Ромовый пунш - Элмор Леонард

— Действуйте.

Она смотрела на то, как Тайлер нагнулся, чтобы отстегнуть эластичные шнуры, и поставил туго набитую сумку на тротуар. Николет взял тележку и положил её в открытый багажник. Тайлер тем временем открыл молнию на сумке и принялся шарить в её вещах, переложив грязную блузку и ещё одну форменную юбку, он наконец нащупал пухлый пластиковый конверт. Джеки видела, как он вынимает конверт из сумки, а затем открывает и заглядывает вовнутрь. Николет подошел поближе, в то время как в руках у Тайлера оказалось несколько пачек стодолларовых банкнот, каждая из которых была перетянута резинкой. При этом Николет тихонько присвистнул, а Тайлер перевел взгляд на нее.

— Я бы сказал, что здесь… ну да, тысяч пятьдесят будет. Что скажете?

Джеки ничего не ответила на это. Они знали, сколько денег было в конверте. Даже пересчитывать не стали.

— Это ваши деньги? — продолжал Тайлер.

— Если уж на то пошло, — собравшись с духом, заговорила Джеки, — то нет, это не мои…

На физиономии Тайлера появилось подобие понимающей ухмылки.

— Я должна была задержаться в буфете, чтобы один человек, которого я не знаю в лицо, пришел и забрал бы их… — Ей даже не нужно было глядеть на чернявого, чтобы увидеть, что он тоже усмехнулся такому объяснению. Это выводило её из себя. — А потом я увидела, как вы, господа ковбои, разглядываете футболки, и подумала, что может быть один из вас и есть тот самый, кого я жду… Послушайте, если это ваше, то заберите их себе. — Она взглянула на Николета.

Так и есть, он ухмыляется. Они оба потешаются над ней.

— Вам должно быть известно, — снова заговорил Тайлер, — что при ввозе в страну суммы, превышающей десять тысяч долларов, вы обязаны её задекларировать. Вы просто забыли это сделать, или же на то была другая причина? В любом случае за это вам полагается уплата штрафа в двести пятьдесят тысяч долларов и два года тюрьмы. Может быть желаете обсудить это с нами или же продолжим разговор в таможне?

— Больше я вам, козлам, ни слова не скажу, — отрезала Джеки.

Она была вне себя. Она злилась на этих молодых нахалов, на то, как они разговаривают с ней, и вместе с тем ещё ненавидела себя за неосмотрительность.

— Ты сделал свое дело, — сказал Николет Тайлеру. Он положил руку ей на плечо. — Ты сама подумай, мимо ребят из таможни каждый день проходят счастливые и довольные толпы беззаботных людей, которые возвращаются из отпусков, из путешествий по разным там Европам и Карибам, а им там приходится сидеть и работать, как проклятым. Ты же должна понимать, что именно поэтому ладить с ними нелегко. Тогда выбирай, с кем тебе больше хочется иметь дело: с ними, обозлившимися на весь мир, или же с парой благодушных и сговорчивых ребят типа нас? Просто отправиться куда-нибудь в тихое место, где можно было бы посидеть и поговорить.

— Я не обязана никому ничего рассказывать, — запротестовала Джеки.

— Ну конечно же, нет, — с готовностью согласился Николет. — Но не будете ли вы столь любезны, выслушать, что мы хотим вам рассказать? И по возможности загладить это недоразумение?

Департамент по борьбе с преступностью занимал восьмой этаж в здании с фасадами, представлявшими собой огромные витражи из дымчатого стекла, что находилось на Центрпарк-Бульвар в Вест-Пальм. Теперь все трое находились в кабинете Ферона Тайлера, где помимо него работал ещё один агент, который, впрочем именно в тот день был в отъезде: два пустых письменных стола, окна во всю стену, выходящие на восток, календарь на стене и над ним табличка: «Если ты сам не умеешь спланировать свое время, то это не означает, что я должен делать это за тебя».

Джеки Берк подумала, что в этом есть определенный смысл. Но только что ей с того?

Она стояла у окна. Если слегка повернуть голову влево, то были видны ковбойские сапоги Рея Николета, который сидел, закинув ноги на краешек стола.

— Видите канал внизу? Как-то раз я наблюдал отсюда за скопой,[3] которая сначала кружилась высоко в небе, а затем камнем бросилась вниз и выхватила из воды довольно приличных размеров окуня. Помнишь, Ферон?

— Прошлым летом.

Ферон Тайлер находился где-то у неё за спиной.

Она слышала, как Николет сказал:

— Как будто уже темнеть начинает, а? Час пик, все спешат поскорее домой…

— Я хочу, чтобы сюда пришел адвокат, — перебила его Джеки. Она сунула руку в сумочку за сигаретами, мысленно отметив, что в пачке их остается всего штуки четыре-пять. В голове мелькнула мысль о том, что может быть ей теперь следует их экономить.

Но тут раздался голос Тайлера.

— Здесь не курят.

Джеки щелкнула горчичного цвета зажигалкой, которая очень подходила по цвету к её униформе и бросила её обратно в сумку.

— Ну так арестуйте меня теперь, — сказала она даже не взглянув в сторону Тайлера.

— Возможно, так оно и будет, — согласился Тайлер. На этот раз голос его был ближе. — Но мы могли бы заключить сейчас своего рода договор о помощи следствию. Так что если вы настроены на сотрудничество, то расскажите, кто дал вам эти деньги, и кому вы должны были их передать.

Наступило напряженное молчание.

Для них это была всего лишь игра. Николет строил из себя этакого доброго парня, что вообще-то было вовсе не в его характере, но все равно казалось ему чем-то забавным. Тайлер же выбрал себе роль благородного рыцаря, но со стороны его старания казались слишком уж неубедительными. Джеки была более чем уверена, что они вовсе не ставили себе целью упрятать её за решетку. Им нужно, чтобы она согласилась бы с ними сотрудничать, назвала бы несколько имен, а они потом оставили бы её в покое. Все, что теперь требовалось от нее, так это просто стараться помалкивать. Может быть потребовать, чтобы кто-нибудь сбегал купить ей сигарет.

Поэтому когда Николет спросил: «Надеюсь, у вас хороший адвокат?» — Джеки и не думала отвечать.

«Вопрос в том, — произнес голос Тайлера, — по карману ли ей воспользоваться услугами хорошего адвоката?»

Вопрос по существу.

— Иначе ей придется проторчать недели три в камере, прежде чем общественный защитник сможет к ней пробиться. А сидеть вместе с теми девками… Хотя я конечно не знаю, может быть они ей платят достаточно для того, чтобы нанять адвоката «из дорогих».

— Джеки, вы ведь живете в квартире на Пальм-Бич-Гарденз? — сказал Николет, агент из управления по борьбе с контрабандой. — Что ж, местечко довольно милое во всех отношениях.

— Особенно принимая во внимание то, — вставил свое слово Тайлер, — что она работает на рейсах небольшой компании, выполняющей челночные рейсы.

И снова в кабинете воцарилось молчание. Джеки смотрела на виднеющиеся вдали здания городского центра, небо над которыми ещё оставалось голубым, но над городом уже начинали сгущаться сумерки. Был слышен звук выдвигаемого ящика стола.

— Вот, пожалуйста, — сказал Николет, протягивая ей пепельницу. — Я держу её здесь для себя, чтобы пользоваться самому, когда время от времени захожу сюда. Я привык курить во время работы. — Теперь он снова был добрым парнем. — Видите вон ту автостоянку? Вон за тем отелем? Здесь можно сидеть и сверху наблюдать за тем, как внизу бойко идет торговля наркотиками. К тому времени, пока туда успеешь добраться, все уже разбегутся.

Джеки поставила пепельницу на подоконник.

— Вы что, считаете, что я занимаюсь тем же?

У неё за спиной голос Тайлера сказал:

— Насколько мне известно вас уже однажды схватили за руку. Разве тогда речь шла не о наркотиках?

— Я просто везла деньги.

— Четыре года назад, — продолжал Тайлер. — Тогда вы работали в другой авиакомпании, откуда, кстати, вас выперли. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Разве те деньги были предназначены не на оплату наркотиков? Только тогда вы, кажется, пытались вывезти их из страны?

— По-моему, — вступил в разговор Николет, — Джеки пыталась вывезти их не для себя, а по просьбе одного из пилотов, который, конечно же, совершенно случайно оказался также по совместительству и её мужем в то время. Тогда её обвинили в преднамеренном сговоре…

— Меня оправдали, — возразила Джеки.

— Вы хотите сказать, вам предложили взаимовыгодную сделку, и вы ухватились за эту возможность. Вам — условное освобождение на поруки сроком на один год, а муженьку светило от пяти до десяти. Теперь он уже должен бы освободиться.

— Полагаю, что да, — согласилась Джеки.

— Верно, вы получили развод. И снова вышли замуж — а как поживает ваш теперешний муж?

— Он умер в прошлом году.

— Не повезло вам, — сказал Николет. — А позвольте узнать, чем он занимался при жизни?

— Пропивал мои деньги, — просто ответила Джеки.

Это реплику они предпочли оставить без комментариев, и она снова услышала голос Тайлера.