Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга I - Юрий Александрович Лебедев

Очень ярко, в стиле Хемингуэя, описывает миссис Гарднер, отъезд Жоржа.

«Он встал утром в день отъезда, собрал чемодан и ушёл, заявив, что отправляется в Европу».[91]

Жорж спешил в порт, где его ждала «Америка», третье – и последнее! – судно, на котором он отправился в трансокеаническое плавание и навсегда покинул ту страну, которая была для него «мать-и-мачехой», и которая так и не поняла, что он не предал её своей работой на новую родину, а спас от клейма ядерного Люцифера.

07.06. Пароход «Америка» уходит из Нью-Йорка.[92]

Пароход «Америка» покинул порт Нью-Йорка 6 октября 1948 года,[93] и «к празднику»[94] Жорж действительно был в Москве.

А в это время в Москве…

Пока шла вся эта переписка с Центром, Жорж читал в местных газетах об образовании государства Израиль и стремительном признании его Советским Союзом, о разразившейся войне за независимость и помощи, которую СССР оказывал израильтянам.

Казалось бы, он должен был радоваться за свой древнейший народ, но его чутьё разведчика, питаемое не тайным чтением советских газет с их призывами бороться против «космополитизма» и «низкопоклонства перед упадочной буржуазной культурой», а простым анализом американской прессы, уделявшей политике Советского Союза достаточно внимания, подсказывало ему – «Something is rotten in the state of Denmark…».[95]

И не только «по еврейскому вопросу». Чего стоило одно известие о том, что 24 июня 1948 года СССР начал блокаду Западного Берлина, перекрыв все наземные и речные пути в город. Снабжение города осуществлялось всем необходимым по воздушному мосту, который организовали США и Великобритания.

Так что, «глядя со стороны», Жорж имел более адекватное понимание проблем, стоявших «там-и-сейчас» в СССР.

А в Москве далеко не все евреи понимали, как трактует понятие космополитизма Сталин и как им следует вести себя по отношению к Израилю. Многие наивно полагали, что признание Израиля – это долгожданная индульгенция еврейству и проявление великодушия советской власти: если тебе не нравится то, как у нас решаются национальные проблемы, если ты настолько равнодушен к родным берёзкам, что готов их променять на синайские пески и болота Палестины, собирай чемодан и езжай на свою «историческую родину». Выбор за тобой.[96]

Но очень скоро жизнь «вправила мозги» таким наивным идеалистам.

«В июне 1948 года Голда Меерсон была назначена первым послом Израиля в СССР и 3 сентября прибыла в Москву. Занимала этот пост до марта 1949 года… В период пребывания Голды Меерсон на посту Посла Израиля в Москве были закрыты Еврейский Антифашистский комитет, газета «Эйникайт», издательство «Дер Эмес», арестованы крупнейшие деятели еврейской культуры, их книги изъяты из библиотек».[97]

Наиболее известные события, связанные с пребыванием Голды Меир в Москве, практически до дней совпали с возвращением Жоржа в Москву в октябре 1948 года.

Вот как описывает их известный историк Жорес Медведев.

«Поскольку ЕАК в 1946–1947 годах стал постепенно защищать, прежде всего, интересы евреев, стремившихся к культурной автономии, а не к ассимиляции, то конфликт этого комитета с политической властью стал неизбежен. Появление в Москве посольства Израиля и Голды Меир, как первого израильского дипломата, ускорило конец ЕАК. 4 октября 1948 года Голда Меир с группой израильских дипломатов приехала в еврейскую синагогу в Москве по случаю празднования еврейского Нового года. Ее возле синагоги приветствовала огромная демонстрация евреев, насчитывавшая по некоторым подсчетам около 10 тысяч человек, а по заявлениям самой Голды Меир – до 50 тысяч человек. Через неделю, 13 октября 1948 года, Голда Меир снова посетила московскую синагогу по случаю еврейского праздника Йом Киппур, и массовая еврейская демонстрация снова повторилась. В большинстве репортажей об этих демонстрациях, появившихся в западной прессе, они представлялись как «стихийные». В Израиле и в сионистских организациях США и других стран эту неожиданную солидарность московских евреев с государством Израиль воспринимали как желание еврейского народа к массовой эмиграции из стран своего временного проживания».[98]

07.07. Голда Меир (в центре кадра в круге) 4 октября 1948 г. в Москве.[99]

Ж. Медведев попытался разобраться в причинах этих событий. Мне кажется, что его анализ убедителен. Приведу обширную цитату из его книги «Сталин и еврейская проблема. Новый анализ», где он пишет:

«В августе состоялась погромная сессия сельхозакадемии (ВАСХНИЛ) против генетики и псевдоученый, и шарлатан Трофим Лысенко получил монополию во всех областях биологии и сельскохозяйственной науки. Тысячи ученых и преподавателей увольнялись по всей стране. В Москве эти увольнения и исключения проводились особенно широко и распространялись не только на профессоров и преподавателей, но и на аспирантов и студентов. Производились и аресты, пока немногочисленные, но все ожидали худшего. Настроение интеллигенции было мрачное и напуганное. Можно поэтому задать простой вопрос: была ли в этих условиях возможна стихийная и массовая демонстрация десятков тысяч евреев возле синагоги и по случаю посещения ее Голдой Меир? Пока никто не предложил рационального объяснения этик двум демонстрациям. Особенно странной выглядит вторая демонстрация 13 октября, так как после 5 октября 1948 года в стране был неофициальный траур по случаю гибели более ста тысяч человек от землетрясения в Ашхабаде. Столица Туркмении была полностью разрушена…

Не дал убедительного объяснения этим демонстрациям и Г. В. Костырченко, автор недавнего, наиболее обстоятельного исследования антисемитизма в СССР. По его мнению, празднование еврейского Нового года «вылилось во внушительную демонстрацию еврейского национального единства», а праздник 13 октября был стихийным проявлением религиозности.

«В тот день главный раввин С. М. Шлифер так прочувствованно произнес молитву «На следующий год – в Иерусалиме», что вызвал прилив бурного энтузиазма у молящихся. Эта сакральная фраза, превратившись в своеобразный лозунг, была подхвачена огромной толпой, которая, дождавшись у синагоги окончания службы, двинулась вслед за Меир и сопровождавшими ее израильскими дипломатами, решившими пройтись пешком до резиденции в гостинице "Метрополь"». [80][100]

Об этой многотысячной демонстрации евреев через весь центр Москвы, впереди которой шли Голда Меир и группа иностранных дипломатов, в советских газетах не было никаких сообщений. Иностранная пресса, особенно пресса Израиля, была полна сенсационными репортажами. Московские еврейские демонстрации вызвали ликование в сионистских кругах в США. В Москве в советское время ни до октября 1948 года, ни после