Канатные плясуны - Андрей Костин

Ренат, стиснув зубы, ругался.

Тишина.

Тишина продолжалась несколько секунд.

Но вот, словно передразнивая Рената, застонал кто-то из покалеченных при лобовой атаке джипа.

Со стуком распахнулась правая передняя дверца, и из нее выполз парень, закрывающий ладонями обожженное собственным выстрелом лицо. Пошатываясь, он пробрел несколько метров, пока не упал ничком на траву.

— Эй! — крикнул залегший с автоматом «патрульный». — Кто там стреляет?! Выходи, не то я перещелкаю всех троих твоих дружков…

— Перещелкай! — раздался звонкий девичий голос из зарослей борщевика. — Мне-то какая разница?

— А потом доберусь до тебя.

— Доберись, — крикнула девица. — Если сможешь…

И, словно эхом в ответ с другой стороны дороги раздался разбойничий свист.

— Усек, папашка?! — весело поинтересовалась девица. — Мы тут со всех сторон. Если я тебе в глаз пульку не вгоню, то из леса наш человек точно башку разнесет. У него — знаешь какое оружие? Дум-дум, — и следом из кустов, где она пряталась, прозвучал хлопок лопнувшего пузыря из жевательной резинки.

Снова наступила тишина, и было слышно, как над полем попискивают стрижи. Или ласточки, кто их разберет на такой высоте?

«Патрульный» нехотя перекатился на спину и, продолжая так лежать, отбросил автомат от себя подальше. Потом закинул руки за голову, как загорающий на пляже, и принялся насвистывать мотивчик «У моей девочки есть маленькая штучка».

Не успел он просвистеть одно коленце, как Дима уже сжимал брошенный им автомат. Из зарослей борщевика появилась девица, с обстрекоченной ядовитыми листьями щекой.

А со стороны леса вышел «Робин Гуд», и автомат у него висел на груди, как у партизана.

В это время из придорожной пыли поднялся парень, которого стукнули дверцей. Он все еще продолжал сжимать в руке свой пистолет.

Дима выстрелил в его сторону, неизвестно, попал он или нет, но парень снова упал.

— Пора сматываться, — девица выразила общее мнение. — Пикник затянулся.

— Но как? — Ренат, морщась от боли, потрогал ранку на простреленной из рогатки ноге.

— Джип наш никуда не годится, — Дима с автоматом в руках продолжал следить за распростершимися на дороге телами — не шевельнется ли кто.

Но люди лежали неподвижно, хотя было заметно, что некоторые из них живы.

— «Нива» — предложил «Робин Гуд», указывая на вторую протараненную машину. — Только помята слегка.

— Сойдет, — согласился Дима.

«Робин Гуд» вдвоем с девицей помогли выбраться из-за руля человеку с выбитым глазом.

— Странно, — пробормотал Ренат, глядя на них, — Такой удачный первый выстрел, и такой неудачный второй, — он перевел взгляд на пропитавшуюся кровью штанину. — Или я просто невезучий?

— А ты хотел, чтобы и второй был такой же удачный? — двусмысленно поинтересовалась девица.

— Он хотел сказать, что стрелять надо по врагам, — пояснил «Робин Гуд», помогая перетаскивать оставшиеся сумки из джипа в «Ниву». — Всем врагам по мозгам, а друзьям по… и он задумался над рифмой. — Может, «по зубьям»? — робко предложил он. — Хотя, по «глазьям» звучит реализмее.

— Ты-то вообще ни в кого не попал, — огрызнулась девица.

— У меня к тому времени патроны кончались.

— У тебя их и не было, — пробормотал Дима себе под нос, так, чтобы никто не услышал.

Наконец они впятером, вместе с сумками, последними, что уцелели, еле втиснулись в отечественный внедорожник.

Дима — за рулем, Ренат как пострадавший — рядом. Остальные — на заднем сиденье, так тесно, что девица сидела практически у Семена на коленях, а Семен — на сумке с вещами.

— Может, нам следует оказать им помощь? — спросил Семен, оглядываясь на лежащих на дороге бандитов.

— Непременно, — хмуро согласился Ренат. — Как только доберемся до первого милицейского поста, сразу же сообщим координаты.

Дима промолчал.

Продолжая смотреть назад, Семен увидел, что по мере того, как они удалялись, бандиты один за другим поднимались на ноги… Они были живы, и Семену от этого стало легче.

«Это была только самозащита. Не иначе», — успокаивал он себя. — Даже — не «само»… Не сами себя мы спасали. Не себя я защищал. Мы защищали своих друзей. А это… все оправдывает.

Поле закончилось, и дорога нырнула в лес. Лиственные деревья сменялись хвойными, и вот уже одни только высоченные разлапистые ели обступали обочины. Несмотря на солнечный день стало сумеречно и сыро, и если разбивавшиеся о лобовое стекло насекомые, пока они ехали вдоль поля, оставляли след золотистый, то теперь на стекле то тут то там пестрели тревожные темно-красные, почти черные пятнышки.

— Кровь никак не остановится, — виновато сообщил Ренат, сжимая раненую ногу.

— Вряд ли они пустятся в погоню, им просто не на чем, — сочувствующим Ренату голосом пояснила Джессика. — Давайте тормознем.

От дороги ответвлялась вырубка, и Дима свернул на нее. Минут десять машина переваливалась с боку на бок, скрипя амортизаторами на рытвинах, оставленных десятилетия назад колесами лесовозов.

Наконец Дима нашел удовлетворявшую его запросам полянку.

— Папашка, терпи, — со слезами в голосе просила девица, обрабатывая Ренату рану антисептиками из автомобильной аптечки.

Полянка, на которой они устроили стоянку, была похожа на тонзуру у католического монаха. Круглая, гладенькая, поросшая мохом, а вокруг ее обступали лохматые деревья.

— Ой, да тут подосиновики, — запричитал Семен. — В уцелевших сумках должна быть банка сметаны, я еще в Москве ее покупал.

— Два дня назад? — поморщившись, спросил Дима.

— Не волнуйся, — успокоил Семен. — Я же их в сметане тушить буду.

— Значит, на ужин у нас будут одни грибы? — возмущенно поинтересовалась Евгения, заканчивая бинтовать рану.

— Доченька, ты не понимаешь, — запричитал Семен. — В грибах, особенно в подосиновиках, калорий столько же, сколько и в свинине. А белка — как в говядине. И вообще, хорошо приготовленные грибы равноценны для организма, как мясо с овощами. Кто-нибудь поможет мне их собрать?

— Я! — с готовностью предложил «Робин Гуд».

— Вот уж нет, — Дима швейцарским армейским ножиком отрезал длинный, для плеча, ремень от своей сумки и подошел к нему. — Руки!

Тот вытянул вперед руки. Дима связал их ремнем достаточно профессионально, во всяком случае крепко на вид.

— А меня за что? — спросил изумленно «Робин Гуд».

— Если бы он не свистнул тогда из кустов, нам бы не поздоровилось, — вступился Семен и закряхтел, срезая росший у пня подосиновик с необыкновенно толстой ножкой.

Девица прыснула в кулак, глядя на срезанный гриб.

— Этот парень сказал, что у него патроны кончились, — пояснил Дима свои действия. — Он соврал. В автомате не было патронов. Если бы он хотя бы раз нажал на курок…

— На спусковой крючок, — поправил Семен. — Где-то читал, это так называется… Курок — это то, что внутри…

— Он бы знал, что в оружии нет патронов, — продолжил Дима свою мысль. — А этот тип ни разу не выстрелил. Почему?

— Почему? — как эхо повторил Ренат.

— Или он был с ними заодно…

— Я просто испугался, — взмолился «Робин Гуд». — Поверьте, мужики. То есть, господа!

— Готово! — Семен потряс в воздухе набитым подосиновиками целлофановым пакетом с надписью «Спасибо за покупку». — Теперь мне нужна кастрюля и вода. Я не из тех, кто торопится, — заявил он. — Нет! Два раза проварить, а потом уже тушить в сметане. Два раза! — он потряс указательным пальцем в воздухе. — И тушить столько, чтобы из грибов масло пошло. Если собираешься приготовить вкусно, пойми женскую психологию…

— И в чем женская психология заключается? — улыбнувшись, несмотря на боль в ноге, уточнил Ренат.

— Не торопись.

— А я знаю, есть такие презервативы, — вдруг вмешался «Робин Гуд», — которые замедляют… это самое. Так на упаковке и написано — с задержкой. То есть, торопиться не надо.

— Правильно ты его связал, — кивнул Ренат. — Надо было еще и рот ему заткнуть.

— Тут неподалеку есть канавка, полная воды, — вмешалась Джессика — Нам ведь потребуется вода для ужина?

— Что бы мы без тебя делали, — ехидно поинтересовался Дима.

А потом хлопнул себя по лбу, убивая комара.

Уже вечерело, когда путники получили возможность оценить кулинарные таланты Семена.

— Вкус необычный, — подозрительно заметил Дима, чуть попробовав.

— Грибы с картошкой — классическое блюдо, обидчиво пояснил Семен. — А так как картошки нет, я воспользовался… топинамбуром.

— Кем, кем?

— Не кем, а чем. Клубни такие, вместо картошки, а как сорняки растут…

— Знаю классный анекдот про пирожки с картошкой и яйцами, — перебил «Робин Гуд», которого временно, для принятия пищи, развязали. — И про бублик. Правда, в анекдоте пирожки были с капустой…