Власть без мозгов. Кому мешают академики - Жорес Алферов

Тогда для большинства людей война еще являлась реальностью собственной жизни. И потому практически невозможно было с помощью пропаганды так искривить их память и сознание, как делают это сегодня.

Люди в провинции, как считает Алферов, и сегодня лучше берегут память о нашем общем великом прошлом, чем делают это в столицах.

– Среди моих наград и званий есть диплом о том, что я почетный гражданин деревень Хильки и соседней Комаривки. Ребят из сельской школы Комаривки мы приглашаем в наш Научно-образовательный центр, они приезжают на каникулы. В комаривской школе мы платим три стипендии из моего фонда имени Маркса Алферова. Там музей дивизии, где он погиб. И вот наших ребят я туда возил, думаю, у них останется в памяти. В Сталинграде, где Маркс воевал, есть сотая школа, где музей 96-й отдельной Сталинской бригады, ребята из этой школы тоже приезжают к нам в гости и получают стипендии. Есть еще школа в деревне Мясоедово в Белгородской области, с которой у нас такие же отношения, – там музей полка, в котором брат воевал. В Ленинграде в школах раньше тоже были подобные музеи, но теперь их практически не осталось…

Но перейдем к моей специальности, физике, говорит Жорес Иванович.

– Начнем с 1918 года. Гражданская война, разруха. Создается Физико-технический институт – тогда Рентгеновский радиологический институт, государственный оптический, ВЭИ – всесоюзный электротехнический, физико-химический имени Карпова. Это все создания тех лет. Потому что, собственно говоря, наука, научные принципы были положены в основу развития страны. Это была наша коммунистическая идеология.

Сейчас идеология другая. Соответственно, и достижения «эффективных менеджеров», руководствующихся исключительно принципами собственной наживы, – измеряются не в научных или производственных результатах, а в процентах с частных банковских капиталов. Потому все то хорошее, что еще сохранилось в отечественной науке и в образовании, – по сути, наследие советской системы.

Так вот и получается: о чем ни зайдет речь – об истории или ближайших перспективах, состоянии экономики или микроэлектронике, о духовных ценностях или научных достижениях – всюду тупик без возрождения социализма.

Часть 2. Наука и власть в современной России

Наука должна обеспечиваться из бюджета

Статья Ж. И. Алферова для «Российской газеты»

Я всегда на всех уровнях говорил, что здравоохранение, образование и наука должны обеспечиваться из бюджета. Поэтому мне вроде бы больше всех должно быть по душе выступление президента Путина на встрече 5 сентября с членами правительства, руководством Федерального Собрания и членами президиума Госсовета, в котором он признал необходимость инвестиций в человека, назвал здравоохранение, образование, жилье сферами применения приоритетных национальных проектов. Многие обратили внимание на то, что президент пообещал улучшить материальное положение ученых, особенно молодых. Но, к сожалению, опять за рамками решений остались главные проблемы отечественной науки.

Продекларировано увеличение зарплаты научным работникам. О необходимости этого говорилось давно, но когда реально такое произойдет, сказать трудно. Теперь появилась цифра – 30 тысяч рублей в месяц, поскольку она близка одной тысяче долларов. Конечно, очень важно, чтобы люди получали, я не говорю достойную, просто приличную зарплату, на которую можно было бы жить. Но развитие науки зависит не только от зарплаты ученых.

Первоисточником этих обещаний являются декларации Минобрнауки. Напомню, что 30 июня 2005 года на заседании Правительства был в основном одобрен документ, разработанный Минобрнауки с участием Минфина и МЭРТа, под названием «О повышении эффективности деятельности государственного сектора науки», который содержит план его реализации, в том числе план дальнейшего сокращения государственного сектора науки. В сентябре А. А. Фурсенко все более и более подробно детализировал принципы исходящих установок министерства. В частности, было сказано, что резкого сокращения числа государственных научных организаций и численности работающих в них не будет, «реформированию» подвергнутся «всего-навсего» около тридцати процентов государственного сектора науки. Отмечу, что бюджетное финансирование науки уже несколько лет строго следут цифрам, приведенным в «Основах политики Российской Федерации в области развития науки и технологий на период до 2010 года и на дальнейшую перспективу», утвержденных президентом 30 марта 2002 года. В 2005 году финансирование – 56 млрд. руб., в 2006 году – 71,7 млрд. руб., на 2008 год планируется 110 млрд. руб., т. е. увеличение арифметическое составит два раза, про инфляцию говорить не будем. Теперь дальше, средняя зарплата в государственном секторе науки составляет 5–6 тыс. руб. Теперь попробуем решить арифметическую задачку, как при увеличении финансирования в два раза, в сравнении с текущим годом или в 1,5 раза по сравнению с 2006 годом, и 30 % сокращении персонала увеличить зарплату в пять раз.

Необходимо отметить также неурегулированность вопросов налогообложения научных организаций, в части налога на имущество и земельного налога. Правительство заверяет, что деньги на это предусмотрены в бюджете, только не говорит где. Если они «сидят» в «базовом» бюджетном финансировании науки, то никакого роста расходов на науку просто нет, есть сокращение.

Помимо плохого материального обеспечения исследователей и исследований, одна из главных проблем нашей науки, я в данном случае имею в виду прежде всего естественно-научные дисциплины, такие как физика, химия, биология, ее невостребованность у нас, в нашей стране. Наши научные результаты имеют спрос за рубежом, а не у нас. Потому-то и уезжают из России за границу молодые физики, химики, биологи, а не только из-за мизерной зарплаты.

Для того, чтобы наука стала востребованной у нас, нужна другая экономическая политика государства. Политика, направленная на формирование экономики высоких технологий, а не на распродажу ресурсов. (Хотя и в сырьевой сфере должны применяться высокие технологии, и в нефтегазовой отрасли это точечно осуществляется.) Такая экономика должна формироваться в рамках всей страны, повсеместно. А этого не происходит.

В нашей стране нет даже реальной программы, стратегии развития науки, не говоря уж о стратегии развития страны. Чтобы составить и реализовать ее, России, на самом деле, нужен настоящий Госплан. С решением такой задачи правительство в его нынешнем виде справиться не может. И министерство А. А. Фурсенко с этим справиться не может. В свое время было принято неправильное решение объединить в одно министерство образование и науку. Эти две сферы едины, но образование очень специфическая отрасль, которая требует совсем другой, не такой как в науке системы управления и руководства. Другая ситуация, благоприятная для развития, была в нашей стране, когда наукой у нас занимался ГКНТ. Этот орган решал вопросы профессионально и системно. Неверный шаг был сделан и тогда, когда у нас создали Минпромнауки, то есть объединили науку и промышленность. Я говорил президенту, что нельзя этого делать, но меня и тогда не послушали. И перемен не видно.

Сегодня я бьюсь над возрождением отечественной электроники. Потому что она была, есть и на ближайшие 30–40 лет останется движущей силой развития всех отраслей промышленности, всей экономики, в том числе ее социальной сферы. Но я непрерывно натыкаюсь на бюрократические барьеры и рогатки, которых не должно быть в природе. При этом многие чиновники убеждены, что они реформаторы, а я – замшелый консерватор. Есть смысл привести недавние слова вице-президента МВФ: «Пока в России сохраняются наука и образование, у нее будут сохраняться ядерные амбиции, а нам этого не надо». Прямее сказать сложно.

Мы же можем сказать: «Пока в России сохраняются и развиваются науки и образование, наша страна служит и своему народу, и всей планете, и в этом должны быть заинтересованы и наши бывшие «соперники».

2005 г.

Возродить экономику без научных учреждений невозможно

Выступление Ж. И. Алферова на «Правительственном часе» 10 марта 2006 г.

Вопрос возрождения промышленности высоких технологий, диверсификации экономики на основе научно-технических разработок – это вопрос жизни и смерти нашего государства. Хотя финансирование науки у нас за последние годы, естественно благодаря росту ВВП, увеличилось, но оно еще по-прежнему в несколько раз отстает от финансирования в советские времена, в том числе в фундаментальных исследованиях, в десятки раз отстает от Соединенных Штатов Америки и многих других государств.

Вообще деление науки на прикладную и фундаментальную несколько искусственно. Мой старый, к сожалению уже покойный, друг и товарищ, президент Британского Лондонского королевского общества Джордж Портер говорил, что вся наука – прикладная. Разница только в том, что отдельные приложения возникают быстро, а другие – через 50, 100 лет.