Свалка. Три повести - Евгений Пышкин

– Так не годиться. Вам предлагается уникальный случай попробовать свои силы в новом. Это вам не НИКС. Это эксперимент. Это уникально. Лишь из-за того, что сроки поджимают меня, приходиться брать первых попавшихся. Ну?

Забегаю вперед скажу, он лукавил. Здесь был расчет. Я еще в самом начале удивился, что нас быстро вычислили. Обычно объявление неделями валяется в сети, а тут… Случайность, решил я, но в разговоре с инспектором сделал иной вывод. Мировое правительство хочет закинуть нас подальше от родной планеты. Устранить физически оно не решилось.

Я задал инспектору вопрос:

– Если не секрет, а что за проект?

– Ничего тайного. Эксперименты со временем. То есть в нашем конкретном случае перемещение в будущее. Оно будет осуществляться в космосе за счет энергии «черной дыры». Понимаю, дело серьезное, поэтому… Двадцать четыре часа вам хватит на обдумывание? – Я кивнул. – Вот и хорошо. До свидания.

Как он ушел я вспомнил, что в средствах массовой информации что-то такое было. Упоминалось о предстоящем «великом событии». Подразумевались эксперименты со временем на людях. До этого физики проводили их на неорганическом и органическом материале.

Итак, дело прояснилось. По крайней меря для меня. Я, не могу объяснить почему, но не испытал страха. И пусть чиновники решили все за нас. Но ничего не шевельнулось в душе. Инстинкта самосохранения уснул сном праведника. Лишь злоба вскипела на родную планету, на мировое правительство. Что ж хотите избавиться от меня?! Пожалуйста! Идите все! Что для меня планета? Дом родной? Нас как бы вежливо попросили покинуть его. Я не буду сопротивляться. Они считают нас быдлом? Что ж, это взаимно. Прощайте. Я мысленно согласился на работу и плюнул на прошлое. Удивившись решению, понял, что не смотря на то, что наша цивилизация достигла высокого уровня развития космонавтики, этический уровень оставлял желать лучшего. И в этом гнездилось противоречие, которое разрешалось просто. Нельзя выходить в космос, а тем более вмешиваться в ход истории инопланетных цивилизаций, не чувствуя ответственности.

Напечатанное выше я пересказал Лацу не много другими словами, но суть осталась та же. Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего.

– Индиго, да ты с катушек слетел. Ты чего творишь? Ты соображаешь? Добровольно идешь на костер?

– Вот только не надо!

– Чего не надо? Чего? Тебя убивают, а ты радуешься. Шарики за ролики? А? Эксперимент со временем на то он и эксперимент, что неизвестно, чем закончится и…

– Лац, осади. Послушай, если мы останемся на своей планете, то они все равно избавятся от нас. Найдут способ. Здесь только на словах демократия, а по сути – тоталитаризм. Основная задача власти – насилие над личностью и не имеет значения, какими способами оно осуществляется. Думаешь, мировое правительство потерпит рядом с собой инакомыслие или тех, кто знает больше? Я не хочу гнить заживо под неусыпным взглядом большого брата. Извини за пафос. Лучше устраниться сразу. По крайней мере, так у нас есть шанс выжить. Понимаешь? Кроме того, подальше будем от них. Да что я тебе говорю. Ты и так больше меня понимаешь.

Лац угрюмо посмотрел на меня. Он недовольно буркнул: «Максималист». Но в итоге согласился со мной.

Странны пути человеческие. Если правы древние, то до конца не возможно их постичь, как не старайся. Немереное число раз ты можешь прогнозировать и предугадывать свой шаг, но все-таки случаются повороты в жизни, и ты не готов к ним, ты удивляешься.

Мы согласились на эксперимент со временем, и через сутки должны были отправиться на полигон. Там нас ждал челнок, что отправил на станцию «Хартхрон». «Интересно, – подумал я, – а как мы сработаемся с командиром». Сам не знаю, почему, но вопрос этот волновал. И вот, в первый раз я сосредоточился на своем внутреннем мире. Раньше не замечал за собой такой сосредоточенности. Устраиваясь на работу в экспедиционную контору, или проходя стажировку на «Ионе», никогда не думал о руководстве. Ну, будет то, что будет, посмотрим. Приспособимся.

К моему удивлению срабатываться с командиром станции не пришлось. Я не поверил глазам. Ордо. Его назначили ответственным на «Хартхроне», а остальные члены экипажа оказались людьми с «Ионы». Случай? Судьба? Нет, конечно. Все закономерно. Вначале показалось нелогичным, но затем я решил: «А что, вполне в духе мирового правительства. Собрать людей, столкнувшихся с экстремизмом в космосе, и отправить с глаз долой. Подальше от родной планеты. Кому нужны лишние языки. Экстремизм в космической сфере признавался чиновниками только на земле, а вот вне планетное пространство должно оставаться девственной зоной».

Я подумал, не так уж все плохо складывается, как обрисовал ситуацию сутки назад Лац. Мы буду работать в знакомой среде. Притираться не будем. Да, не скрою, чуть с языка само не слетело: «Дом, милый дом». Опять вспомнились встреча с инспектором по кадрам, его предложение, моя злоба. Теперь я был спокоен, но родная планета также осталось холодной, безжизненной и далекой. Все недавние события отдалились от меня. Они словно исчезли за горизонтом. Все кануло в прошлое. Остался реальным мирок «Хартхрона». Будущее и минувшее – были ли они? Некоторые ученые утверждают: не существует миров «до» и «после». Есть настоящее, а все остальное – происходит с нами одновременно, только разум по привычки разлагает линии событий на три времени. Такое чувство возникло, когда я зашел на борт станции.

Ордо не показал вида, что его не радует эксперимент. Никто не знал, чем он закончится. Командир понимал, что собрали нас специально. И не больно беспокоились о результатах перемещения во времени «бумажные черви», наблюдающие за нами с родной планеты. Мы долго обсуждали все, что с нами случилось на земле, иногда перебивали друг друга. Находили много общего. Они долго не могли найти работу, но отправив объявление в сеть, также удивились скорому ответу. Да, власти все продумали. Но ни обреченности, ни уныния не было. Некогда опускать руки. Надо выживать.

Беседа прошла оживленно. Ордо произнес не без иронии в конце: «Ладно, хватит точить лясы, приступаем к делу». И началось обсуждение предстоящей работы. Наша задача заключалась в непрерывной проверке готовности оборудования до тех пор, пока станция не окажется на определенном расстоянии от «черной дыры». Она должна послужить «разгонным пунктом» для «Хартхрона». Пройдя рядом с «дырой», мы перемещаемся во времени.

Не стоит описывать мониторинг систем. Скучная работа. С другой стороны, она не отнимала много времени, и не казалось обременительной. И все потекло по знакомому руслу. Как на «Ионе». Ордо после пробуждения собирал экипаж. Мы обсуждали работу на сутки вперед, задавали вопросы, между делом шутили, травили байки. Такая атмосфера на станции нравилась всем. Родная планета все реже и реже выходила на связь, требуя отчеты, и не интересовалось остальным. Да, это была свобода.

В начале рабочего дня ЦУП вышел на связь. Командир отчитался. Мы еще что-то обсудили и отправились в столовую.

Это случилось за завтраком. Я и не сразу заметил, как Лац запрокинул голову, а затем сполз со стула. «Обморок», – четко прореагировал Ордо. Оказалась непонятной его причина. Тогда запомнилось бледное лицо Лаца пятно крови над верхней губой. Мне показалось это странным. Он не ударялся лицом, но довериться памяти я и сейчас не могу. Все случилось внезапно. Секунду назад Лац был здоров. Мгновение спустя, он лежал на полу. Время будто сжалось.

Прогнав оцепенение, я последовал в медицинский отсек. Лац все еще был без сознания. Его положили на постель. Он пришел в себя и, прищурившись, словно свет слепил его, посмотрел на меня внимательно. Тогда я не придал значения взгляду, но сейчас понимаю, что это был знакомый взгляд. Он будто всплыл из глубины человеческого сознания. Он не принадлежал Лацу.

– А, это ты, – произнес Лац.

– Как ты себе чувствуешь? – спросил я.

– Голова раскалывается.

– Надо просканировать мозг. Возможно сотрясение, – вмешался Рэйл.

– Не стоит беспокоиться, я чувствую себя лучше, – ответил друг, но голос его изменился. Вначале я отнес это к усталости после обморока, но я ошибался. Оно уже выбралось на свет. Я подсознательно расслышал шаги этого существа, и только разум цеплялся за привычное:

– Лежи, Лац. Тебе нужно отдохнуть.

Друг посмотрел на меня отсутствующим взглядом, потом его выражение лица резко изменилось. Оно стало звериным. Лац ощерился, словно хищное животное.

– Какой я тебе Лац, Индиго, я пришел в этот мир ногами вперед, – голос прозвучал глухо.

Догадка, как удар электрического тока, поразила меня. Осел! Он находился внутри тела. Я набросился на Лаца и схватил его за воротник.

– Осел! Сволочь! Оставь его в покое!