Чародейка для кота - Полина Краншевская

Оглушительно хлопнув дверью, отрезала коту путь наружу, а сама влетела на кухню.

– Доброе утро, – широко улыбнулась хозяйка домика, оглядывая меня с головы до ног. – Как спалось?

– Доброе утро! Отлично! – возвестила и только тут вспомнила, в каком я виде по чужому дому бегаю. – Ой, простите. Я сейчас оденусь.

– Не торопись, – остановила меня Рамина. – Пойдем-ка со мной. В нашем мире довольно строгие правила в отношении внешнего вида девушек и женщин. Я для тебя нашла подходящий наряд. Пока живешь здесь, придется приноровиться к местной моде. Ничего не поделаешь. В моем доме редко бывают посторонние, но иногда путники забредают. Если тебя увидят в привычной для тебя одежде, то могут неправильно понять.

– Я не против, – с готовностью отозвалась. – Если нужно, то, конечно, я буду одеваться так, как принято.

Рамина отвела меня в свою комнату, довольно просторную и светлую, с большой деревянной кроватью и двустворчатым шкафом. Хозяйка домика выложила на постель длинную белую рубаху с широкими рукавами, удлиненную жилетку, черную верхнюю юбку, белый передник и чепец ему под стать.

Обозрев предложенное, стушевалась, не зная, с чего начать.

– Давай я тебе помогу, – пришла мне на помощь старушка. – Бюстгальтеры у нас девушки не носят. Только панталончики, типа твоих шорт. Рубашку надевают на голое тело, затем поверх юбку, дальше передник, жилетку и чепец. С непокрытой головой только женщины легкого поведения могут ходить. Остальные волосы посторонним не показывают.

Проделав все необходимое, я почувствовала себя капустой.

– Слушайте, – раскраснелась с непривычки, – я все понимаю, но чепец – это уже слишком. Можно без него как-то обойтись?

– Ладно, – усмехнулась Рамина, глядя на мои потуги, – его можешь сейчас не надевать. Но только пока в лесу находишься. Если придется пойти в город, без чепца никак.

– И на том спасибо, – с облегчением выдохнула.

– Пойдем завтракать, – улыбнулась женщина. – Зови своего котика. Нужно хорошенько подкрепиться перед занятиями. Силы нам всем понадобятся.

– А может, вы сами его позовете? – замялась. – Мы немного повздорили с утра.

– Бывает, – кивнула Рамина. – Позову, не переживай.

Ходить в таком количестве одежды было сущей пыткой. Все время приходилось следить за тем, чтобы не наступить на длинный подол юбки и нижней рубашки. Как тут женщины бегают-то? Или они исключительно степенно передвигаются?

На кухню вплыл мой кот, а за ним Рамина. И я сразу же уверилась в правильности своего выбора имени для питомца. Сократ полным презрения и высокомерия взглядом оглядел меня и безразлично бросил:

– Наконец-то переоделась. Хоть на человека стала похожа. Дикарка.

– И тебе доброе утро и приятного аппетита, Сократ, – решила не обращать внимания на его извечное недовольство.

Хозяйка каждому положила на тарелку кашу из неизвестной мне крупы, и мы принялись за еду.

– Очень вкусно! – похвалила. – Спасибо!

– На здоровье, Ася, – улыбнулась старушка. – Если хочешь, я научу тебя готовить в печи и познакомлю с местными продуктами.

– Чтобы она нас всех отравила? – возмутился кошак, даже перестав жевать от негодования.

– С удовольствием! – сразу же согласилась. – Мой котик мечтает, чтобы я ему лично готовила. Сами понимаете, никому больше не доверяет.

– И это правильно! – с воодушевлением согласилась чародейка. – Связь ведьмочки со своим животным священна! И даже самое простое блюдо, приготовленное руками волшебницы, несет в себе особый смысл.

Если бы коты могли стонать, то кухню однозначно огласили бы его громкие стенания, до того у него было мученическое выражение морды.

– Ну, теперь пора делами заняться, – возвестила Рамина, поднимаясь, когда мы закончили с трапезой.

Мы друг за другом вышли на улицу и завернули за дом. Старушка вытянула руку, и на нее тут же приземлился крупный филин.

– Привет, Пико! – тепло заворковала с ним чародейка. – Как ты провел ночь? Как охота?

Птица что-то заклекотала в ответ. Но суть понять было невозможно.

– Сегодня будем Асю учить магии, – поделилась со своим помощником старушка. – Поможешь?

Филин только заухал.

– Зря отказываешься, – покачала головой Рамина. – Но я тебя заставлять не буду. Тогда пообщайся с ее котиком и введи в курс дела. Его тоже нужно еще многому научить. Вот и договорились.

Филин сорвался с руки и полетел к лесу, глухо ухнув.

– Иди за ним, Сократ, – обратилась к коту женщина. – Ты сможешь его понять. А у нас другие дела. Пойдем, Ася.

Мы отправились в лес и вскоре вышли к полянке с каменными столбами.

– Это место сосредоточения силы, – пояснила волшебница. – Отсюда можно осуществить перенос между мирами. Здесь в полнолуние самая мощная волшба идет. И именно тут я объясню тебе, что такое магическая энергия. Садись.

Мы сели друг напротив друга на траве. И Рамина начала урок:

– Закрой глаза. Весь наш мир пропитан магической энергией. Она повсюду. Но ее нельзя увидеть. Только одаренные способны ее почувствовать и управлять ею. Глубоко вдохни, а затем медленно выдохни. Вдох – выдох. Не торопись. Отрешись от того, что тебя сейчас окружает. Загляни внутрь себя и найди энергетический поток.

Я сидела и усиленно пыталась следовать инструкциям. Дышала, не открывала глаза, стремилась не отвлекаться на жужжание назойливой мухи над моим ухом, на припекающее все сильнее солнце, на стрекотание каких-то насекомых в траве. Но выходило скверно. Я ничего не чувствовала. Вернее, все было как обычно. Ничего из ряда вон выходящего, что я могла бы с уверенностью сказать: «Вот она, Магия!», и в помине не было. Спустя четверть часа бесплодных попыток Рамина объявила перерыв.

– Отдохни немного, – сочувственно улыбнулась она. – Первый опыт – дело непростое. Здесь торопиться нельзя. Постепенно все получится.

Мне было невыносимо стыдно перед этой доброй открытой женщиной, но поделать я ничего не могла. Не ощущала я никакой «энергии», и все тут. Расстроенная, поднялась на ноги и пошла по тропинке к домику. Старушка ушла внутрь заниматься своими делами. А я присела на бревнышко и бездумно посмотрела перед собой.

– Ну что, чародейка, – услышала я издевательский голос Сократа, – ничего не выходит?

– Тебя тут только не хватало, – расстроилась еще больше. – Ясное дело,