От самого темного сердца - Виктория Селман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы с отцом будем смотреть трансляцию по телевизору, – срывающимся от восторга голосом сообщила она маме по телефону.
– Церемония начнется в пять утра, – донеслось бурчание дедушки. – В потемках.
Бабушка не унималась:
– Ты слышала, что платье обошлось в девять тысяч фунтов стерлингов? Девять. Тысяч! – Даже не видя ее, я могла представить, как она качает головой. – Они еще купили запасное на случай, если с этим что-то случится.
О платье принцессы Дианы мне было известно все, и даже больше. Я вела особую тетрадку с вырезками из журнальных заметок о грядущем бракосочетании, собирала мельчайшие подробности о торжестве – от количества подружек невесты до формы бусинок на атласных туфлях цвета слоновой кости.
Не помню, почему Мэтти не присоединился к нам, когда мы смотрели трансляцию. Нет, он не мог быть занят на работе, по всей стране был выходной, но к нам он пришел только вечером, когда по телевизору повторяли лучшие моменты дня.
– Какая красота! – мурлыкала я от восхищения.
Учитывая, что мне были совсем не близки всякие женские штучки и я не проявляла никакого интереса к моде, королевская свадьба на удивление захватила мое воображение.
Мэтти хрустел конфетами «M&M’s» из общей тарелки на журнальном столике, закидывая их в рот целыми пригоршнями. Когда я попробовала ему подражать, тут же получила замечание от мамы.
– Красота поверхностна, главное – внутри, – философствовал Мэтти.
– Мама всегда так говорит.
Он легко сжал ее колено:
– Твоя мама – мудрая женщина.
Дешевое сюсюканье, но ей было приятно; она поцеловала его в щеку и одарила нежной улыбкой.
– Диана прекрасна, – упорствовала я. (Раз, два, три, на меня смотри!) – Это видно по глазам.
– Разве? Твои глаза намного красивее.
Я ткнула его под ребра.
– За что? – Мэтти погладил якобы ушибленный бок. – Я же тебе комплимент сделал.
– Скорее себе. У меня такие же глаза, как у тебя. Даже по форме.
Он просиял:
– Какие мы с тобой красавчики!
Еще один тычок под ребра, так что он охнул. Вот и замечательно.
«Последняя карета останавливается перед ступенями собора Святого Павла. Двери открываются, и мы впервые видим платье принцессы по всем великолепии. Она выглядит сказочно…»
Я собрала из миски остатки попкорна.
– Больше не будут называть ее Леди Ди.
– Софи, не разговаривай с набитым ртом.
Замечание, естественно, исходило от мамы.
Мэтти подмигнул мне. Он всегда был моим союзником в войне за хорошие манеры.
– Леди Ди. Зловещее прозвище[10], если вдуматься, – размышлял он.
– Что значит «зловещий»?
Мама хмыкнула:
– Значит, что Мэтти непонятно что взбрело в голову.
– Зато я точно знаю, что у вас в голове – шоколад и попкорн. Правда, тыковка?
Репортаж о свадьбе наконец-то сменился местными новостями.
«У Риджентс-Кэнэл неподалеку от Хэмпстед-роуд найден труп обнаженной молодой женщины…»
– Рядом с Хэмпстед-роуд? – шепотом повторила я.
В километре от нашего дома. Мы втроем только вчера ходили туда за мороженым.
«В 6:30 утра убитую обнаружил местный житель, совершавший пробежку. Труп был частично скрыт листвой, которую, вероятно, разметали недавние сильные ветра. Женщина в возрасте 18–20 лет, вероятно, мертва не менее трех недель и еще не опознана. Место, где нашли труп, оцеплено, полиция ищет свидетелей».
– Это только начало, – сказал Мэтти. – Вот увидите.
Он будто хвастался, или мне это сейчас так кажется? Знание обо всем, что случится потом, окрашивает мои подлинные воспоминания.
Как наставляет Дженис, память обманчива, и полагаться на нее нельзя.
Мама метнула на Мэтти недоуменный взгляд:
– С чего ты взял?
Вопрос прозвучал жестко, с укором.
Он подался вперед, поочередно оглядел нас с мамой и, хотя никто не мог нас подслушать, понизил голос:
– Никому не рассказывайте, но мой знакомый полицейский, который работает с такими делами, сказал, что эту женщину задушили ее собственным чулком. Чулок завязали на шее в пышный бант, как на рождественском подарке.
Мама пронзила его взглядом, в котором безошибочно читалось «не при детях!». Мрачнее тучи, губы сжались в тонкую полоску.
– Что значит «это только начало»? – Мне очень хотелось все знать.
Как консультант, помогающий людям, пережившим потерю близкого, Мэтти прекрасно разбирался в психологии. «Эксперт по темной материи», – шутил он.
– Фетишизм и уровень агрессии в этом нападении указывают на убийцу особого рода, – ответил он, обращаясь скорее к маме, чем ко мне. Взрослые все время так поступали, хотя от него я ожидала другого. Потому попробовала еще раз.
– Особого рода – это как?
– Значит, он уже убивал и будет убивать снова. Этот человек получает удовольствие от преступлений, он одержим.
Мэтти не произнес «серийный убийца». Специальный термин тогда еще не появился. Оставалось совсем чуть-чуть.
Глава 10
Я не понимала, как Мэтти может быть уверен, что убийца нападет снова, но он оказался прав. Убийство на Хэмпстед-роуд было только началом.
В потерпевшей опознали Шерил Норт, восемнадцатилетнюю бродяжку, прибывшую в Лондон из Ливерпуля в поисках лучшей жизни всего за полгода до трагической кончины.
– Точно как Дик Уиттингтон[11], – заметила мама.
– Дику Уиттингтону не проломили череп, – возразил Мэтти.
Я удобно устроилась на диване и смотрела «Смурфиков», положив ноги на колени Мэтти, а тот перебирал мои пальчики: «Этот пальчик – в лес пошел, этот пальчик – гриб нашел…»
– Сделай громче, – скомандовал он, когда после мультфильма начался выпуск новостей.
Я замешкалась; Мэтти забрал пульт и прибавил звук сам, не дойдя до мизинчика.
«Шерил, как и я, приехала в Лондон искать работу, – рассказывала женщина, наполовину завернувшись в спальник и обхватив колени руками. – Пока не приедешь, думаешь, что здесь все иначе, что тут открываются большие возможности. – Горький смешок. – А выходит все не так, как по телику».
Камеру перевели на репортера с лохматым микрофоном. На фоне показалась станция «Юстон», на которую приехал поезд Шерил в Лондон. Первую ночь она провела в хостеле. Через две недели деньги закончились, и она оказалась на улице.
«Все больше молодых людей каждый день приезжают в Лондон в поисках новых возможностей. Однако в городе, где и без того два с половиной миллиона безработных и место найти нелегко, они только пополняют печальную статистику. Приезжие становятся легкими жертвами, их нещадно эксплуатируют, да и жизнь здесь все опаснее».
– Мэтти, переключи. Сейчас начнется «Джим все починит».
Обычно он потешался над ведущим, которого называл «пугалом»: «С этим мужиком что-то не то, и дело не в прическе». Но сегодня Мэтти
