Благословите дитя. Божий дар жизни - Коллектив авторов

Иоганн Фридрих Овербек. Обручение Девы Марии. 1834–1836 гг. Познань. Национальный музей. Иосиф был назначен Марии не как муж, а лишь как хранитель ее девства. Перед обручением с Девой Марией он прожил много лет вдовцом

После общей молитвы священников первосвященник, облекшись в свои лучшие одежды, вошел за завесу. Там он увидел Ангела Господня. Раньше Захария никогда не видел ангелов и очень испугался.

Ангел сказал:

– Захария, собери неженатых мужей колена Иудова, из дома Давидова, пусть они принесут с собой свои посохи. Кому Господь покажет знамение, тому ты и вручишь Деву, чтоб он стал хранителем Ее девства.

Тотчас же Захария отправился снаряжать гонцов во все концы Израильской земли, чтобы созвать мужей в Иерусалим.

Между тем приблизился праздник Обновления храма, на который собралось множество народа и также мужи из рода Давида, о которых говорил Ангел. Первосвященник отобрал у них жезлы, внес в храм, произнеся молитву:

– Господи Боже, покажи мужа, достойного стать обручником Девы!

Когда первосвященник вошел за жезлами в святилище, он увидел, что один жезл расцвел. Он принадлежал родственнику Пречистой Девы Марии, праведному 80-летнему старцу Иосифу, добывавшему себе хлеб плотничьим ремеслом.

Так совершилось знамение, которое указало первосвященнику на человека, назначенного быть хранителем Девы Марии. На расцветшем жезле сидел белый голубь. Подав жезл Иосифу, первосвященник сказал:

– Ты примешь Деву и будешь хранить Ее.

– Я старый человек, – ответил Иосиф. – Если я приведу в дом эту девицу, меня засмеют.

Над головой Иосифа кружил голубь.

– Так хочет Бог, – возразил Захария.

Марии не очень понравилось решение священников – все-таки она хотела оставаться в храме. И хотя Иосиф Ей был назначен не как муж, а лишь как хранитель, ей все равно было грустно. Старец Иосиф был потомком Давида и Соломона. Это был человек твердого, правдивого, искреннего нрава, скромный, внимательный, трудолюбивый. От брака с Саломией у него было две дочери и четыре сына. Перед обручением с Девой Марией он прожил много лет вдовцом. Иосиф повел Ее за собой в Галилею, в Назарет, где в будущем должен был родиться Спаситель.

Вифлеемские младенцы

Первыми святыми мучениками христианского мира были невинные Вифлеемские младенцы, которых перебили после Рождества Христова по приказанию царя Ирода.

Когда волхвы пришли в Иерусалим, они спросили:

– Где родившийся Царь Иудейский? Мы видели Его звезду на востоке и пришли Ему поклониться.

Ирод, правивший Иудеей под главенством Рима, испугался за свою власть и стал расспрашивать первосвященников и книжников, где должен родиться Христос. Ему ответили, что в Вифлееме Иудейском – городе, который находиться недалеко от Иерусалима. Ирод поручил волхвам разузнать подробно о родившемся отроке и рассказать ему. Он надеялся таким образом убить родившегося Царя Иудейского.

Но волхвы получили от Ангела приказание не возвращаться к Ироду. Тщетно прождав волхвов, он понял, что они к нему не вернутся, и пришел в страшную ярость.

Он издал приказ убить всех младенцев в Вифлееме и окрестностях, уверенный, что в их числе будет и чудный Младенец.

Но Иосиф Обручник, предупрежденный Ангелом об опасности, увез святую Деву с Младенцем в Египет.

Предание говорит, что в Вифлееме и окрестностях было убито четырнадцать тысяч младенцев. Они были первыми, кто пострадал за Христа, хотя и не знали Его.

Детские и отроческие годы Христа

Сколько отрады доставляло Матери следить за возрастанием премудрости и добродетели Сына!

Трудно представить себе мысли и чувства Той, Которая была человеком и в то же время знала о Себе, что Она Мать воплотившегося Бога.

Он рос, и Она с умилением и радостью следила за Его развитием, и скорбь была в этой радости.

Она держала Его у Своей груди или созерцала безмятежно раскинувшимся на Ее коленях, сладко вздыхающим во сне, с ненаглядным лицом прекрасного ребенка, на котором, однако, лежала неизъяснимая печать Божественности. И когда Он играл с Иоанном, сыном Захарии и Елизаветы, старшим Его на полгода, – все та же мысль страшила Пречистую, тою же грозою отдавалось в ушах вещее слово старца Симеона:

«Тебе оружие пройдет душу!» – и сердце сжималось.

Когда Он вышел из младенчества, опасения все не покидали сердца Матери. Вот они опять вдвоем с Иоанном, сыном Елизаветы, присели около дома и с несвойственной детям тихостью ведут между собой какую-то беседу, а сердце Матери бьется тревогой. О, если бы можно было остановить время, если бы можно было, чтобы мальчики никогда не уходили с глаз Ее, Девы Марии! Если бы жизнь со всеми ее загадками, со всеми тайнами, никогда не призвала их к Себе, не встала между ними. Но нет, нет, будущее сурово, жизнь грозится: «Оружие пройдет душу». О, если бы время могло остановиться, если б после всех чудес свершилось еще новое, и большее чудо: если бы Божественный Младенец мог навсегда остаться Младенцем, не выходить из Назарета, от зоркого охраняющего взора Матери!

Дни Богоматери проходили, как всегда, в трудах. Она, как говорит предание, учила грамоте детей и уж, конечно, Она же учила грамоте и Иисуса. Странное обучение, и неизвестно, кто больше учился: Мать ли или Сын, от всякого слова Которого лучи внутреннего знания, постижения причины причин должны были озарить внутренний мир Пресвятой Учительницы?

Рукоделие по-прежнему составляло любимое занятие Пресвятой Девы, и Она шила одежду для Себя и Божественного Сына.

Так внешне протекала жизнь Святого Семейства, но навсегда останутся скрытыми главные, непостижимые тайны.

Хотя и отмеченный сиянием Неба, Отрок Иисус жил так обособленно, что оставался неизвестным даже в близлежащих местах. Например, Нафанаил, живший в соседнем городе, Кане Галилейской, всего лишь в часе езды от Назарета, впервые услыхал об Иисусе лишь от Филиппа, когда Иисусу было уже тридцать лет.

На праздник Пасхи Богоматерь и старец Иосиф взяли с собой Иисуса в Иерусалим. По окончании праздника они пошли обратно в Назарет, очевидно, со своими земляками. Иисуса с ними не было. Они были уверены, что Он идет позади с другими богомольцами, и потому не беспокоились за Него. Но на первом отдыхе они обошли отдыхавших богомольцев и, не найдя среди них Иисуса, стали тревожиться. Опять Его искали и, наконец, решили вернуться в Иерусалим. В страхе и печали вошла Мария в храм Иерусалимский, надеясь найти там и утешение в скорби Своей, и вразумление, где Ей искать Сына.

И видит Она: Отрок Иисус сидит среди древних старцев, известных учителей народных, слушает их со смирением, свойственным отроку Его возраста, вопрошает с мудростью, доступной лишь Богу. На лицах окружавших юного Христа людей были написаны ужас и изумление перед премудростью Отрока.

Сердце Марии исполнилось радостью при виде дорогого лика Иисуса, и Она обратилась к Сыну со словами нежного упрека:

– Чадо, что сделал Ты с нами? Вот, Отец Твой и Я со скорбью искали Тебя.

– Что в том, что вы искали Меня? Разве не знаете, что Мне надлежит быть среди того, что принадлежит Отцу Моему?

Это были первые слова Христа, сохраненные Евангелием, первое открытое признание Себя Сыном Божиим и первое указание Своей Матери на то, что Он не принадлежит Ей, а принадлежит делу проповеди и служения людям.

Карл Генрих Блох. Отрок Иисус в храме. Отрок Иисус, сидя среди древних старцев, известных учителей народных, слушал их со смирением, свойственным отроку Его возраста, и вопрошал с мудростью, доступной лишь Богу

Как тяжело должно было отозваться это слово в груди Марии! Тут, может быть, впервые жестоко кольнуло Ее то таинственное «оружие» муки, о котором говорил Ей Симеон. И стало ясно открываться будущее: Сын, уже не принадлежащий Ей всецело, как в детстве; Сын, оставивший Ее и ушедший к народу; Сын, по отношению к Которому в полные права Матери Она войдет лишь тогда, когда все Его оставят.

Поняв, что Ее Иисус будет принадлежать не только Ей, а человечеству, Она сделала то, что делала всю Свою великую жизнь: безмолвно склонилась перед высшей волей.

А позже Она сделала больше: стала Матерью всего человечества, которое у Нее отняло Ее Иисуса и ради которого Иисус пошел на крест.

Через несколько лет после описанного события Иосиф Обручник отошел к праотцам, которым мог возвестить о пришествии в мир желанного Мессии. По преданию, он умер в глубокой старости – ста десяти лет от роду. Могила его находится теперь в той самой Гефсиманской пещере, где покоилось несколько дней пречистое тело Девы Марии до воскрешения.

Стесненность в средствах Богоматери стала теперь еще больше, и нужно было еще больше заботы и труда, чтоб поддерживать маленькое хозяйство.

В женских рукоделиях Богоматерь оставалась все такой же искусной и неутомимой. Она сумела соткать для Иисуса замечательный полотняный хитон без швов. Этот хитон Христос носил до смерти.