Сталинские репрессии. «Черные мифы» и факты - Дмитрий Лысков

3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по делам о хищении колхозного и кооперативного имущества.

III

1. Повести решительную борьбу с теми противообщественными кулацко-капиталистическими элементами, которые применяют насилия и угрозы или проповедуют применение насилия и угроз к колхозникам с целью заставить последних выйти из колхоза, с целью насильственного разрушения колхоза. Приравнять эти преступления к государственным преступлениям.

2. Применять в качестве меры судебной репрессии по делам об охране колхозов и колхозников от насилий и угроз со стороны кулацких и других противообщественных элементов лишение свободы от 5 до 10 лет с заключением в концентрационный лагерь.

3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по этим делам».

Вопреки расхожему представлению, колхозная собственность не является в законе основной, наряду с ней значительное внимание уделено хищениям на водном и железнодорожном транспорте, что составляло в те годы существенную проблему. Образ советского подпольного миллионера Корейко назидательно прописан в произведениях Ильфа и Петрова, напомним, что своим богатством он был обязан «исчезновению» нескольких эшелонов. В эпохальном фильме «Место встречи изменить нельзя» Володя Шарапов, представляясь бандитам, говорит о своем «отце», «известном воре»: «Вагонами воровал». Речь в фильме идет как раз о начале 30-х.

Как и во всех других случаях, невозможно отрицать вольных трактовок закона на местах, в результате которых люди могли страдать за незначительные правонарушения. Неверным, однако, будет утверждать, что это носило системный характер, а закон был направлен в первую очередь против крестьян.

В бюллетене «Население и общество» за декабрь 2007 года[22] российский демограф, руководитель Центра демографии и экологии человека РАН Анатолий Вишневский приводит данные о применении закона «О социалистической собственности…». Только в РСФСР по нему было осуждено в 1932–1939 годах 183 тысячи человек, в том числе только в 1933 – 103,4 тысячи, значится в статье.

Из самых общих соображений следует, что число осужденных за 7 лет относительно невелико для преимущественно аграрной страны с населением более 100 миллионов человек. Из данных А. Вишневского следует, что, если в 1933 году по статье о «колосках» было осуждено 103 тысячи человек, в последующие годы преследованию по ней подвергалось в среднем 11 тысяч человек в год.

В России середины первой декады 2000-х, согласно справке МВД «Состояние преступности в Российской Федерации за январь – ноябрь 2005 года»[23], за 11 месяцев было зарегистрировано 619 766 случаев хищений, из них 3 537 случаев только на железнодорожном, воздушном и водном транспорте. При том, что закон «о колосках» у нас не действует.

Значительный интерес представляет анализ причин, толкнувших советские власти к принятию закона от 7 августа 1932 года. Его репрессивная составляющая действительно выходит за рамки представлений о достаточном наказании. Из переписки И.В. Сталина с членами Политбюро летом 1932 года следует, что тому есть причины. Крайне интересны задачи, возлагаемые на новый закон, а также методы, взятые И.В. Сталиным из опыта построения капитализма в Великобритании и примененные в СССР.

В июле 1932 года И.В. Сталин пишет[24]:

«Кагановичу, Молотову.

Пишу вам обоим вместе, т. к. времени до отъезда фельдъегеря остается мало.

<…>

За последнее время участились, во-первых, хищения грузов на желдортранспорте (расхищают на десятки мил руб.), во-вторых, хищения кооперативного и колхозного имущества. Хищения организуются глав[ным] образом кулаками (раскулаченными) и другими антиобщественными элементами, старающимися расшатать наш новый строй. По закону эти господа рассматриваются как обычные воры, получают два-три года тюрьмы (формально!), а на деле через 6–8 месяцев амнистируются. Подобный режим в отношении этих господ, который нельзя назвать социалистическим, только поощряет их по сути дела настоящую контрреволюционную “работу”. Терпеть дальше такое положение немыслимо. Предлагаю издать закон (в изъятие или отмену существующих законов), который бы:

а) приравнивал по своему значению железнодорожные грузы, колхозное имущество и кооперативное имущество – к имуществу государственному;

б) карал за расхищение (воровство) имущества указанных категорий минимум десятью годами заключения, а как правило – смертной казнью;

в) отменил применение амнистии к преступникам таких “профессий”.

Без этих (и подобных им) драконовских социалистических мер невозможно установить новую общественную дисциплину, а без такой дисциплины – невозможно отстоять и укрепить наш новый строй.

Я думаю, что с изданием такого закона нельзя медлить».

Во втором письме по этому вопросу И.В. Сталин дает дополнительные обоснования необходимости нового закона[25]:

«Тт. Кагановичу, Молотову.

1. Если будут возражения против моего предложения об издании закона против расхищения кооперативного и колхозного имущества и грузов на транспорте, дайте следующее разъяснение. Капитализм не мог бы разбить феодализм, он не развился бы и не окреп, если бы не объявил принцип частной собственности основой капиталистического общества, если бы он не сделал частную собственность священной собственностью, нарушение интересов которой строжайше карается и для защиты которой он создал свое собственное государство. Социализм не сможет добить и похоронить капиталистические элементы и индивидуально-рваческие привычки, навыки, традиции (служащие основой воровства), расшатывающие основы нового общества, если он не объявит общественную собственность (кооперативную, колхозную, государственную) священной и неприкосновенной. Он не может укрепить и развить новый строй и социалистическое строительство, если не будет охранять имущество колхозов, кооперации, государства всеми силами, если он не отобьет охоту у антиобщественных, кулацко-капиталистических элементов расхищать общественную собственность. Для этого и нужен новый закон. Такого закона у нас нет. Этот пробел надо заполнить. Его, т. е. новый закон, можно было бы назвать примерно так: “Об охране имущества общественных организаций (колхозы, кооперация и т. п.) и укреплении принципа общественной (социалистической) собственности…”»

И.В. Сталин прямо апеллирует к опыту построения капитализма в Великобритании, где для насаждения священного права частной собственности пошли на меры куда более радикальные, нежели советские. Так, до XIX века в Англии вешали детей, укравших булку хлеба у торговца. В фильме «Суини Тодд» / Sweeney Todd (2007) показан как раз такой судебный процесс в викторианской Англии, где к повешению за кражу приговаривают 6-летнего мальчика.

История строительства капиталистических отношений также не отличалась гуманизмом. Насаждение нового типа хозяйства, ломка феодальных отношений, о которых пишет И.В. Сталин, вылились в масштабные репрессии против крестьянства (огораживание, лишение земли), создав совершенно дикий, несовместимый с современными взглядами рынок труда, где родители сдавали внаем на фабрики собственных детей. Частной собственностью, средством заработка стали не только предметы, но и люди и собственные дети. Во многом именно из этих отношений вытекает возрождение в западном обществе античного рабства, которое практиковалось в Америке вплоть до Гражданской войны Севера и Юга (1861–1865), то есть до второй половины XIX века. Заметим, что отмену рабства в США отделяет от Октябрьской революции всего 52 года.

Предвидя возражения, что рассматриваемый период в СССР отделяют от британского и американского целый век, предлагаю сравнить практику применения смертной казни к детям в XIX веке с репрессивной политикой любой из восточных деспотий Средневековья. В цивилизациях Востока и в X веке за кражу «только» рубили руку. Впрочем, ниже мы подробнее рассмотрим этот вопрос, сравнив и соотносимую по времени практику СССР и развитых западных стран в материалах для сравнения.

Советский Союз, столкнувшись с близкой по смыслу проблемой утверждения социалистической собственности «священной и неприкосновенной», также пошел на карательные меры. По сути, мы видим близкий аналог опыту капиталистических реформ, совпадает даже аргументация. Однако репрессивная составляющая в СССР относительно более гуманна.

Глава 7. Закон о прогулах

Если закон «о трех колосках» принято однозначно относить к репрессивным, так называемый закон «о прогулах» упоминается в этой связи реже. Однако относить его к категории репрессивных есть куда большие основания. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день…» запретил увольнения по собственному желанию, самостоятельный, без санкции руководства, переход с одного предприятия на другое, а также ввел судебную ответственность за прогулы.