Рождение легиона - Gedzerath

«Хосспади, что за бред я несу, а? Чак и Сигал бы гордились тобой, Скрапс! Только что-то у тебя сердечко так трепещет?».

– «Ну и ну! Какой пафос! А я говорю что нам нужно уле… УФ!» – копыто Крака мягко и ненавязчиво соприкоснулось с челюстью желтой красотки, отправляя ее в полет на землю. Повернувшись ко мне, серый пегас только молча козырнул мне, отдавая честь, после чего поднял свое копье и встал рядом со мной.

– «Э-э… Да мы все с тобой, командир!» – воскликнул Рейн, хромая в общий строй и становясь вровень с остальными товарищами, одобрительно ворчавших что-то и кидавших недружелюбные взгляды на уже подставившую их один раз желтую интриганку – «А что будем делать с раненными? Лиф не сможет сражаться без передних ног, а Черри…».

– «Слушай мою команду!» – по уже появившейся за ночь привычке, я хотела пройтись вдоль строя, но почувствовала, что от усталости вряд ли смогу долго бродить в этих перетяжеленных, и оказавшихся немыслимо душными, доспехах – «Лиф понесет Черри, привязанную к ее животу – там, на башне, есть небольшой выступ. Положишь ее туда, после чего будешь защищать ее ценой своей жизни. Брыкайся, кусайся – делай что хочешь, но чтобы она осталась жива. Ясно?».

– «Сделаю!» – мрачно буркнула одна из близнецов, преданно поедая меня глазами.

– «Я лечу первая, вы – в трех корпусах[6] за мной. Дайте им наброситься на меня и кольнуть всем, что у них есть, после чего налетайте, и так отхреначте этих ублюдков, чтобы их родственнички узнали бы своих отпрысков только по старым фотографиям! Все ясно? Тогда начинаем!».

Девять пегасов взмыли в воздух, как один. Оказавшись в ставшей мне уже привычной стихии, я мгновенно перестала чувствовать вес надетых на мне доспехов, хоть и сковывающих мои движения, но уже не тянущих к земле, подобно допотопному гидрокостюму. Поднимаясь к башне, я сделала широкий круг, стремясь оставить восходящее солнце за своей спиной и, поднявшись повыше, камнем рухнула вниз – прямо на ожидавшие меня жала копий.

Естественно, они были готовы. Предупрежденные сбивчивыми криками связанного товарища, оставшегося лежать в тени у подножия башни, они явно ждали повторной атаки. Но они точно не ожидали груды доспехов, стремительно свалившейся на них под аккомпанемент пронзительных, сшибающих с ног порывов ветра.

«Успела!» – только и смогла подумать я, чувствуя резкие, словно стук отбойного молотка, удары чужих копий по составным доспехам. Сталь выдержала, и я почувствовала сотрясающий, выворачивающий меня наизнанку удар, с которым моя бронированная тушка влетела в толпу вражин.

Тяжело ворочаясь на куче тел, я отчаянно била крыльями, пытаясь если не встать, то хотя бы помешать нашим противникам встать на ноги. Тяжелый, незнакомый мне шлем с узкой прорезью для глаз ограничивал обзор до минимума, и мой взгляд растеряно скользил по меняющимся, словно в стробоскопе, картинкам. Я видела Крака, мрачно бодавшегося с двумя насевшими на него врагами, видела покрытого бинтами пегаса, занесшего копье над отчаянно отмахивающейся задними ногами Лиф, видела барахтающиеся подо мной тела, отчаянно пытающиеся столкнуть с себя ожившую кучу металлолома. Но наконец, очередной удар моих крыльев поднял меня в воздух, позволив метнуться в сторону и сбить с ног противника, уже опускавшего оружие на голову синей пегаски.

И я сорвалась.

– «МОЧИ-И-И!».

Удар крыльев, толчок плечом – и забинтованный по самые ноздри несостоявшийся убийца отправляется за парапет.

– «ДАВИ СКОТОВ!».

Очередной бросок в воздухе, подскок на хлопнувших крыльях – и тяжелое приземление на спины двух зеленых пегасов, ловко орудующих блестящими копьями. Интересно, это хрустят кости, или зубы у меня во рту?

– «Команд… Командир! Раг!!».

– «НИКОГО НЕ ЩАДИТЬ!».

Изо рта доносится какой-то утробный рык, вероятнее всего, похожий на хрипение умирающей таксы, но мне все равно – и еще один замерший на месте противник отправляется через парапет.

«Они пытались нас убить!».

Я тяжело мечусь по башне, хватая, бодая и лупя. Чувствую, что скоро упаду под тяжестью ставших неподъемными доспехов, но перед этим, я заберу с собой всех ублюдков, которых только смогу тут найти.

Но странное дело – почему вокруг никого нет?

– «Рекрут! Эй, рекр… А, д-дискорд раздери, да она взбесилась! Эй, держите ее! Воды, если есть!».

Кто-то прыгает мне на спину, и я еще кручусь, по инерции пытаясь добраться, схватить, перегрызть… Но шлем уже сорван с моей головы, и на меня обрушивается каскад холодной, мокрой, и необычайно вкусной воды, смывающий с меня все наваждение.

«Уже все? А что это вообще было?!».

Меня окатили вновь, кажется, выливая на меня всю воду, которая могла скопиться на этой земле за все время заточения ночной принцессы. Холодная жидкость вымыла из головы звеневший в ней рев, вновь превращая меня в мелкую, мокрую, порядком испуганную пегаску, с удивлением озиравшуюся по сторонам.

Казалось, прошло всего мгновение, а картина, царившая вокруг, кардинально изменилась. Вся верхняя площадка башни, огражденная невысоким каменным парапетом, выглядела так, словно на ней порезвился вдупель пьяный дракон – весь пол был покрыт слоем отвратительной, размазанной по всему, чему только можно, грязи, густо перемешанной с кровавыми отпечатками копыт. Древки сломанных копий и отколовшихся, слетевших частей доспехов живописным ассорти покрывали каждый сантиметр пространства. Довершал картину покосившийся флагшток, на котором еще блестела эмблема противостоявшего нам десятка в виде злобно ощерившейся головы дракона. По-прежнему хромающий Рейн лишь удивленно фыркал, глядя на меня со странным недоумением, держа в копытах обломок копья.

Кстати, а где все враги?

Мотнув головой, я недоуменно покосилась на двух незнакомых мне стражей, без особого труда удерживающих мою едва стоявшую на ногах тушку. Возвышаясь надо мной на две головы, они то и дело косились на меня с каким-то непонятным мне беспокойством, плотно сжимая меня с двух сторон при малейшей попытке пошевелиться. Наши недавние противники обнаружились недалеко – рассевшись вдоль стенки, шестеро пегасов с ненавистью и страхом смотрели на наш грязный, оборванный отряд, пока пара стражей осматривала их раны.

Повернувшись, я пошарила глазами по сторонам и едва не завизжала, чувствуя, как во мне поднимается волна радости и облегчения при виде товарищей, мрачно пристроившихся вокруг сломанного столба, бывшего когда-то флагштоком. На их мордах царило уныние, когда я, подойдя к ним вплотную, присела, с облегчением положив копыта на плечи сидевших передо мной Рейна и Хая, уткнувшись лбом в их стальные, облаченные в шлемы головы.