Секрет ее счастья - Клаудиа Дэйн

— Вы все еще хотите получить свои жемчуга, я правильно понимаю? — сказала леди Далби мягко, но настойчиво.

— Конечно.

— Тогда без маленькой войны не обойтись, леди Луиза. Доверьтесь мне. Я знаю немало способов завладеть драгоценностями.

Едва ли можно сомневаться в этом.

— Я только, — нерешительно замялась Луиза, чувствуя неловкость и пытаясь взять себя в руки, — мне бы только не хотелось доставлять лорду Даттону какие-нибудь… неприятности.

София слегка приподняла бровь.

— Думаю, лорд Даттон в состоянии вынести некоторые неприятности в своей жизни. Он, в конце концов, мужчина, а мужчины достаточно устойчивы к неприятностям. К женщинам это не применимо. Нам иногда приходится терпеть неприятности, но мы должны любой ценой стараться их избегать.

Луиза раскрыла рот. Ее никогда еще не посвящали в такую глубокую философию.

Что касается философских заключений, это казалось наиболее практичным. Как жаль, что она не слышала такого прежде. Подобное заключение стоит немедленно взять на вооружение.

— Полагаю, мне следует с вами согласиться, леди Далби, — сказала Луиза тем самым серьезным тоном, который, как она опасалась, все чаще стал проскакивать в разговоре с Софией Далби.

— А я полагаю, вы еще не совсем к этому готовы, судя по вашему прежнему поведению с лордом Даттоном, — холодно отозвалась София. — Теперь что касается сегодняшнего вечера. Думаю, ваша тетушка лучше подойдет для нашего замысла, чем ваша очаровательная кузина. Благочестивая наставница играет огромную роль, не правда ли?

Луиза побледнела, а затем вспыхнула. Чувства захлестывали ее, отражаясь на лице и сжимая горло.

— Дорогая, — сказала София, наклоняясь к ней с грацией лебедя и прикасаясь своей белой рукой, — мы за все отомстим. Вот увидите. Ваши жемчуга вернутся к вам, и, даю слово, Даттон еще пожалеет.

— А мои прошлые поступки? — осмелилась спросить Луиза.

Ее преданность Даттону была очевидна для Софии, поэтому можно было говорить открыто. С жемчугом или без, ей нужен был Даттон, и, наверное, София могла больше помочь, если бы точно знала обо всех ее желаниях.

— Останутся в прошлом, — ответила София. — Это новая жизнь, дорогая, и мы исполним все ваши мечты. Все, — подчеркнула она, многообещающе сверкнув глазами.

В который раз оказалось, что нет необходимости вдаваться в подробности. Луиза была абсолютно уверена, что София знает наперед все, что она могла бы ей сказать.

В этом-то все и дело.

Глава 4

Луиза, осуществив свой план, отправилась с Хоксуортом в отцовский дом со всей невинностью женщины, ходившей по магазинам, чтобы развлечься, и вернувшейся домой еще более скучающей, чем была. Она прекрасно сыграла это. Так что никто ничего и не заметил.

Как доложил Андерсон, дворецкий, ее тетя Мэри, леди Джордан, отдыхала. Ее отец, маркиз Мелверли, ушел — наверняка к какому-нибудь приятелю или одной из любовниц на Джордж-стрит. Конечно, будучи невинной и незамужней дочерью маркиза, она не должна была знать о таких вещах. Однако ее отец не скрывал обыкновения иметь парочку, любовниц. Вряд ли Луиза могла не знать того, о чем знали все.

Единственной, кто, как всегда, был дома, оказалась младшая сестра Луизы Элинор. Не было никакого смысла разыгрывать перед ней спектакль. Она была самым искушенным циником из всех известных Луизе, включая даже Генри Блейксли. Имея Мелверли в роли отца, сам Бог велел быть циником.

Элинор устроилась в библиотеке, сразу налево из передней. Просторное помещение, самое большое в доме, удачно выходило окнами на запад и было освещено большую часть дня. Но ее интересовал отнюдь не свет, а книги. Полка к полке прекрасно переплетенных и наискучнейших книг. Луиза не понимала, как Элинор выносила окружение необъятного количества материала для чтения самого занудного характера. Вот, например, там была целая полка, посвященная классической архитектуре. Луиза знала, что Мелверли выбирает книги по коробке и симпатичному корешку. Классическая архитектура волновала его не больше, чем ее, то есть вообще не волновала.

— Как дела у лорда Даттона? — спросила Элинор из своего уголка.

Она, как обычно, зарылась на диване в полинялых шелковых подушках, держа на коленях книгу.

— Я не видела лорда Даттона, — сказала Луиза, плюхнувшись на другой конец дивана и снимая шляпку.

— Его не оказалось в парке?

— Вряд ли я могу об этом знать, поскольку меня там не было.

— И на Бонд-стрит?

— Я не ходила на Бонд-стрит.

Элинор отложила книгу и пристально посмотрела на Луизу.

— А что на это сказал лорд Генри Блейксли? Разве это не его обязанность — выслеживать лорда Даттона для тебя? Стоит подыскать другую ищейку, Луиза, если он ни на что не способен.

— Не неси чушь, Элинор! — выпалила Луиза. — Никакая он не ищейка.

— Неужели?

— Именно.

— А чем ты занималась, Луиза?

— Я была в гостях у… у друга.

— У друга? — переспросила Элинор, подгибая под себя ноги. — У друга — мужчины? Не говори мне, что ты была одна. А где Амелия?

— Естественно, я не навещаю мужчин, — огрызнулась Луиза. — С Амелией или без, я никогда бы не стала совершать такие вызывающие поступки.

— Но ты ведь ходила без Амелии.

— Она была занята.

В ответ на это злостное увиливание Элинор только повела темно-рыжей бровью.

— Ты ведь ходила в гости не к лорду Даттону, верно? — уточнила Элинор.

— Конечно, нет! И я тебе уже говорила, — ответила Луиза, — я не видела лорда Даттона сегодня.

— Но это не значит, что ты не могла зайти к нему, — констатировала Элинор, снова погружаясь в чтение. — Ты могла заглянуть к нему, но не застать дома. А потом, если ты решила сглупить, ты должна была пойти по Сент-Джеймс-стрит в надежде встретить его.

— Я бы никогда не стала заниматься такой ерундой! — воскликнула Луиза. — Что за чепуху ты там читаешь, что тебе в голову приходят такие невежественные и глупые идеи!

— Шекспира, — бросила Элинор, — но я черпаю свои идеи не у него. Ты могла пойти вдоль Гайд-парка, предполагая, что он как раз будет проезжать там верхом, но, поняв, что и на этот раз промахнулась, ты, должно быть, прошла по Парк-лейн к Аппер-Брук-стрит и постучалась в дверь Далби.

Луиза вскочила, сжав руки в кулачки в порыве бешенства и досады. Однако Элинор, казалось, вовсе не испугалась, что, собственно, было еще более досадно; ее невозможно было напугать. Самая неподходящая и раздражающая черта характера для младшей сестры. Из чего Луиза сделала вывод, что младшие сестры должны бы испытывать благоговейный страх перед своими старшими.