Игрушка - Кристина Александровна Ива

смотрел на меня как на идиотку, затем смягчился и обнял меня. Он был таким высоким, что я едва доставала ему до плеча. Он взял меня на руки и понес в мою палату.

Глава 12

Майкл уложил меня на кровать и сел рядом. Я закуталась в одеяло и смотрела в пустоту.

– У меня была девушка. Я тогда был в восьмом классе. Мы с ней очень сильно любили друг друга. Она была потрясающе красива. Но больна. Психически. Гораздо сильнее, чем ты. Живя в постоянной депрессии, она не могла вылечиться. Пила много разных таблеток, лежала в клинике, три раза пыталась покончить жизнь самоубийством. Разными способами. Ее спасали. Я делал для нее все, что мог. Веселил, как мог. Покупал ей подарки, цветы. Иногда она радовалась. Это были самые ценные секунды для меня. Но, когда мы заканчивали девятый класс, ее оценки не позволяли ей закончить школу. Она нервничала и еще больше впадала в депрессию. После выпускного я нашел ее в ее комнате, все вены были вскрыты, изрезаны, как будто ее истерзал зверь. Естественно, спасти ее уже было невозможно. Повсюду кровь и печаль. Я вызвал скорую. Благо, я попал туда первым, иначе я бы не верил, что она ушла. Мила прятала ключ от двери за почтовым ящиком, чтоб я мог заходить за ней перед школой. Ее родители всегда знали, что этим все и закончится. Они уже переплакали ее тысячу раз при ее первых попытках. И до последнего пытались помочь ей. Они никогда меня не выгоняли, они считали, что я делаю жизнь их дочери лучше. И все. С тех пор у меня не было серьезных отношений. Весь десятый и одиннадцатый класс я просидел в учебниках, изучая школьные предметы и медицину. Решил помогать таким, как она. Бизнес моего старшего брата, он же – семейный, должен был разделять я, но у меня появились другие планы. Взял свою долю, выкупил эту клинику. Теперь я работаю врачом, и здесь замечательные люди, которые рады на меня работать, мы помогаем другим. Это моя история.

Я все это время молчала. Но успокоилась. Я была тронута, что он поделился со мной этой историей.

– А Леон знает об этом? Или Коля…

– Нет, это тайна между мной, моим братом и отцом.

Я села на кровати и положила свои руки ему на плечи. В темной комнате, освещенной только луной, поблескивали его печальные глаза. Мне невыносимо сильно захотелось его утешить, но я не знала, как. Поэтому просто поцеловала его в губы. Они были потрясающе мягкие и теплые. И, когда я поняла, что сделала, мигом отстранилась.

– Ой. Я не хотела. То есть, хотела, но, черт…

– Ложись спать.

Я послушно легла на место и заснула, поглощенная печальной историей доктора Хартмана.

Лучи солнца проникали сквозь шторы, играя с уже подвевавшим букетом цветов. Через час должен был прийти Леон, поэтому я стала приводить себя в порядок. Корни волос уже опять отросли, по-хорошему нужно подкрасить их и подровнять концы…

– Привет!

– Привет, Леон! Как ты?

– Это тебя я должен спрашивать!

Я подлетела к нему и крепко обняла.

– Ты принес, что я просила?

– Да, но ты уверена, что тебе это нужно? Ты говорила с Майклом?

– Он против, но чисто потому, что я в больнице, лечусь и т.д. Так что пусть это будет нашей маленькой тайной? Я не знаю, как мне спать без этого.

– Тебя начали лечить?

– С понедельника. Майкл вызвал крутого специалиста по гипнозу для меня. Он проведет для меня пару сеансов, а затем, доктор Хартман снова возьмет меня в свои руки. У тебя тоже фамилия Хартман?

– Да, это немецкая фамилия. Мой прадед перекочевал в Россию еще молодым, но фамилию оставил. И она передается, все как обычно.

– Ясно.

Леон поставил пакет, набитый соками и йогуртами.

– Я перелил коньяк в бутылки из-под яблочного сока.

– Хорошо.

Я была рада, хотя коньяк не очень любила.

Мы посидели еще пару часов вдвоем, за это время посмотрели новый фильм, и парень поехал в гостиницу. Сегодня была суббота, так что завтра тоже можно будет отдыхать. Из больницы Майкл меня не отпускал. Так как у него по выходным записи не было, я пошла потусить в его квартире.

– Что, Леон уехал?

– Да, он сейчас побудет в гостинице, а вечером поедет на объект по семейному бизнесу. Раз он здесь, то и работает пока здесь.

– Ясно. Чем займемся?

– Ты не выпускаешь меня отсюда. А я хочу пиццу. И гулять. Я устала за эту неделю. И, получается, я здесь не только на неделю, а на две, или даже на три.

– Ты ведь любишь растения, верно?

– Обожаю. Мне чертовски не хватает их здесь. Надеюсь, Трис поливает их у меня дома.

– Здесь есть одно местечко, я могу тебя сводить.

– Мы пойдем гулять???

– Нет, это в клинике. Что-то вроде сада, иногда мы пускаем туда пациентов на стадии выздоровления, чтобы настроить на позитивное мышление.

– Почему только на стадии выздоровления?

– Потому что бывают агрессивные пациенты. Сейчас там никого нет, на выходные мы закрываем его.

Мы стали подниматься по лестнице вверх. Я жутко хотела увидеть сад, у меня просто была нехватка растений перед моими глазами. Мы попали в длинный коридор, слишком пустынный для этого места. А затем Майкл открыл дверь, и я обалдела от красоты. Стеклянный потолок, окна от потолка до середины стены по всей комнате. Очень много солнечного света в такой замечательный день, большое количество разнообразных растений, цветов… А тут еще так тепло и уютно. Я чуть не расплакалась.

– Боже… как же тут волшебно… – прошептала я.

– Ты можешь их посмотреть и потрогать.

Он веселился. Его забавлял мой ошарашенный вид. Я повернулась сказать ему что-нибудь саркастическое, но он смотрел на меня так нежно и был так близко… Доктор Хартман взял меня за руку и повел вглубь сада. Я озиралась по сторонам, легонько касаясь лепестков цветов и зеленых листьев.

– Здравствуйте, Ангелина! Как поживают ваши растения? – улыбчиво спросил док у старушки, пересаживающей орхидеи.

– Цветут и пахнут, Майкл!

– Она русская? – шепнула я.

Он кивнул.

– А эта милая девушка…?

– Друг семьи, я помогаю ей здесь.

– Цветы – лучшее лекарство, деточка! Ты любишь цветы?

Эта старушка была такая маленькая и хрупкая. Но у нее были большие добрые глаза, любящие растения так сильно, будто это ее жизнь.

– Да. Особенно, когда на них льется солнечный свет. Они как будто тянутся навстречу лучам и соединяются с ними… Это потрясающе. А еще я люблю с ними разговаривать. Они слушают. Умеют слушать.

– Согласна с тобой. Если хочешь, можешь сама пересадить орхидеи, а я пойду отдохну.

– Вы доверите их мне?

– Конечно. Ты сказала о них то, что всегда всем говорю я. А таких людей, увы, слишком мало.

Старушка ушла, оставив нас наедине.

– Теперь она будет думать, что мы вместе.