Последний всадник Апокалипсиса. Том 1 - Владимир Александрович Поздняков

Всё-таки единственное, чем жил Пирсхад это желанием отомстить Белгариону и истребить всех монстров, а также “черноглазых”. Так он называл расу Белгариона, не зная точно названия.

После юноша поднялся на ноги, повертел головой и подошёл к зеркалу у стены комнаты. Его глаза сразу упали в глубину отражения. Там он и увидел себя…

Пирсхад стал воистину привлекательным молодым человеком со спортивным телосложением и модельными чертами лица. На его голове все также росли густые черные волосы, некоторые пряди которых были ярко-фиолетовыми, такими же, как и зрачки его глаз. А все спортивное тело юноши покрывали черные узорчатые линии, образующие общий орнамент, в котором особенно выделялись шесть крестов: на спине, передней части шеи, руках и ногах.

То были так называемые латинские кресты. В Улаблейте они были символом спасения. Однако в разных государствах «Мира Душ» одно и тоже могло нести в себе совершенно разные значения. И пока в Улаблейте эти кресты считались спасительными. В Аквитане, например, они были символом всего плохо – конца мира.

Под глазами же его были ещё две черные линии, которые хоть и не явно, но выделились из всего его образа.

Именно так сейчас выглядел Пирсхад Кайзер.

Тот самый юноша, который с детства обладал необычным характером, включавший в себя как эгоизм, самолюбие и высокомерие, так и любовь к тем, кого он считал себе близкими. Пирс всегда хотел быть во всем первым. Никому не планировал уступать. Никогда не сдавался и шел до конца, думая только о своей цели. Кайзер был настоящим воином.

И хоть пока особых достижений у него не было, кроме кучи побед в подпольных боевых клубах, но он был самым настоящим скоплением огромных перспектив и талантов. Чего стоили одни его физические характеристики, умение анализировать ситуацию и феноменальная память.

Но было в нашем герое нечто для него самого отвратительное. То, чего он никак не мог принять, а тем более полюбить. Ещё раз посмотрев на самого себя в зеркало, он скорчил лицо, полное ненависти, злости и презрения, а после сказал:

– Как же ты мог вырасти таким уродом?

И вправду, свою внешность Пирс ненавидел больше чего-либо другого. А было это совершенно не удивительно, ведь с годами взросления он каким-то образом стал точной копией Белгариона.

Именно его собственная внешность, а также те странные линии под глазами заставляли пламя ненависти в душе героя разгораться с каждым днем всё сильнее и сильнее.

Говоря же о тех линиях… Они были печатью, поставленной лично Белгарионом. С одной стороны, она была очередным жестом его доброй воли, который смущал нашего героя, заставляя находиться в постоянном смятении. Но с другой, это была очередная непреодолимая для Пирсхада стена, о которой он ещё ничего не знал.

Недовольно фыркнув на себя в зеркало, Пирсхад тут же от него отвернулся. Ему совсем не хотелось видеть ни самого себя, ни тем более Белгариона внутри себя.

Юноша уже направился к своей кровати, чтобы продолжить сон, но… Вдруг в его комнате раздался странный шум. Это был настоящий грохот. Словно что-то ударилось прямо в стену и чуть насквозь её не пробило.

Наш герой явно напрягся и резко направил руку под подушку, где схватился за острый нож. Пирс хранил рядом с собой оружие с того самого дня утраты, чтобы всегда быть наготове. Легкая паранойя часто определенным образом компенсировала его недостаток навыков и духовной способности.

В то же время из окна неожиданно показалась мужская фигура, облаченная во все черное. Лишь несколько белых узоров на одежды и такие же белые волосы выделялись из его монотонного образа.

Верно… Ингерам Гауст наконец-то прибыл в Улаблейт.

В этом государстве у него была всего одна цель, и он не планировал тратить ни секунды лишнего времени. Именно поэтому Инг, лишь оказавшись в этом перспективном королевстве, тут же отправился к дому Кайзера, духовный след которого он прекрасно знал. Это и позволило найти цель так быстро и просто. А благодаря огромной скорости своего личного маунта, которого он уже отправил отдыхать, рыцарь смог преодолеть несколько километров от начала королевства до дома Пирса за считанные мгновения.

Именно так рыцарь истребления и оказался перед нашим героем. Его одежда была несколько мокрой от снега, но быстро высыхала благодаря его духовной силе.

Он сразу оглядел помещение вокруг, дабы немного освоиться. Но поняв, что это не так уж и необходимо, повернулся к Пирсу, наконец, показавшись полностью. Его внешний вид сразу же вызвал в разуме Пирса образы прошлого.

Лицо этого мужчины, что встал напротив, было до ужаса похоже как на его собственное, так и на лик Белгариона. Взгляд Пирса сразу же начал источать хмурость и готовность к бою.

Но неожиданно для него растянувшаяся улыбка Ингерама сразу изменила атмосферу вокруг. Оба воина тут же поняли, что они друг другу не враги и сражаться у них нет никаких причин.

Ингерам улыбнулся ещё шире и, помахав рукой, сказал:

– Пирсхад, здравствуй. Рад тебя видеть, – его взгляд, жесты, слова были искренними. Он явно был доброжелателен по отношению к Пирсхаду.

Но юноша не убирал ножа из рук, зная, что любое добро может оказаться лишь маской для ужасного злодейства. Его опыта было достаточно, чтобы в этом мире ждать беды в любой момент.

Нахмурившись и не колеблясь, Пирсхад спросил:

– Ты кто такой? – его сейчас мало интересовали нормы приличия, которые говорили, что ему сначала стоило бы поздороваться. – Что ты здесь делае…

Глаза нашего героя широко раскрылись, начав дрожать от шока. Наконец, его пробужденная, хоть и запечатанная душа показала ему истину, использовав прекрасные глаза.

Пирсхад увидел, что воина напротив со всех сторон окружают мощные потоки духовной энергии синего и черного цветов. Они буквально разрастались во все стороны, внушая страх и ужас. Одного взгляда хватило для того, чтобы Пирс понял: человек напротив сильнее, чем может показаться на первый взгляд.

И его суждение было абсолютно верно. Ингерам и вправду был обладателем не только высокой плотности духовной энергии, но и очень высокого показателя её запасов.

Тяжело сглотнув, Пирс сделал наг назад. Юноша тут же отложил нож, поняв, что от него не будет никакого толка. Парень прекрасно знал, что его кулаки прочнее и смертоноснее этого ножа.

Реакция Пирса чуть позабавила Ингерама, от чего тот вновь улыбнулся. Решив восстановить на мгновение утраченную теплую атмосферу, он продолжил диалог:

– А я вижу, ты быстро догадался до сути, – вони продолжал улыбаться, говоря это. – Молодец, ни секунды в тебе не сомневался.

– Ты истребитель, ведь