Аргентинское танго - Джанет Дейли

Лес затянула поясок своего красного атласного кимоно и села к туалетному столику. Распустив и откинув назад волосы, она стянула их лентой и, глядя в зеркало, начала кремом снимать с лица макияж.

Из гостиной ее окликнул голос Эндрю:

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Налей, пожалуйста, — отозвалась она, даже и не подумав уточнить, чего именно хочет. Если Лес и пила что-нибудь поздно вечером, то только бренди.

Размеренные движения, которыми она стирала с лица крем, казалось, немного умерили ее меланхолическую досаду. Когда Эндрю вошел в гардеробную, Лес уже справилась с делом и сидела, задумчиво глядя перед собой.

— О чем ты думаешь? — Он поставил стакан с бренди на столик рядом с женой и посмотрел на ее отражение в зеркале. — У тебя отсутствующий вид.

— О детях. — Лес грустно улыбнулась. — Хотя, кажется, их больше уже не назовешь детьми. Они почти взрослые.

— Это верно. — Эндрю, сунув одну руку в карман голубого смокинга, неторопливо потягивал свой скотч. — Кстати, а где они?

— Роб дома, в своей комнате. А Триша где-то гуляет — один бог знает где… — Лес пожала плечами и, лениво взяв стакан с бренди, слегка покачивала его в руках. — Ты помнишь, как дети прибегали к нам в комнату и так спешили рассказать обо всех новостях, что просто не могли потерпеть ни минутки? С каких пор они больше этого не делают?

— Пожалуй, с того времени, когда они начали делать то, о чем, как они считают, нам не следует знать, — иронически усмехнулся Эндрю.

— На самом деле, они больше в нас не нуждаются, — вздохнула Лес. — У них теперь свои собственные друзья, и они живут своей жизнью, которая не имеет к нам никакого отношения. Я начинаю чувствовать себя лишней. Как, скажем, сегодня, когда ни один из них не захотел пообедать с семьей, потому что у каждого свои планы. Или возьми Тришу. Она сообщила мне, что пригласила кого-то в субботу на прием. Она даже не соизволила проявить вежливость и спросить, не буду ли я против.

— Боюсь, что и я повинен в том же самом грехе, — напомнил ей Эндрю. — Я взял с твоего стола одно из приглашений на прием, чтобы передать его мисс Бейнз, и собирался предупредить тебя, но как-то совсем позабыл. Просто вылетело из головы. А потом она сама заговорила об этом сегодня днем. Понимаешь, я подумал, что привести ее на прием — это хороший способ познакомить ее с кое-какими друзьями, которые к тому же являются нашими клиентами. Спасибо тебе, что не сказала: ничего, дескать, не знаю ни о каком приглашении. Надеюсь, ты не против того, чтобы она пришла…

— Нисколько, — ответила Лес.

Правда, она не слишком хорошо понимала, зачем Эндрю все это затеял, — ведь молодая женщина только недавно поступила в штат и, стало быть, занимает пока очень невысокое положение. Лес не могла припомнить, чтобы муж проявлял подобную заботу о других новичках, но раз уж Эндрю так решил — она с ним спорить не будет.

— Что ты о ней думаешь?

— Молодая и красивая женщина. — Лес почувствовала, что отзыв звучит как-то необычно сухо и сдержанно, и попыталась найти более мягкое определение. — Она производит впечатление человека дружелюбного и сердечного. Ну и, конечно же, — умна, иначе ей никогда бы не пробиться в юристы.

— У бедного Фила явно ничего с ней не получилось, — хмыкнул с явным удовольствием Эндрю. — И ведь нельзя сказать, что он не пытался к ней подъезжать.

— Я заметила, что с тебя она глаз не сводила, — напомнила ему Лес. Во всяком случае, на ее взгляд, дело обстояло если не так, то почти так.

— Ну, я-то ведь босс, — честно признал Эндрю, однако выглядел он при этом достаточно самодовольным. Лес решила: ему льстит, что на него обратила внимание молодая красивая женщина.

— Не думаю, что дело только в этом. Ты — очень привлекательный мужчина, Эндрю, — беззлобно подыграла его тщеславию Лес.

Он не без удовольствия глянул на свое отражение в зеркале.

— Не так уж плохо для пятидесяти лет.

Лес, улыбаясь, встала и поцеловала мужа в щеку, но тот, казалось, остался безучастным к этому проявлению симпатии и продолжал смотреться в зеркало.

— Конечно, я достаточно стар, чтобы годиться ей в отцы. — В его голосе звучало сожаление, и Лес почувствовала неловкость, особенно, когда муж отвернулся от нее. — Она в нашей конторе как глоток свежего воздуха. Ты не поверишь, как многое она изменила за то короткое время, что работает у нас. Люди улыбаются и смеются. Да и вся атмосфера как-то улучшилась.

— Чудесно, — пробормотала Лес, наблюдая за тем восторженным выражением, которое появилось на лице Эндрю, когда он заговорил об этой женщине.

— Сейчас я не могу поверить, что до того, как я ее встретил, мне не хотелось принимать в фирму женщин-юристов. — Он задумчиво глядел в стакан с виски, на губах его играла смутная полуулыбка. Наконец он, по-видимому, поймал себя на том, что углубился в какие-то мечтания, резко поднял голову и глубоко вздохнул. — Ну что ж… Думаю, что пора на боковую. Завтра у меня в конторе тяжелый день.

Он повернулся и двинулся было к своей комнате. Лес нахмурилась.

— Эндрю…

— Что? — Он остановился.

— Ты не собираешься поцеловать меня на ночь? — упрекнула его с легким смешком Лес.

— Прости. — Эндрю шагнул назад и коротко чмокнул жену в подставленные губы. — Кажется, я задумался. Спокойной ночи, дорогая.

— Спокойной ночи.

Лес знала совершенно точно, где блуждали его мысли. Он думал о Клодии Бейнз.

Когда Эндрю ушел, Лес вновь уселась за туалетный столик, задумчиво глядя в зеркало. Она ревновала. Это было настолько новое для нее чувство, что она не знала, как с ним справиться. Это же смехотворно. У нее нет никаких причин для ревности. Ясно, что Эндрю просто увлечен этой брюнеткой, поет ей гимны и восторгается ею, как маленький мальчик новой игрушкой… Но это не более чем рабочие отношения. Не будет же она, Лес, думать, что ей придется вступить с Клодией Бейнз в борьбу за внимание Эндрю.

Лес изучала в зеркале свое отражение, вспоминая, как свежо и молодо выглядит брюнетка. Она вытянула шею и пробежала пальцами по ее изгибу, удивляясь тому, что прежде не замечала мелких морщинок на коже. Она наклонилась поближе к зеркалу. А эта легкая паутинка вокруг глаз, которая становится заметнее, когда она улыбается… Лес открыла баночку с увлажняющим кремом и нанесла немного вокруг глаз, осторожно вбивая в кожу кончиками пальцев. Она никогда не тревожилась о том, что стареет, и молча жалела женщин, которые претерпевали сначала жесточайшие муки подтягивания кожи, а затем в течение нескольких месяцев — онемелость лица, и все только затем, чтобы выглядеть моложе. Она зрелая, привлекательная женщина, уравновешенная и уверенная в себе — или, во всяком случае, так она о себе всегда думала.