XX веков спустя - Kancstc

— Я не об этом. Как решаются вопросы, если вдруг наступают последствия?

Дальше между нами произошёл короткий, но крайне интенсивный диспут, в ходе которого мы мы никак не могли понять: о чём же всё-таки говорит собеседник. Но, надо отдать баронессе должное, она первая поняла в чём дело.

— А! Вот что тебя волнует… — и её улыбка стала грустной. — Знаешь, если вдруг, после твоих развлечений, Ната забеременеет, она автоматически становится самой желанной невестой в Империи. Но, так и быть, я смогу подсуетиться, чтобы она досталась именно тебе. При условии, конечно, что Дашеньке в вашем междусобойчике найдётся достойное место.

И тут для меня открылась чудовищная истина. Я даже решил ещё раз уточнить:

— Правильно ли я понимаю, что сейчас ни одна женщина не может забеременеть естественным образом?

— Ни одного случая естественной беременности не было зафиксировано в течение последних тысячи лет минимум, подтвердила тётя, — да и за пять веков до того зафиксировано всего три случая… Из них достоверно подтверждён только один, оставшиеся два вызывают серьёзные сомнения.

Я судорожно сглотнул. Это было страшно. Но надо прояснить ситуацию до конца:

— И как же люди размножаются?

— Есть два пути: родители могут сдать свои половые клетки в клинику и им вырастят ребёночка, так же как тебя сейчас вырастили. В принципе, можно доращивать тело до любого биологического возраста, но чем больше возраст первого пробуждения, тем выше риск патологий, да и психику выставить сложнее. Сам понимаешь, одно дело ты, с уже полностью сформированной личностью и естественной, нажитой за годы жизни памятью, и совсем другое лепить всё это на коленке из непойми чего. Одно время пытались выращивать готовых работников с нужным набором навыков, но получалось такое… На ночь об этом лучше не рассказывать. Поэтому обычно заказывают трёхлеток. Естественно, развитие тут ускоренное, так что процесс занимает два года. Так обычно плодится работный люд. Кто побогаче проводят ритуал зарождения жизни. Ну это так называется. Там намешано всего: и магия, и медицина, и ещё много чего. Так что высшие сословия размножаются естественным образом, но чтобы зачать ребёнка, а главное, выносить, надо очень постараться. И потратиться.

— Получается… человечество сейчас — вымирающий вид… — пробормотал я.

— По факту — да, — ответила баронесса. — Теперь понимаешь, почему к тебе такой интерес?

— Если бы я был девчонкой… — начал было я и тут меня осенило: — Значит, где-то сейчас ходит женская копия меня? Всего-то одну хромосому поменять… или продублировать…

Она снова усмехнулась:

— Я знаю, что Арсений заложил пять экземпляров. Два погибли из-за отказов в инкубаторах… Представляешь! За последние тридцать лет в клинике у Арсения ни одного отказа, ни одного ребёнка не потеряли, а тут два сразу! Ещё одна простудилась и умерла через пару дней после рождения. Тоже чудо чудное. Все положенные прививки ей сделали как положено, а она простудилась. Никто не простужается, а она простудилась, да так, что умерла! А вот про двух оставшихся не знает никто, значит, скорее всего, живы.

— Кому война, кому мать родна… — пробормотал я. Намёк баронессы был более чем прозрачным

— Отлично сказано, — похвалила тётя. — Сам придумал?

— Пословица такая, общеизвестная, — бросил я, думая о другом. — А как же дикие племена, во всяких отдалённых местах?

— А нету их. Все вымерли. Поэтому все отдалённые места сейчас безлюдны. По большому счёту, мы сейчас не знаем, что делается на той же Чукотке, на большинстве островов в океане.

Словно пропасть разверзлась у меня под ногами. Масштаб катастрофы просто потрясал! Равно как и то, что нашлись… ну пусть будут люди, использующие эту катастрофу к своей выгоде. Нет, конечно, само по себе это не беда. Можно даже сказать, что они делают благородное дело… Если бы не тот факт, что три из пяти моих сестёр были уничтожены ради поддержания этой катастрофы в актуальном состоянии. Вот этот факт окончательно исключает этих «благодетелей» из рядов рода человеческого. И освобождает всех людей от каких либо ограничений по отношению к ним. По крайней мере для меня лично.

Я попытался ещё выспрашивать технические подробности этой… ну пусть будет, ситуации, но назначенная тётя послала меня со всеми вопросами к… Правильно! К доктору Арсению Емельянычу, а не туда, куда вы подумали. Мол, он этим вопросом занимается… в рамках своего сотрудничества с Охранным отделением… его и спрашивай. Лучше него всё равно никто не знает. Дальше она возжелала поспрашивать меня на предмет адаптации в новом мире, но меня волновало совсем другое:

— В свете только что выясненного: насколько далеко я мо… мне позволено заходить в отношениях с Дашей?

— Держать вам свечку я не собираюсь, так что сами разберётесь, — сказала она нарочито легкомысленным голосом и вдруг упёрла в меня тяжёлый, мне даже показалось, ненавидящий взгляд: — У вас только два граничных условия, молодой человек: вы не посмеете причинить ей боль и вы не посмеете разрушить её репутацию. Если вы перешагнёте эту грань… поверьте, у меня достаточно влияния, чтобы превратить вашу жизнь в ад. Такой ад, что вы сами захотите прервать своё существование.

Я отложил столовые приборы, откинулся на спинку стула и холодно спросил:

— Ваше благородие! Я так понимаю, что вы втягиваете Дашу в связанный со мной проект не по своей воле? Ну так одно ваше слово и я близко к ней не подойду. А вам следует срываться на авторах этого проекта, а не на мне.

Тётя прикрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула и вот уже передо мной прежняя тётя Лиз. Немного суетная, в меру заботливая и слегка ехидная. Однако тон её остался очень серьёзным:

— Всё не так просто, Серж. Положение Даши, надеюсь ты понимаешь почему, очень… неопределённое. У Мишеля на тебя есть планы, хотя я их не знаю. Никто не знает, но ты должен понимать, что если тобой заинтересовался сам Мишель, ты точно будешь устроен. Если, конечно, не будешь совсем дураком. Но тут я спокойна, ты не дурак. А значит вполне можешь вытащить и Дашу. Поэтому я и согласилась. Но ум это одно, а