Тройка без тройки - Владимир Длугач

— Тут такое дело, Людмила Александровна… — Фомичев слез со стула и подошел к своему столу. Потом взял из пластмассовой вазочки красный карандаш, вынул из кармана перочинный ножик и начал медленно, со знанием дела, точить карандаш. — Это дело, Людмила Александровна, требуется обмозговать…

— Что тут думать, Петр Васильевич? Найти человека всегда можно, при желании, конечно…

— Уважаемая Людмила Александровна, у меня соревнования на носу. Мне надо завоевать первые места… Кого же я отдам?

— Ведь нельзя же так… Забывать о мальчишках во дворах…

— Я сам вижу, нельзя так, — согласился Фомичев и посмотрел на библиотекаршу усталыми невидящими глазами. — Вот вы, Людмила Александровна, думаете, что у Фомичева в голове одни только дворовые мальчишки… А ведь у меня на шее знаете сколько?

Он щелкнул несколько раз на счетах и с гордостью произнес:

— У меня на шее семьсот двадцать три физкультурника! И отвечай за всех — за вратаря, за левого защитника, за правого. Кто-то там не так бросил копье, а ты отвечай. Вот здесь, в кабинете, сидишь и отвечаешь — далеко или близко упало оно, это копье…

Людмила Александровна уже шагала по комнате из угла в угол. Наконец она остановилась у стола Фомичева:

— Решайте сейчас же!

Фомичев откинулся на спинку стула:

— Успокойтесь, Людмила Александровна. Вы же понимаете, я сам не могу распоряжаться… Надо посоветоваться кое с кем, обмозговать…

— Вот и прекрасно! Сейчас пойдем к Асе и там все вместе договоримся, — она схватила Фомичева за руку и потянула его за собой.

— Только ненадолго, — взмолился Фомичев.

Они направились к двери, но зазвонил телефон.

— Из планового вас просят, — сказала Лида.

— Вы, Людмила Александровна, идите, а я сейчас прибегу, — извиняющимся тоном попросил Фомичев.

Людмила Александровна вышла. Быстро прошла по коридору и остановилась у двери комсомольского комитета. Сильно двумя пальцами постучала. За дверью послышался голос:

— Войдите!

Людмила Александровна открыла дверь.

Все в этой светлой, просторной комнате было ей давно знакомо. Паркетный, натертый до блеска пол, белые занавески на маленьких старинной формы окнах. На стене — фотографии изделий фабрики. Тут же — снимок торта, который делала фабрика для победителя прошлогоднего первенства страны по футболу. На столике у другой стены — коробки из-под печенья и шоколада, очень яркие и пестрые.

Секретарь комсомольской организации Ася Швырева была сейчас одна.

Людмила Александровна переступила порог и подошла к столу.

— Я к тебе по важному делу… Насчет ребят, которые живут в Грибном переулке…

— В Грибном? — переспросила Ася и, указывая на стул, добавила: — Садитесь.

Людмила Александровна села на стул.

— Нет, давайте сядем на диван. Там удобнее разговаривать.

— Давай сядем на диван, — согласилась библиотекарша и пересела на диван.

Ася села рядом с ней.

— Ко мне, Ася, пришли девочки из Грибного переулка и рассказали, что у них происходит во дворе, — начала Людмила Александровна.

— Знаю этот двор, — кивнула Ася.

— Там мальчишки совсем беспризорные, ими никто не интересуется. Между тем двор у них большой, все условия есть для работы. Можно было бы прекрасно организовать досуг ребят, увлечь их спортом, создать футбольную команду, волейбольную. А никого это не волнует. Только что целый час ругалась с Фомичевым. Как будто бы его это ближе всего касается, а он и в ус не дует.

— Что же вы, Людмила Александровна, хотите от нас?

— Чтобы вы занялись двором в Грибном переулке. И не отписались, а по-комсомольски, с задором.

— С задором! На все не хватает его, этого задора…

— На это должно хватить. Должно!

Ася встала с дивана, подошла к столу и придавила большим пальцем отставшую кнопку.

— У нас, Людмила Александровна, есть и другие дела. Не менее важные! Пусть воспитанием дворовых футболистов занимаются в школе… Учителя, пионеры, комсомольские организации… У нас своих дел по горло. А еще лезть во дворы…

— Значит, проще говоря, ты дальше своего носа не хочешь видеть?! Что творится за стенами фабрики, как и чем живут дети ваших рабочих, это все не важно? Так тебя надо понимать? А ведь забота о подростках — это святая обязанность комсомола!

— Вам легко критиковать. У вас узкий участок работы.

— Я тоже, Асенька, была комсомолкой, — прервала ее старая библиотекарша. — И знаю, что у комсомольцев нет узких участков работы… Слова-то какие ты нашла — узкий участок!

— А вы, Людмила Александровна, пришли бы как-нибудь к нам в клуб, — примирительно сказала Ася, — вечером, когда кино или танцы. Поняли бы, что у меня работы хватает и здесь, у себя. Мы еще плохо боремся с хулиганством, Людмила Александровна!.. У нас под носом, в клубе, молодежь безобразничает, а мы пойдем по дворам…

— Борьба с хулиганством начинается именно во дворах, куда ты так упорно не хочешь идти. Именно там растут те хулиганы, которые так досаждают тебе в клубе. Устраивай во дворах кино для ребят, игры, отвлекай спортом от всякого безобразия. И они будут меньше озорничать, лучше учиться.

Ася вдруг подумала — верно ведь, если посмотришь со стороны на что-нибудь, сразу виднее становятся недостатки… Так и сейчас — библиотекарша увидела со стороны ее, Асину, работу и… может быть, она и права… Да нет, она на самом деле права… Ведь есть же у нас в стране тысячи уличных и дворовых команд. Почему же нельзя в Грибном создать такую команду?

Ася подняла телефонную трубку и вызвала к себе Фомичева. Затем отошла от стола и снова села на диван. Одну-две минуты они посидели молча. Затем Людмила Александровна раскрыла сумку и вынула оттуда залитый тушью экземпляр «Острова Дружбы».

— Вот полюбуйся, Ася! Красиво?

Ася перелистала несколько страниц:

— Не очень. Кто же это так читал ее? Трубочист?

— Не трубочист, а футболист, — Людмила Александровна взяла у Аси книгу и положила обратно в сумку. — Ребята хотят играть в футбол и чтобы никто не закрывал этого футбола. У них там происходят всякие истории, как, например, вот с этой книгой.

Она осуждающе посмотрела на Асю, словно та была персонально ответственна за все трагедии, которые происходят на футбольных полях, и начала рассказывать историю с испорченной книгой. Но в это время в комнату вошел Фомичев.

— Ты меня звала, Ася?

— Да. Надо, Фомичев, что-то делать с Грибным переулком.

Фомичев похлопал себя по левому карману пиджака, по правому, пощупал рукой боковые карманы, проверил карманы брюк. И наконец из нижнего кармана пиджака вынул записную книжку. Раскрыл ее.

— Грибной переулок? Дом номер пять? Да? Так вот, Ася, согласно нашему решению, мы из этого дома двух жителей охватили…

— Постой, Фомичев, — прервала его Ася и, бессознательно повторяя слова библиотекарши, продолжала: — Ты, наверное, не уяснил еще себе, что мы должны бороться с хулиганством не только здесь, на фабрике, в клубе, но и во дворах… Тебе Людмила Александровна говорила?

Фомичев недоуменно посмотрел на Асю, перевел взгляд на библиотекаршу, снова взглянул на Асю и полез в задний карман брюк, откуда вытащил мелко исписанный лист бумаги.

— Но ведь, Ася, сделано не так уж мало… Мы провели…

Ася прервала его:

— Спрячь свои отчеты. У нас никто не отнимает того, что сделано. Действительно, мы устраиваем смотры, проводим кроссы, организуем соревнования, эстафеты, конференции, походы… Все это очень хорошо. А под боком у нас живут ребята. Все свободное время они проводят во дворе, слоняются без дела, не знают, куда девать себя, шалопайничают. А мы до сих пор ничего для них не сделали…

— Вот это и обидно, — поддержала ее Людмила Александровна. — Спорт у вас на фабрике ведь поставлен неплохо.

Ободренный этим замечанием, Фомичев сказал:

— Если разобраться, Ася…

Но Ася снова прервала его:

— После будем разбираться. Мы должны устроить во дворах, где живут наши рабочие, футбольные, баскетбольные, волейбольные площадки, будем проводить соревнования между командами разных дворов.

— Надо будет сделать гимнастическую лестницу, повесить кольца, — дополнила Людмила Александровна.

— Не было у бабы хлопот, купила поросенка, — пробормотал Фомичев. И тут же громко произнес: — Что у нас, Ася, своих дел нет на фабрике?! Надо еще брать дополнительные нагрузки. Не можем же мы поднять на ноги всю фабрику из-за мальчишек одного двора!

— Не только можете, но и должны, — твердо заявила Людмила Александровна.

Ася повернулась к ней:

— Вы только послушайте его!.. С таким народом что-нибудь сделаешь?

Людмила Александровна улыбнулась:

— Сделаешь! Петр Васильевич, когда захочет, горы свернет!