Немного о горячем парне (ЛП) - Джексон А. Л.

Она заколебалась, высунув язык, чтобы облизать губы, как будто не знала, что ответить, поэтому я ответил за неё.

– Потому что ты, похоже, не понимала, насколько чертовски великолепна, привлекательна и совершенна. Даже если ты не хочешь меня, я хочу, чтобы ты увидела себя такой потрясающей, – я наклонился ближе, нос наполнился запахом этой девушки, и моё сердце взлетело словно пуля. – Какая ты удивительная. А если здесь и есть кто-то, кто нуждается в жалости так это я.

Преодолев все границы, я прижал её спиной к стене коридора и, положив руки ей на голову – она дышала тем же воздухом, что и я, провёл носом по её подбородку, чтобы прошептать ей на ухо.

– Потому что я был жалким ублюдком, который всю свою жизнь был влюблён в лучшую подругу своей младшей сестры.

Эти большие карие глаза моргнули тысячу раз, глядя на меня, её лицо исказилось надеждой и сомнением.

– Что ты сказал?

Я приподнял её подбородок указательным пальцем и заставил встретиться взглядом с серьёзностью того, в чём собирался признаться. Это была чистая правда.

– Я люблю тебя, Кенна Майер. Я влюблён в это сексуальное тело, твоё великолепное сердце и щедрую душу, и был влюблён в тебя, сколько себя помню, – я наклонился ближе. – Ты хочешь знать правду? Я всегда был здесь, ждал в сторонке, чтобы ты тоже увидела меня. Не того самоуверенного мудака, который был старшим братом твоей лучшей подруги. А парня, который влюбился в девушку. Целиком и полностью.

Её горло дрогнуло, когда она сглотнула, эмоции поднимались в воздух и задрожали в дюйме, который разделял нас, наши сердца бешено колотились, грохочущий треск рикошетом разносился по замкнутому пространству.

– Почему ты мне не сказал? – прошептала она, и в этих глазах смешались желание, любовь и то, чего я хотел всю свою жизнь – её любовь.

Я хотел принять это, хотел дать девушке в ответ то же самое, но понимал, что мы не можем идти дальше, не торопясь. Нужно постепенно разбираться с её неуверенностью и всеми вопросами, пока ей не станет всё ясно.

Сожаление сжало мою грудь в тиски.

– Я уже говорил, что Ванесса годами отговаривала меня. Подумал, что ты слишком молода для меня. Слишком хороша. Я ни хрена не знал. Единственное, в чём был уверен так это то, что мне казалось неправильным преследовать тебя. Я потратил кучу лет, пытаясь забыть свои чувства, но они не менялись, сколько бы времени ни прошло. Когда я пришёл на твой с Ванессой выпускной, то решил, что мне уже всё равно. Я собирался всё рассказать. Я пришёл к тебе, помнишь?

Я признался той ночью. Поставил своё сердце на кон, но она даже не заметила этого.

Лицо Кенны нахмурилось, брови сошлись вместе, пока она рылась в своих воспоминаниях, и тут я увидел, как в ту же секунду она всё поняла.

– После обеда, – прошептала она, и в её мягком голосе послышалось смущение. – Там, у бассейна.

Я коротко кивнул.

– Да. И ты ничего не сказала. Я решил, что это всё. Это убило меня, но я сказал себе, что должен наконец признать, что ты не чувствуешь того же. Что мне нужно двигаться дальше, потому что любить тебя слишком больно.

По её щеке скатилась одинокая слеза.

– Я... помню, как нервничала, когда была там с тобой наедине. Я почти уверена, что в основном слышала шум в голове, а не то, что ты на самом деле говорил. Потому что я думала, что твои слова не могли быть правдой, понимаешь? – она страдальчески пожала плечами. – Я... я убедила себя, что всё это выдумка, что придаю совершенно новый смысл тому, что ты сказал. Что ты не имел в виду ничего такого, о чём я подумала, – Кенна судорожно вздохнула. – Но потом ты ушёл и... я... я сказала себе, что должна хотя бы попытаться. Я впервые решилась. Это заняло у меня пару часов, но, в конце концов, мне удалось собраться с духом и отправиться на поиски тебя. Я нашла тебя с Лэни, – последнее, от чего она задохнулась.

Сожаление пронзило моё существо. О чём, чёрт возьми, я думал? Действуя из гордости и обиды, думал членом, а не сердцем и разумом.

– Дерьмо, – я опустил глаза и вздохнул.

Дрожь пробежала по её телу. Старые раны никогда полностью не заживали.

– Это сломало меня, Кайл. Это оставило на мне шрам, который ещё только предстоит залечить. Я знаю, что должна это сделать, не могу позволить ни единому мгновению определять, кто я.

Её взгляд опустился. Кенна боролась с чем-то глубоким и тёмным, прежде чем снова посмотрела на меня из-под ресниц. Такая чертовски красивая, чем снова пронзила меня стрелой в самое сердце, вцепилась в мою душу.

– Но ведь именно это я только что и сделала, не так ли? Я позволила одному-единственному мгновению отторжения и боли омрачить то, что происходило между мной и тобой... и... и я побежала, потому что именно это я и делаю, когда становится слишком тяжело. И я больше не хочу быть той девушкой. Не хочу этого бояться.

Я протянул руку и откинул назад прядь волос, упавшую ей на лицо.

– Мне чертовски жаль, что я причинил тебе хоть каплю боли. Но в ту ночь я был полон решимости стереть тебя из своего сердца и души. Чтобы окончательно отказаться от очарования, которое я испытывал к тебе.

Печаль скользнула по её лицу, и я наклонился ближе, чтобы быть уверенным, что нахожусь прямо в поле её зрения.

– Но это не сработало. Это не сработало ни на секунду. Потому что ты всегда была рядом – мечтой, совершенством. Ты была той, с кем я сравнивал всех остальных девушек, и ни у одной из них не было шанса занять твоё место, – я провёл ладонью по её лицу. – Я люблю тебя. Я люблю тебя по-настоящему. Я люблю тебя всем своим существом. Я люблю тебя, потому что это ты.

Новая волна слёз скатилась по её лицу, и я обхватил обе её щёки, вытирая слёзы.

– Я так люблю тебя, Кайл Лав. Я люблю тебя, потому что это ты. Это так больно. Я тосковала по тебе всю свою жизнь и понятия не имела, как её заполнить.

Охваченный приступом желания, которое уже невозможно было обуздать, я рывком приподнял её и прижал к стене. Она ахнула, потом рассмеялась и обняла меня за плечи. Я прижал её ближе к стене и провёл губами по раковине её уха.

– У меня есть довольно хорошая идея, как её заполнить.

Дрожь пробежала по её телу, опалила кожу, по которой хотелось провести языком, так же сильно, как хотелось проглотить необходимый вздох, царапающий её горло. И я сделал это. Я проглотил этот сладкий звук поцелуем. Поцелуй был жёстким и отчаянным, немного маниакальным. Мы наконец-то свободны. Между нами не осталось никаких стен, никаких вопросов, неуверенности в себе или любопытных сестёр, стоявших между нами.

Пальцы нырнули в мои волосы, крепко сжимая и дергая безрассудно, жадно, уколы боли покалывали кожу головы. Сила этого выстрелила прямо в мой член. В член твёрдый как сталь. Ему не терпится наконец-то попасть в эту девушку.

Горячая киска тёрлась о мои брюки, её желание окутывало цепями, но я должен был быть осторожен с ней не потому, что она была жалкой, хрупкой или слабой, а потому что та заслужила, чтобы с ней обращались правильно, чтобы обожали, боготворили и лелеяли.

Она ответила на поцелуй с такой страстью, какой я никогда не испытывал. Но так бывает, когда ты нашёл свою пару. Это был пожар. Преисподняя. Фейерверк, запущенный с необитаемого острова.

Благоговение. Любовь вздувалась волдырями, а преданность крепко накачивалась, пока мы сражались, чтобы стать ближе друг к другу.

– Кайл, – прошептала девушка. – Ты мне нужен.

– Знаю, Кексик. У тебя есть я. Я твой и никуда не денусь.

Я резко отклонился, чтобы посмотреть на неё, и на её лице появилась застенчивая улыбка.

– Так и есть. Ты можешь отвести меня в мою спальню.

Застенчивость исчезла вместе с её требованием, но это было именно то, чего Кенна хотела. Я был слишком готов услужить и сделать это. И всё же мне пришлось немного подразнить её.

– Ах, да?

– М-м-х-м-м, – она прикусила нижнюю губу, и её щёки покраснели.

– Скажи мне, что ты используешь меня не только ради моего тела.