Сборник рассказов - Роман Куликов

И тут я увидел Мелкого. Он сидел на табурете в углу, со связанными за спиной руками. Весь в кровоподтеках и ссадинах, одежда изорвана. Он отвел глаза и не смотрел на меня, хотя в какой-то миг мне показалось, что он мне подмигнул. Я вдруг почувствовал, что это я виноват в том, что он оказался здесь. Не надо было соглашаться и брать его в ученики.

Я опустил взгляд и увидел, что оказался стоящим на красной ковровой дорожке. Поднял глаза выше и увидел большой письменный стол, с простреленной в нескольких местах столешницей. На ней были навалены стопки карт, карандаши, пара пачек сигарет и самодельная зажигалка.

А за столом, откинувшись на стуле, одетый в камуфляж, сидел он — Большой. То, что это Большой я понял как-то сразу, и даже не из-за телохранителей, стоящих по обе стороны от него… ну, просто, кто это еще мог быть, если не Большой?

Интересно, почему его так назвали? Среднего роста, спортивного сложения, с залысинами, в очках. Может, у него были, какие другие достоинства, так вот сразу, незаметные. Надо будет спросить у секретаря!

Он смотрел на меня из под очков, сложив руки на груди, и раскачиваясь на стуле.

— Тебя как звать, сталкер? — голос у него тоже был обычный, с небольшой хрипотой.

— А почему, Большой? — ответил я интересовавшим вопросом. Наглости я научился у Мелкого.

Сзади ударили прикладом по плечу, я охнул и упал на колени, опираясь руками в красную дорожку.

— Не надо этого, — приказал строгим голосом, Большой. — Я отвечу на твой вопрос, сталкер.

Он перестал раскачиваться и сел, сложив руки, как школьник.

— Но только сначала я хочу получить ответы на свои вопросы.

Меня подняли. Большой выдержал паузу и продолжил:

— Так как тебя зовут?

Я почувствовал, что из носа идет кровь. Все — таки сосуды не выдержали. Я вытер кровь рукой и шмыгнул носом. Большой достал из нагрудного кармана платок и бросил мне. Он молча ждал, пока я вытрусь. Я утер кровь и демонстративно запихал платок себе в карман.

— Учитель, — назвался я.

Большой встрепенулся.

— Как? — переспросил он.

— Учитель, — повторил я.

Большой, вдруг, беззвучно затрясся, а потом громко заржал. Ему вторили его телохранители и мои конвоиры. Их веселье не утихало несколько минут. Большой даже снял очки и вытирал слезы, достав из другого кармана, еще один платок. Лично я не находил ничего смешного в своем прозвище.

— И за что же тебя так назвали? Любишь всем на мозги капать? — спросил он, немного успокоившись.

— Нет. Просто до того, как стать сталкером, я преподавал историю в школе, — спокойно ответил я.

— Так ты, и правда, учитель? — и снова приступ смеха. — Домашнее задание будешь проверять?

Ну, просто вершина остроумия!

Еще через минуту, он резко перестал смеяться, и его лицо стало предельно серьезным.

— А теперь слушай, меня очень внимательно…Учитель. Потому что, второй раз я повторять не буду.

Смех в комнате прекратился так резко, что уместно было бы сказать, что он внезапно умер.

— Я сделаю тебе предложение…

Где-то я это уже слышал.

— …от которого, ты сможешь отказаться.

О! Это, что-то новенькое!

Но, видя, с какой убийственной серьезностью, все это говорил Большой, я не рискнул шутить вслух.

— Так вот. Все предельно просто…ты можешь присоединиться к моей команде, согласившись безоговорочно выполнять все мои приказы, и приказы моих офицеров.

Я открыл, было, рот, чтобы вежливо отказаться, но Большой резко поднял указательный палец, заставляя меня молчать.

— Ты получишь полное довольствие, амуницию и оружие по выбору. Или, — он сделал многозначительную паузу. — Ты можешь умереть.

— Какой богатый выбор, — съязвил я.

Большой встал из-за стола, обошел его, заложив руки за спину, и подошел ко мне. Телохранители, слегка напряглись.

— Обычно я предлагаю еще один вариант: отдавать мне часть добычи. Я же понимаю, что вы — одиночки, люди с гордыней. Именно с гордыней, а не с гордостью. Поскольку, какая же это гордость лазить в одиночку по темным подвалам и становиться добычей мутантов?

Но тебе я этого предложить не могу. Извини, учитель. Ты напал на моих людей и тяжело ранил одного из них.

Значит, второго мне не приписали, оставили Мелкому. Я посмотрел в его сторону и удивился, увидев его взгляд. Он наблюдал за всем происходящим с большим интересом, потом быстро отвел взгляд и огонек, мгновение назад горевший в его глазах, исчез.

И тут я заметил, что Большой стоит передо мной и молча ждет ответа.

Внезапно во мне вскипела злость. Она накрыла меня словно цунами.

Чего ты ждешь, ублюдок? Что я должен тебе ответить? Что, да, я согласен служить тебе, убивать от твоего имени, грабить для тебя, исследовать Зону для тебя? Что буду готов отдать за тебя свою жизнь? Или, что я лучше сдохну, чем стану чьим-то слугой? Умру, но не предам мистических идеалов свободы? Внутри у меня все клокотало.

Да кто дал тебе право решать мою судьбу?!

Ты, скотина!

— Да пошел ты…, - зашипел я, бросился вперед и вцепился Большому в горло.

Он явно не ожидал, от меня такой прыти. Мы полетели под стол. На меня со всех сторон посыпались удары, но до головы они не доставали, столешница была довольно широкой.

Меня тянули за ноги, но я не собирался ослаблять своей хватки.

Я изо всех сил сжимал горло этого доморощенного крестного отца, но и он был не слабак! Он напряг мышцы шеи, чтобы мне труднее было его душить, а его руки старались один за другим отогнуть мои пальцы. В какой-то миг наши взгляды встретились. Я не был отличным психологом, но то, что я увидел в этих темных глазах, меня напугало. Абсолютное, чистое, ничем не замутненное безумие!

Я почувствовал, что он слабеет, и это придало мне сил. Сам не знаю почему, но я хотел, просто невыносимо желал, удавить эту гниду, стереть его с лица нашей многострадальной земли, где и так было полно всякой нечестии.

Большой был для меня сейчас, даже хуже крыс!

Стол надо мной взлетел вверх, и град ударов обрушился мне на голову. Сработал инстинкт самосохранения, я отпустил горло Большого и стал закрывать голову. Меня оттащили в угол и продолжили избивать, пока окрик Большого не остановил их.

Я заметил, что секретарь тоже прибежал спасать своего патрона.

Все тяжело дышали, и вид у них был потрепанный.

Большой подошел ко мне и присел рядом. Поправил очки и сказал, словно ничего и не произошло, и мы продолжаем наш разговор:

— Жаль, что ты отказался к нам присоединиться, Учитель. Ты хороший сталкер, а у меня мало таких. Ты бы быстро стал офицером.

Казалось, Большой действительно сожалеет.

— Вы не сталкеры, — выдавил я из себя. — Вы сброд. Сборище недоумков с идиотом во главе, возомнивших себя Силой. — Я закашлялся, потом продолжил. — Но в Зоне нет другой Силы… кроме нее самой.… И ты скоро поймешь это, своим скудным умом.

Большой молчал. Потом выпрямился и сказал:

— Большим меня зовут за то, что находится у меня тут, — он ткнул себя пальцем в лоб. — И никакой Зоне со мной не справится.

Потом он повернулся к моим конвоирам:

— Уберите его отсюда и убейте. Он сделал свой выбор.

Он сделал несколько быстрых шагов и вышел из комнаты.

За все время нашей схватки, Мелкий не пошевелился, даже с табуретки не слез.

Меня вытащили во двор, и бросили на землю.

«Они что? Хотят кончить меня прямо здесь?», — удивился я про себя.

Но Бугай и Любитель шуток присели на корточки и тяжело дышали. Меня разобрало веселье: словно это я им задал трепку.

— Дурак ты, Учитель, — сказал Бугай, сплюнув в траву. — Надо было тебе соглашаться. Сейчас бы уже пошли, пообедали вместе. А так придется тебя шлепнуть.

Бугай тоскливо посмотрел куда-то назад и добавил:

— Да и обед, наверное, пропустим.

Я лежал, не шевелясь и не отвечая. Силы у меня еще остались, только их было не много. И я не собирался их тратить на разговор с человеком, который собирался оборвать мою жизнь и сожалел, что из-за этого придется пропустить обед.

— Ну что? Пошли? — сказал, Любитель шуток, поднимаясь.

— Ага, давай, — согласился Бугай. — Куда? На плешь?

— Конечно, она поближе.

И меня снова потащили. Я был не против: пусть побольше подустанут, и специально старался цепляться за землю ногами.

Меня вынесли за пределы поселка, и снова остановились.

— Что-то я запыхался, Хват, — пожаловался Бугай.

Значит, второго звали Хват. Хотя какая разница кто меня убьет, Хват или Любитель шуток.

— Жрать надо поменьше, а то отяжелел совсем, — ответил на жалобу Хват.

- Да я и не больно то… — начал оправдываться Бугай. Потом кивнул на меня. — А может здесь его? А то до плеши еще метров сто тащить.

— Я знаю, где плешь, — Хват подцепил меня под руку. — А еще я знаю, что Большой приказал рядом с поселком не мусорить. Давай, зацапай! Пошли.