Сталинские методы управления. Как стать вождем своей компании - Сергей Молотов

Собственно говоря, описание Авторханова полностью подпадает под современное определение «опыт работы не менее 5 лет». То есть Сталин взял секретаря, уже обладающего опытом соответствующей работы, зарекомендовавшего себя определенным образом.

Но главное в Поскребышеве вовсе не предыдущий опыт работы, каким бы он ни был: либо по Бажанову, либо по Авторханову. Основное, что позволило ему занять должность секретаря и пробыть на ней бессменно и беспорочно такой срок, – его личностные качества. Поскребышев не просто уважает своего начальника, он свято блюдет табель о рангах. В обоих направлениях: вверх и вниз. Он сразу берет под козырек: что партия наметила, то и выполним[31]. Ключевым моментом в характере Поскребышева является то, что он – человек идеологии. Такие люди обычно во что-то свято верят, не слишком подвергая критическому анализу догматы веры, – будь то вера в Иисуса Христа или в то, что его вовсе не было и что Бога тоже нет, или в светлое коммунистическое завтра, или в богоизбранность собственной нации. Главное, что это – «некритичная вера в постулаты пророка»[32]. Кроме того, он не склонен бороться за авторство высказанной им идеи, главное – соответствие этой идеи принятым им догматам веры. Он с удовольствием отдаст авторство кому угодно, лишь бы на благо тех самых догматов, а уж своему руководителю – тем более.

Как видите, у нас сложился практически идеальный тип секретаря: преданный, готовый работать во славу руководителя, отдавая ему и свое время, и свои идеи, и даже свою жизнь, умеющий предсказывать направление, в котором собирается двигаться руководитель, и соотносящий свое собственное движение с его указаниями.

К сожалению, современные руководители предпочитают секретарей другого типа – эффектных, артистичных и прекрасно выглядящих. Но это «представительский» вариант секретаря, то есть секретарь не для работы, а для демонстрации. Однако его пытаются использовать именно для работы. Чтобы проиллюстрировать непригодность такого рода кадров для секретарской работы, можно рассмотреть пример того же Бориса Бажанова, который, определяя сферу своей деятельности, говорил так «Бажанов – секретарь Сталина по Политбюро»[33].

Когда читаешь книгу «Воспоминания бывшего секретаря Сталина», особенно описания автором собственной персоны, возникает вопрос: как все партийное руководство жило и работало до появления в их рядах Бажанова и как партия и страна ухитрились не развалиться, после того как Бажанов их покинул? Взять хотя бы эпизод с Кагановичем. Бажанов пишет: «Каганович произнес чрезвычайно толковую и умную речь… Через несколько дней редакция журнала „Советское строительство“ попросила у Кагановича руководящую статью для журнала. Каганович ответил, что ему некогда. Это была неправда. Дело было в том, что, человек чрезвычайно способный и живой, Каганович был крайне малограмотен. Сапожник по профессии, никогда не получивший никакого образования, он писал с грубыми грамматическими ошибками, а писать литературно просто не умел»[34]. Далее следует художественное описание того, как Бажанов написал статью за Кагановича и уговорил его подписаться. Впору посочувствовать «неграмотному» Лазарю Моисеевичу, который без Бажанова был не в состоянии – по утверждению последнего – даже собственные мысли внятно изложить. Но дальнейшая карьера Бажанова описана еще интереснее: «Молотов и Каганович начинают назначать меня секретарем разных комиссий ЦК. Как секретарь комиссий я – находка и для того, и для другого. У меня способность быстро и точно формулировать. Каганович, живой и умный, все быстро схватывает, но литературным языком не владеет. Я для него очень ценен. Но еще более ценен в комиссиях я для Молотова. Молотов – человек не блестящий; это чрезвычайно работоспособный бюрократ, работающий без перерыва с утра до ночи… На беду, Молотов, хорошо разбираясь в сути дел, с большим трудом ищет нужные формулы. К счастью, я формулирую с большой легкостью. Я быстро нахожу нужную линию. Как только я вижу, что решение найдено, я поднимаю руку. Молотов сразу останавливает прения. „Слушаем“. Я произношу нужную формулировку. Молотов хватается за нее: „Вот, вот, это как раз то, что нужно; сейчас же запишите, а не то забудете“. Я его успокаиваю – не забуду… „Вы сберегаете мне массу времени, товарищ Бажанов“, – говорит Молотов»[35].

Проанализировав даже такой короткий отрывок из воспоминаний Бажанова, можно сделать вывод, что в качестве секретаря он не был профессионалом. Видно, что Бажанов – человек, который любит быть в центре внимания, настаивает на своем авторстве какой-либо идеи, считает, что он знает лучше. Описания Молотова и Кагановича весьма снисходительны: один неграмотен, второй просто работоспособный бюрократ, и без Бажанова они – никто и ничто. Представьте себе секретаря, который считает себя талантливее, умнее, грамотнее руководителя, что только он диктует решения, – а именно так выглядит описание сцены с Молотовым, словно Молотов только и дожидается золотых слов Бажанова, как гласа свыше. Это – действия и мнения эгоцентриста, «он может обвинять других в эгоизме, и часто это выглядит так „Все вы эгоисты, ничего не хотите для меня сделать!“. Он склонен поживиться за чужой счет, склонен оттеснить кого-то от кумира, склонен отнять необходимое другим внимание, чтобы привлечь его именно к себе»[36]. Имеет, кстати, завышенную самооценку и уровень притязаний, совершенно не соответствующий ни реальной оценке личности, ни реальным обстоятельствам.

У подобного секретаря есть еще один недостаток: он изо всех сил держится за свои авторские права, неважно – реальные или мнимые. Для него не существует коллегиальных решений и совместного генерирования идей. Сколько бы людей ни было занято в решении задачи, он всегда будет считать, что решение принадлежит ему одному. Если его авторство не признается либо оспаривается, он способен практически на любые действия, например предать своего вождя, да еще будет считать себя правым. Учитывая, что через секретаря руководителя проходит множество сугубо конфиденциальной информации, на подобном месте он не просто нежелателен, но даже опасен.

Настоящий же секретарь, верный руководителю, работающий для укрепления престижа руководителя, более того, создающий тот самый имидж руководителя, который мы рассматривали ранее, – это аналог Поскребышева.

«Институт вторых секретарей»

Берия добился от ЦК КПСС принятия ошибочного решения о проведении в союзных республиках новой национальной политики на основе новой «коренизации», то есть на руководящие посты в аппаратах партии и государства республик назначать представителей коренных национальностей, этим он намеренно хотел поссорить националов с русскими.