Способ убийства - Эд Макбейн

Дверь в коридор открывалась наружу. Она легко поддалась, когда Карелла потянул ее на себя. Он сразу заметил, что внутренний запор, обыкновенная стальная задвижка, был сорван при взламывании двери, она висела на одном шурупе.

— Тело лежало как раз напротив двери, свернувшись в ком, — объяснял Алан. — На шее у старика еще была веревочная петля, хотя мы обрезали веревку, на которой он висел, сразу же, как вошли в комнату. Мы должны были снять его, чтобы войти. Замок мы отбили ломом, но и после этого не могли открыть дверь. Понимаете, отец привязал один конец веревки к дверной ручке перед тем, как… перед тем, как повесился. Потом перебросил веревку через потолочную балку… ну и получилось так, что, когда мы сломали замок, его тело своим весом держало дверь, и она не открывалась. Мы приоткрыли ее ломом и перед тем, как войти, обрезали веревку.

— Кто обрезал веревку? — спросил Карелла.

— Я, — ответил Алан.

— Откуда вы узнали, что к двери привязана веревка?

— Когда мы просунули лом, то увидели в щель… увидели старика, который висел в петле. Я с трудом протиснулся в отверстие и обрезал веревку складным ножом.

Стоя посреди комнаты, где повесился человек, Карелла старался представить себе и понять, как все случилось. Конечно, тело увезли еще вчера, но все прочее осталось без изменений.

В комнате не было окон.

В ней не было никаких потайных ходов или раздвижных панелей. Вчера он произвел самый тщательный осмотр. Стены, пол и потолок были крепки, как плотина Боулдер Дем, построенная во времена, когда все сооружалось на века. Значит, сказал себе Карелла, проникнуть в эту комнату можно только через дверь.

А дверь была заперта.

Изнутри.

Значит, это — самоубийство.

Старик действительно привязал один конец веревки к дверной ручке, перекинул веревку через потолочную балку, взобрался на стул, накинул на шею петлю и спрыгнул со стола. Шея у него не была сломана. Он умер сравнительно медленно, от удушья.

И, конечно, тяжесть тела не давала двери открыться, несмотря на старания его сыновей. Но одна только тяжесть тела не смогла бы противостоять усилиям трех сильных мужчин. Карелла проверил это вчера в лаборатории. Сэм Гроссман, ведавший лабораторией, все точно просчитал, используя и математические методы, и различные приспособления. Если бы дверь не была заперта изнутри, братья вполне смогли бы открыть ее.

Нет, дверь была заперта.

Имелись также вещественные доказательства того, что дверь была заперта изнутри. Если бы задвижка не была закреплена в металлической скобе, замок остался бы цел, когда дверь открывали ломом.

— Мы не могли обойтись без лома, — сказал Алан. — Мы изо всех сил тянули дверь к себе, пока Марк не догадался, что дверь заперта изнутри, и тогда он пошел в гараж за ломом.

Мы просунули его в дверь и сорвали замок.

— А потом?

— Потом Марк подошел вплотную к двери и снова попытался открыть ее. Он не мог понять, почему она не открывается. Мы сорвали засов. Потом нам пришлось еще раз взять лом, чтобы открыть дверь. И тогда… и тогда мы увидели отца. Остальное вы знаете.

Итак, дверь была закрыта.

Это — самоубийство.

А может быть, и нет.

Что делать? Кажется, подобный случай описан в одном из романов Джона Диксона Карра. Послать ему запрос, что ли? Карелла устало спустился по лестнице на первый этаж мимо кучи щепок, валявшихся в проходе за дверью.

Кристин Скотт ждала его в маленькой гостиной, выходящей на берег Гарба. Какие невероятные имена у этих людей, подумал Карелла, они словно вынырнули из какой-нибудь паршивой английской мелодрамы, все стараются внушить доверие, и этот старик действительно покончил с собой. Какого черта я напрасно трачу время, допрашивая всех подряд и обнюхивая со всех сторон заплесневелую конуру без окон?

— Детектив Карелла? — спросила Кристин.

Она казалась бесцветной на фоне ярко-красных и оранжевых листьев деревьев, которые росли на берегу реки. У нее были красивые пепельные волосы, отливающие серебром, но придававшие ей вид альбиноса. Глаза имели такой пастельно-голубой оттенок, что, казалось, вообще не имели цвета. Она не накрасила губы. На ней было белое платье, на шее — недорогие бусы из светлого камня.

— Миссис Скотт, — сказал Карелла, — как вы себя чувствуете сегодня?

— Мне лучше, спасибо. Это мое любимое место. Здесь я впервые увидела старика, когда Дэвид привел меня в этот дом. Она замолчала. Взгляд светло-голубых глаз остановился на Карелле.

— Как вы думаете, почему он покончил с собой, детектив Карелла?

— Не знаю, миссис Скотт, — ответил Карелла. — Где ваш супруг?

— Дэвид? В своей комнате. Он никак не может прийти в себя.

— А его братья?

— Где-то в доме. Знаете, это очень большой дом. Старик построил его перед своей свадьбой, в 1896 году. Он стоил семьдесят пять тысяч долларов. Вы видели его брачные покои на втором этаже?

— Нет.

— Они великолепны. Высокие ореховые панели, мраморные столики, ванная, отделанная золотом. Чудесные окна и балкон с видом на реку. В нашем городе осталось немного таких домов. Миссис Скотт закинула ногу на ногу, и Карелла, посмотрев на нее, подумал: «У нее красивые ноги. Настоящие американские ноги. Безупречно стройные. Упругие полные икры и тонкие лодыжки, и туфли за 57 долларов. Может, ее муженек прикончил своего старика?»

— Выпьете что-нибудь, детектив Карелла? Это разрешается?

Карелла улыбнулся:

— Но не одобряется.

— А все же не запрещено?

— Иногда можно.

— Я позвоню Роджеру.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, миссис Скотт. Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.

— О? — Кристин казалась удивленной. Она высоко подняла брови, и Карелла заметил, что они у нее черные. Как же быть с пепельными волосами? Крашеные? Наверное. Пепельные волосы и черные брови — невозможная комбинация! Да и вся она какая-то неестественная. Миссис Кристин Скотт, которая только что вышла из английской комедии нравов. — Каких вопросов?

— Относительно того, что случилось вчера.

— Да?

— Расскажите мне.

— Меня не было дома, я гуляла. Я люблю гулять по берегу реки. И погода была такая великолепная, такой теплый воздух, столько света…

— А потом?

— Я увидела, как Марк выбежал из дома и бросился к гаражу. По его лицу поняла: что-то случилось. Я подбежала к гаражу как раз в тот момент, когда он выходил с ломом в руке, и спросила: «В чем дело?»

— И что он ответил?

— Он сказал: «Отец заперся в кладовой и не отвечает. Мы хотим взломать дверь». Вот и все.

— А потом?

— Потом он побежал обратно к дому, и я за ним. Дэвид и Алан были наверху, за дверью маленького кабинета. Он был там, хотя, понимаете, у него есть очень большой и красивый кабинет внизу.

— Он часто находился в кладовой?

— Да. Мне кажется, это было его убежищем. Он держал там свои любимые книги и музыкальные записи. Убежище.

— Он имел привычку запирать дверь?

— Да.

— Он всегда задвигал засов, когда заходил туда?

— Да, насколько я знаю. Я часто приходила к нему в эту комнату, чтобы позвать к обеду или что-нибудь сообщить, и дверь каждый раз была заперта.

— Что произошло, когда вы с Марком поднялись наверх?

— Ну… Алан сказал, что дверь, очевидно, заперта, они пытаются открыть ее и взломают замок.

— Он волновался?

— Конечно. Они стучали в дверь и страшно шумели, но отец не отвечал. А вы бы не беспокоились?

— Что? Ах, да, конечно, я стал бы беспокоиться. Ну, а потом?

— Они засунули лом между дверью и рамой и сорвали замок. Марк попытался открыть дверь, но она не открывалась. Тогда они потянули изо всех сил и увидели… увидели…

— Что отец повесился, верно?

— Да, — почти прошептала Кристин. — Да, верно.

— Кто первый заметил его?

— Я заметила. Я стояла немного поодаль, когда они приоткрыли дверь. Мне была видна в щель комната, и я увидела… это… это тело, которое висело там на веревке, и я… я поняла, что это отец, и закричала. Алан вынул из кармана складной нож, просунул руку внутрь и перерезал веревку.

— И тогда дверь открылась легко, не так ли?

— Да.

— Что было потом?

— Они позвали Роджера и велели позвонить в полицию.

— Что-нибудь трогали в комнате?

— Нет. Даже к отцу не прикоснулись.

— Никто не подошел к вашему тестю?

— Они подошли, но не касались его. Было ясно, что он умер. Дэвид сказал, что его, наверное, не нужно трогать.

— Почему же?

— Ну, потому что он уже умер. Он… я полагаю, он думал, что придет полиция…

— Но он сразу понял, что его отец покончил с собой, верно?

— Да… да, я думаю.

— Но почему он предупредил остальных, чтобы они не прикасались к телу?

— Не могу вам сказать, — коротко ответила Кристин.

Карелла откашлялся.

— Вы представляете, сколько стоил ваш тесть, миссис Скотт?