе надежду, что явившиеся сюда когда-нибудь люди (ведь кто-то же сюда иногда наверное заезжает?), тоже не станут поднимать хай по поводу сгоревшего чужого строения. А бесхитростно прихватизируют всё, что только смогут отыскать тут для себя полезного. И на этом всё – никому и ничего сообщать не станут. Это для меня тут особых ценностей пока не имеется, а для сельского жителя, надо думать, тут много чего нужного отыщется!

Приходилось мне в своё время иметь дело с потомками таких вот лесных обитателей… и в наше-то время они не шибко законопослушными стали, что уж тут за прежние-то года говорить?

Через пару часов присаживаюсь, можно перевести дух.

Итог – три десятка патронов к берданке. Два ружья – обычные охотничьи перломки, на оружие военного образца они явно не катят. И десяток патронов к ним. Две шомполки – эти нафиг. Не мастер я с такой древностью управляться.

Ножи, топоры – выбор богатый.

Деньги…

Вот тут я в затылке почесал.

Банковские билеты явно старого образца – покойный Пьер не соврал… Всего сорок пять рублей и груда мелочи.

Документы на имя лейтенанта армии САСШ Пьера Махони – их у него никто не удосужился отобрать. Никаких фотографий в паспорте, разумеется, нет – не те времена! Сейчас паспорт – это приличная такая «портянка», ничем современных документов не напоминающая. Рекомендательные письма… с этим потом разберусь.

Так, теперь надобно на телегах посмотреть – там какая-нибудь одежда точно есть – не в этом же окровавленном тряпье мне далее шастать?

Ещё через час устало сажусь на телегу. Нет, всё это я точно перерыть не смогу… Одёжку нашёл – и хорошо. Теперь надобно себя в божеский вид привести.

Вопрос – как отсель выбираться?

На телеге, вроде бы всё ясно… но! Не мастер я с таким транспортом управляться. Чёрт там её знает, что и где у неё вовремя подтягивать и смазывать надобно… а ведь что-то же точно нужно делать, я про это читал!

Лошадь – проще, с ней я справлюсь. Опыт, пусть и невеликий, но есть.

А какую выбрать?

Тоже вопрос… они ведь разные бывают! Ну, элитных скакунов тут точно не имеется, но всё же…

Кое-как – но и этот вопрос тоже удалось решить. Трофейные ружья и кое-какой хабар упрятываем в импровизированный вьюк и приторачиваем (это-то я умею!) к седлу. Слава богу, в конюшне отыскалось хоть что-то относительно знакомое… а то бы я тут до утра провозился!

Прочих лошадей распрягаю и отпускаю на волю – авось, найдут себе пристанище какое-нибудь. Бесхозной лошадь даже и в наше время долго не погуляет, а уж сейчас-то – и подавно! Будем надеяться, что волки не сожрут…

Всё?

Да вроде… пора уже и конюшню запаливать…

Вот, еду…

Куда только – неплохо бы знать?

Прикинем, что у нас есть на сегодняшний день?

Как бы трудно в это ни верилось а, похоже, что я (каким-то непонятным образом) ухнул в дореволюционную ещё матушку-Россию. И причём – аж в тысяча восемьсот какой-то год! Во всяком случае, в паспорте американца стоит дата – пятнадцатого сентября тысяча восемьсот восьмидесятого года. Именно тогда его в Одессе и выдали. Сомневаюсь, что он до Питера ногами топал, а раз так, то сейчас, вероятнее всего, октябрь вышеупомянутого года. Ну, он вполне мог и где-то по дороге подзадержаться… погулять там… так что, и ноябрь тоже вполне возможен. Но уж точно не год он там веселился! Так что примем для себя – сейчас 1880 год!

Ладно, с этим утрясли.

Дальше что?

Ну, поскольку в паспортах этого времени фотографий нет, то черта лысого кто-то докажет, что я – не он. То есть – не бывший американский лейтенант Пьер Махони. Впрочем – почему бывший-то? У них, насколько я помню, до гробовой доски себя можно воинским званием именовать – и это в порядке вещей. А отношение к офицеру в России (пусть и к иноземному) всегда было лучше, чем к какому-то непонятному простолюдину. На ум пришло слово – «разночинец». Ну… хрен их там разберёт, кто это такие… но выдавать себя за такого вот товарища – идея не самая умная. Я же практически ничего о них вообще не знаю – вляпаюсь, как лопух в какую-нибудь неприятность в первый же день! Так что иностранец – самое то! Да и документы есть – это сильно всё облегчает.

Деньги…

Сорок пять рублей, как тогда писали – ассигнациями, и груда мелочи. Тоже рублей на десять всего.

Сколько на это можно прожить?

Сильно сомневаюсь, что долго… И не так уж и важно, сколько сейчас стоит пресловутая корова – рубль или десятку. Сельским хозяйством я точно тут заниматься не планирую. А жрать надо каждый день! Да и жить где-то нужно.

Грабить же я как-то вот не привык…

Одежда.

Ну, тут пока всё в норме. Не гол и не бос, да и не в рванину какую-то одет. Полушубок вполне добротный, сапоги хорошие… На человека приличного (хотя, кто его знает, как должен в это время выглядеть приличный человек?), вроде бы, похож. Опять же – своя лошадь есть! Уже не оборванец по нынешним-то временам! Те, как правило, пешие были.

Оружие.

Вот с чем проблем вообще не имеется! Две берданки, два ружья, два револьвера – и всё это с запасом патронов. Нож ещё есть, даже два. Один складной (устрашающего, между прочим, вида…) я спрятал в карман полушубка. Топор – во вьюке. Вместе с одной берданкой и охотничьими ружьями. Сильно сомневаюсь в том, что тут принято разгуливать с топором за поясом. А жаль…

Всадник на лошади, с берданкой за плечом… кто скажет, что я на охотника не похож? Да и вообще – я иностранец! Имею право на причуды, так сказать…Эх, военного мундира нет! Вообще бы все вопросы отпали.

И как будем жить дальше?

Для начала – куда едем?

Пока, во всяком случае, по следам. Которые, как я понимаю, оставила основная толпень разбойников. Ну, насколько я помню беседу Кондрата, они выдвинулись в какое-то там Зайцево, на постоялый двор.

Что ж, меня вполне это устраивает – постоялый двор, это информация. Там можно и лошадь продать, да и сесть на какую-нибудь карету в сторону Питера. Не помню в окрестностях современного Санкт-Петербурга такого населённого пункта, да и хрен с ним! Надеюсь, всё же не месяц туда ехать…

А отчего, кстати, Махони по железке-то не поехал?

Её же, вроде бы, уже как полста лет назад построили?

Да фиг его знает… любитель экзотики, должно быть, был… мир его праху! Уж прости, что толком и не похоронил тебя… но обстоятельства уж так сложились! А вот прими он такое решение – и что бы я тогда делал в этом сарае один?

Уже практически совсем стемнело, когда я увидел на горизонте какие-то огни. Ну, не совсем на горизонте… это я из лесу выехал – вот огоньки-то и увидал!

С километр точно будет. Надо поспешить!

Примерно через полчаса моя лошадь уже ступала по заснеженной улице. Окликнув первого же встречного, я спросил у него – что это за деревня?

– А Зайцево это, мил человек, – ответствовал мне старческий голос.