Звездная пыль калибра 5,56 - Олег Шовкуненко

Челнок вырвался за пределы атмосферы, и в кабину водопадом хлынули краски космоса. Бирюзовое сияние Тогора соревновалось с багряным океаном солнца. Накатываясь один на другой, они украшали планету огненно-желтой гривой, на фоне которой темными кляксами маячили силуэты Халаса и Накка – двух естественных спутников великого Тогора.

– Наш корабль на орбите Накка, – пояснил Ратра, показавшись из пилотской кабины. – Мы не хотели привлекать к себе лишнего внимания, поэтому остановили свой выбор не на планете, а на ее втором спутнике.

– Не беда. – Грабовский равнодушно кивнул. – Лишний час полета ничего не решает.

Однако час полета растянулся в вечность. Люди, натянув кислородные маски, напряженно сидели в металлическом аквариуме, до краев наполненном газообразными бестиями. Ощущение не из приятных. То и дело их тел касались невидимые щупальца. Там толкнет, здесь кольнет, а иной раз в кресло вдавит неожиданная, неизвестно откуда взявшаяся тяжесть. И это лишь физические ощущения – что уж говорить о моральных?.. Каждый из корсиканцев прекрасно помнил, кто рядом с ними. Это те существа, которые с легкостью разрывают на куски танк. Что им семеро хлипких землян?

Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, Грабовский уставился в окно. Накк приближался очень быстро. Из бесформенного черного пятна он спешил превратиться в овальную скалистую глыбу, на орбите которой блеснули очертания звездолета.

Не может быть! Марк двумя руками вцепился в обод иллюминатора. Он знал этот корабль! Над горами Накка плыла исполинская черная медуза. Ее щупальца крутыми готическими арками переходили одно в другое, неся на себе необъятный купол. Каскады огней расцвечивали шкуру межзвездного странника, отчего он казался ночным городом, вознесшимся в небо.

– «Трокстер»! Будь я проклят, это же «Трокстер»! – не в силах сдержать удивление, закричал лейтенант на весь пассажирский отсек.

– Точно «Трокстер», – подтвердил Пери, который вместе с остальными «головорезами» так и прилип к иллюминатору правого борта.

Вид звездолета нэйджалов всколыхнул в душах людей воспоминания. Марк видел это по их лицам. Из возбужденных они постепенно становились задумчиво-печальными. И в этом не было ничего странного. У Грабовского самого, должно быть, точно такая же рожа. Да и немудрено, именно «Трокстер» унес их с Земли, навсегда разрубив жизнь на две кровоточащие половины. В одной из них остался дом, вернуться в который каждый сочтет за величайшее счастье. В другой бушевала безжалостная галактическая война.

– Интересно, кто сейчас восседает в командирском кресле? – Алексей Рутов прервал тишину.

– Уж точно не Хризик. – Лейтенант вспомнил здоровенного зеленого ящера в его комичной, увешанной медалями жилетке. – Во время высадки на Агаву Хризик командовал «Райдханом-1». Как вы знаете, еще в космосе самодвижущуюся крепость захватили морунги. Так что, вероятнее всего, нашего трусливого командора уже нет в живых.

– В России о мертвых говорят либо хорошо, либо ничего. – Рутов укоризненно посмотрел на офицера.

– Согласен. – Грабовский тяжело вздохнул. – Пусть командор покоится с миром.

Эхом слов лейтенанта стал шелест активирующегося голопроектора. Висящее под потолком связное устройство совместило несколько обручей, составлявших его корпус. Через открывшийся сферический объектив ударил неяркий луч, образуя в метре над полом слегка колышущуюся, но четкую голограмму.

– «Трокстер» вызывает шаттл четыреста девять! Ответьте, черт возьми! Сколько можно молчать! Грабовский, вы меня слышите?

Для земного глаза все нэйджалы на одну морду, и Марк, конечно, сомневался бы, но ряды медалей, командорские нашивки и до боли знакомый дребезжащий голос…

– Хризик, вы живы?

– Конечно, жив! – В голосе нэйджала послышалась обида.

– Я приказал стартовать еще до того, как наша «Интега-17» вывалилась из Z-пространства.

Земляне слушали Хризика в Доме бесед, в том самом зале, в котором проходил их первый военный совет на борту «Трокстера». Только тогда председательствовал не гуманоидный динозавр, а их командир – майор Жерес, да и народа с тех пор явно поубавилось. Отогнав невеселые мысли, Марк сосредоточил свое внимание на рассказе командора.

– Конечно, мы рисковали, но что было делать? Звездолет погибал, а «Райдхан» – слишком большой и неповоротливый объект. Окажись он рядом с кораблем в момент взрыва… гибель была бы неизбежной. Поэтому я выбрал меньшее из зол. «Райдхан» вполне мог пережить тяжесть аварийного скачка между пространствами. И я решил прыгать.

– А беженцы? – Грабовский вспомнил последние минуты трагедии.

– Да, разумеется. Профессор Торн связался со мной. Мы знали, что часть команды оказалась без средств эвакуации. Оттянув время скачка, я принял их всех.

– А что было потом?

– А потом случилось нечто невероятное. Прыжок мы пережили терпимо, но, выскочив в наше измерение, оказались заброшенными в пустое межзвездное пространство. Поблизости ни обитаемых миров, ни космических баз. Ближайшая звездная система в двух световых годах.

– Вы, конечно, начали звать на помощь. – Марк попытался представить действия немного трусливого звездоплавателя.

– Естественно, а что мы могли сделать в таких обстоятельствах? В распоряжении «Райдхана» был лишь посадочный модуль. С его двигателями не совершают межзвездных полетов.

«Это вы не совершаете, – подумал Грабовский. – У нас на Земле с этим проще. Чтобы спасти свою шкуру, я готов лететь даже на метле».

– И кто пришел на ваш зов? – Со своим вопросом Алексей Рутов опередил командира.

– Станция.

– Какая станция?

– Огромная космическая станция. – Хризик развел лапами, словно пытаясь показать размеры рукотворного космического тела. – Раньше я не видел такой. В Галактическом флоте не существует ничего подобного. Она напоминала обломок погибшей планеты, жители которой не заметили, что произошла катастрофа.

– Можно что-нибудь поконкретней? – Грабовский никак не мог представить объект, о котором шла речь. – Хватит эмоций! На что это было похоже?

– Участок поверхности площадью… – ящер призадумался, – я полагаю, в пару-другую тысяч акров. Если его вырубить из тела планеты, да так аккуратно, что вся инфраструктура большого города, который находился на нем, не пострадает, а потом все это запустить в космос, то вы представите то, что мы увидели.

– Это все слишком сложно, – засомневался капрал Рутов. – Гораздо легче себе представить, что под космическую станцию приспособили астероид. На нем продолбили туннели, возвели внешние сооружения и отправили с богом в путь-дорогу.

– Я не утверждал, что знаю, как возник этот объект. Все, что сказано, является моими субъективными впечатлениями. Да и рассмотреть ее как следует я так и не успел… – Хризик замялся.

– Что же вам помешало? – Уловив некоторую растерянность рассказчика, лейтенант понял, что нэйджал может спрыгнуть с очень интересной темы.

Несколько секунд ящер молчал, очевидно обдумывая варианты ответа. Именно таким Грабовский и помнил Хризика: шейный гребень прижат, словно уши, большие жабьи глаза закрыты, а из полуоткрытой пасти совсем по-собачьи вывалился тонкий раздвоенный язык.

«Ну, давай, бобик, рожай быстрее! Что ты застрял на самом интересном?» Словно услышав мысли лейтенанта, Хризик встрепенулся:

– Появление станции открыло межпространственный портал. Это был наш единственный шанс послать сигнал о помощи. Как самый опытный пилот, я взял эту опасную миссию на себя. Стартовав в спасательной шлюпке, я разогнался и успел войти в портал раньше, чем он закрылся, за самой кормой гигантского сооружения. По мне стреляли, но я сумел прорваться и доставил Совету ценнейшую информацию.

«Смылся ты, а не прорвался!» Грабовский знал, с кем имеет дело. В поступках командора для него не было тайн. Но Марк не имел права упрекать нэйджала. Раз уж так сложилось, что чувство самосохранения у этой расы забивает не только разум, но и все остальные инстинкты, то кого здесь винить? Странный парадокс. У них на Нэде самые трусливые как раз и являются самыми перспективными. Хризик, например, дослужился до командора звездного флота. И ничего тут не скажешь, инопланетная специфика.

Смех сквозь слезы. С одной стороны, Марк, конечно, рад, что Хризик уцелел, но с другой… Весь экипаж «Райдхана-1» погиб. Причем погиб страшной смертью, которую не пожелаешь и врагу. Пока в душе землян боролись противоречивые чувства, более толстокожий Нагира продолжал спрашивать:

– Хризик, а как вы и ваш звездолет оказались здесь? Кто послал вас за нами?

От этого вопроса командор впал в еще более длительное оцепенение. Но если раньше его чешуйчатая морда выражала сожаление, то сейчас на ней поселилась полная растерянность.

– Он позвал меня. – Речевой адаптер нэйджала издал едва различимый писк.