Провинциальный фотограф - Василий Веденеев

– Один, – уголовник распахнул одеяло и показал приятелю багровый рубец поперек живота. – Видел, как приласкал? Гейдель вообще едва выплыл с перебитой клешней.

– Жаль, – протянул привратник. – Добыча у него, судя по всему, была знатная. Полиция тут на ушах стояла, устроили форменную облаву и все переворачивали вверх дном. Только недавно угомонились. Я думал, ты пережидаешь шухер.

– К тебе тоже приходили? – насторожился Нос.

– Не волнуйся, – усмехнулся Циглер. – Я был нем, как рыба. Ты же меня знаешь. Чего же он уволок такое?

– Какая разница, если нам ничего не обломилось, – наливая себе еще водки, откликнулся уголовник. – Если фараоны засуетились, то теперь надо как ракам: на дно и по норам. Я завтра исчезаю отсюда. Пересижу недельку-другую где потише…

* * *

Начальник разведывательного бюро австрийского генерального штаба полковник Максимилиан Ронге захлопнул лежавшую перед ним папку с донесениями, откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. Пожалуй, за последние четыре года – с тех пор, как он стал главой службы разведки и контрразведки, получив назначение на высокую должность в тринадцатом году, – это самая трудная весна.

Еще в первых числах апреля начали поступать сообщения о намечающемся русском наступлении в Буковине и Галиции. В середине месяца, во время пасхи, появилось много перебежчиков, подтверждавших сведения о предстоящем наступлении, а в начале мая агентурная разведка с полной определенностью уверила командование, что на участке Карпиловка – Корыто следует ожидать наступления 8‑го и 11‑го русских корпусов. Предостережение поступило и от военного атташе в Бухаресте, сообщившего, что генерал Авереску в кругу своих друзей, – среди которых оказался агент австрийского разведывательного бюро, – заявил, что по сведениям румынского военного атташе в Петербурге русские скоро начнут большую операцию.

Агентурная разведка также доносила о наступательных замыслах противника на фронте Олыка – Тарнополь и южнее Днестра. Причем, начала атаки можно ожидать с часу на час. Но ограничится ли командующий фронтом русских генерал Брусилов отдельными ударами?

Открыв глаза, полковник подтянул к себе другую папку и достал справку о Брусилове.

Генерал Алексей Алексеевич Брусилов, – правнук, внук и сын русских офицеров, – родился 19 августа 1853 года в семье 66‑тилетнего генерала Алексея Николаевича Брусилова и 28‑милетней Марии-Луизы, польки по происхождению, в девичестве Нестеровской, дочери гражданского чиновника канцелярии, наместника Кавказа. Первенец. Кроме него в семье было еще три сына: Борис, Александр и Лев, но Александр скончался во младенчестве.

Прадед генерала – Иван Иевлевич Брусилов, – служил при Петре I, получив в походах и войнах весьма высокий по тем временам чин секунд-майора. Дед – Николай Иванович Брусилов, – окончил привилегированный Сухопутный шляхетский корпус, куда принимались только потомственные дворяне, служил в войсках, воевал с турками.

Отец генерала – Алексей Николаевич Брусилов, – начал военную службу в кампанию 1807 года, затем сражался с Наполеоном, отступал из Москвы, участвовал в походе в Европу и взятии Парижа. Имел много наград, с 1939 года служил на Кавказе, где велась упорная и кровопролитная война: всегда и везде в строю, под огнем противника, на передовой. В 1856 году получил чин генерал-лейтенанта. Умер, когда старшему сыну исполнилось всего шесть лет.

«Да, но кровь предков какова!» – подумал Ронге.

Генерал Брусилов с детства свободно владел французским, немецким и английским языками, закончил готовивший офицеров гвардии Пажеский корпус, но в связи с недостатком средств в семье, по собственному желанию выпустился офицером в 15‑й Тверской драгунский полк, квартировавший в Закавказье.

Когда началась русско-турецкая война 1877—1878 годов, десятая по счету война между русскими и турками, – Брусилов за семь месяцев заслужил повышение в чине и три боевых ордена. До 1881 г . будущий генерал служил в полку, а затем поступил в открывшуюся в Петербурге Офицерскую кавалерийскую школу, где провел почти четверть века – сначала слушателем, затем преподавателем и, наконец, начальником школы в чине генерала. В тридцатилетнем возрасте он женится на молоденькой Анне Николаевне фон Гагемейстер, которая родила ему сына.

Но главное в том, что за годы работы в школе он узнал весь обер-офицерский состав русской кавалерии. А из их среды вышли многие сегодняшние генералы, командующие армиями, корпусами, дивизиями. И они знали Брусилова, верили ему!

В 1906 году Брусилова назначили начальником 2‑й гвардейской кавалерийской дивизии и тогда же в статье, опубликованной в «Вестнике русской конницы», генерал впервые в мире выдвинул идею создания кавалерийских корпусов и даже армий.

1908 год для Брусилова примечателен многим – он овдовел, сын закончил Пажеский корпус и был выпущен корнетом в лейб-гвардии Конно-гренадерский полк, и объявлено о предстоящем назначении генерала командиром 14‑го армейского корпуса, расквартированного в Царстве Польском, под городом Люблиным. В довершение всего последовал высочайший приказ о производстве в генерал-лейтенанты. Так Брусилов впервые появился у границ Австро-Венгрии!

В 1910 году он посетил Италию, в 1912 получил чин полного генерала и начал исполнять обязанности командующего округом, а в 1913 году был назначен командиром 12‑го армейского корпуса в Киевском округе, где в апреле 1914 года участвует в крупнейшей перед войной штабной военной игре под руководством военного министра Сухомлинова: в присутствии узкого круга высших военачальников на карте разыгрывали войну с Германией и Австро-Венгрией. Летом 1914 года Брусилов лечился на минеральных водах модного курорта Киссинген, в Южной Германии.

«Интересно, неужели он туда ездил только лечиться? – захлопнув папку, подумал Ронге. – Ни за что не поверю!»

С самого начала войны Брусилов в Галиции и теперь уже командует фронтом. Можно ли верить, что этот весьма одаренный, образованный и храбрый генерал, доказавший свои качества на деле, ограничится одним-двумя частными ударами по противнику? Ему свойственны стремление к бурному наступлению, неожиданным маневрам и непременному разгрому врага, используя для этого все возможные средства.

Побарабанив пальцами по подлокотникам кресла, полковник досадливо поморщился – в подобной ситуации еще только не хватало упустить подозреваемую в связи с русской разведкой женщину, успевшую сунуть носик в сверхсекретные бумаги. Правда, доподлинно этот факт не установлен, но ее взяли под плотное наружное наблюдение, а птичка фьють и упорхнула! Стоит ли теперь сомневаться, что подозрения оказались обоснованными? Иначе, зачем бы ей исчезать? С испуга? Однако побег явно совершен не без помощи третьих лиц, и выполнен весьма профессионально.

В поле зрения полиции оказался негр, накануне приносивший подозреваемой букет роз. Ну и что? Чернокожий рассказал, как после представления в цирке, где он выступает с фокусами, к нему подошел неизвестный господин, дал денег и попросил отнести цветы его даме, объяснив, что хочет сделать ей сюрприз. Пообещал после выполнения поручения заплатить еще, но, как и следовало ожидать, исчез и более не объявлялся. Выходит, этот господин хотел преподнести сюрприз отнюдь не своей даме, а полицейской наружной службе, умело пустив ее по ложному следу. Да, птичка упорхнула прямо из клетки, под носом у ловцов. Негра пока пришлось отпустить. Конечно, за ним понаблюдают, но вряд ли это принесет хоть какие-то плоды. И никто ничего не видел, не знает, не слышал, словно женщина как сквозь землю провалилась! Растворилась в воздухе, исчезла, шагнув за порог квартиры.

Кто ей помогал? Другая женщина? Вряд ли. Скорее мужчина, а, может быть, и не один. И среди помощников наверняка был тот, кто приходил в цирк и нанял дурака-негра, позарившегося на деньги.

Полиция обшарила все – на чердаке обнаружили сломанную задвижку и неясные следы на пыльных досках. Полицейский в подъезде был оглушен и ничего не видел. Кстати, тут тоже странная история: он утверждает, что его перевернули вверх ногами и ударили об пол головой, а осмотревший его врач заключил, что удар нанесли по голове сверху, тупым предметом. Чертовщина!

Ладно, оставим эту загадку для чинов из полицай-президиума, а нам надо искать беглянку. Ее одну или пару – женщину и мужчину? Или женщину в компании двух мужчин, или двух женщин? И где искать? Куда она побежит или куда ее повезут? Здесь не оставят – слишком велик риск попасться, – но куда они направятся: в Италию, Швейцарию, Венгрию, Румынию? Или попробуют найти приют в Сербии?

Кажется, в досье на бежавшую авантюристку есть ее фотокарточка? Надо приказать переснять и размножить. Но это долго, очень долго! Поэтому следует срочно послать депеши на все посты и пункты контрразведки, поднять на ноги полицию, усилить контроль на Дунае и на всех железных дорогах – они не могли успеть далеко уйти! Надо найти ее во что бы то ни стало, особенно, если ей действительно удалось узнать то, что послужило поводом для подозрения. Ах, как не хотелось играть в игрушки, затевать слежку и ловить связных, но… поздно сожалеть о содеянном!