Преподша в неволе (СИ) - Миронова Аля

- Либо мы доводим всё дело как есть до суда, либо ты принимаешь мои условия, а разводимся мы по согласию и без претензий. Только учти, если суд будет вот по этим документам, то и на работе ты не задержишься надолго. Я позабочусь об этом. Да и кому нужен в управленцах подлый лишенец? Правильно, никому. А посему, предлагаю тебе не глядя принять мои условия.

И вновь наступила тишина. Напряжение висело в воздухе, казалось, в любой момент могут вылететь стекла из окон от внезапной ударной волны негатива, исходившего от Вика.

 - Думай сам, делай сам. Бойся, верь и проси, - пропела я тихонько [1]. Муженек вздрогнул. Отошел к окну.

Спустя еще несколько минут молчания, наконец он сказал:

 - Согласен.

 - Я знала, что ты сообразителен. Смекнешь, что к чему. Итак, первое, у тебя есть выходные освободить служебное жилье. Из-за этой квартиры меня отозвали на работу, так что она по праву должна быть в моем распоряжении. Второе, я хочу полторы тысячи, которые вложила в твою машину. Третье, ты никогда и ни под каким предлогом не должен появляться на пороге моего дома. Дочку я сама буду привозить в дом твоей матери по договоренности. Если я хоть раз услышу, или узнаю, что ты настраиваешь дочь против меня, поверь, я тебя раздавлю. Любой вопрос, касающийся Гали, ты должен согласовывать со мной: чем накормить, что подарить, где погулять и прочее, всё. Я беспрепятственно должна иметь возможность возить ребенка куда захочу. И последнее, все близкие должны знать правду, и рассказывать ее будешь ты.

Полковник с восхищением смотрел на меня, открыв рот. Вот так-то. У меня рога и копыта, раз я коза.

А угрюмый муж лишь вздохнул и вернулся за стол.

 - Что ж, справедливо. Я все сделаю.

 - Это не акт милосердия, и вовсе не любовь к тебе или нашему прошлому. Ты убил во мне все хорошее своим предательством, своей ложью, своим хладнокровием. Я делаю это исключительно для дочери, она единственное – за что я тебе благодарна. Но все остальное… Я тебя никогда не прощу.

Вик лишь снова тяжело вздохнул. Словно, сожалеет. Да ну. Не верю.

 - В понедельник встречаемся здесь же. И не пытайся меня переиграть. Земченко лучший в стране.

Вернувшись в дом свекрови, первым делом я позвонила домой родным. Мама новости о моем разводе приняла в штыки, сказала, что места у нее в доме нет и лишние рты ей не нужны. Ну конечно же, младшая сестричка троих в подоле принесла, если считать бесполезного муженька, который толком и не работает даже. А я… А зачем мне помощь, если я с 16 лет работаю? Действительно. Обидненько, но привычно. Свекровь ко мне в разы лучше относится, это еще один противовес лишению муженька родительских прав.

Пользуясь тем, что работать на выходных не надо, точнее надо, но из принципа все дела переношу на понедельник, я неторопливо собрала наши с дочкой вещи. Уверена, что Вик ищет съемную квартиру для своих. Даже думать об этом больно, ведь получается, что если не Галя, то я ему точно чужая. Своя чужая жена. Минутка депры и снова за дела.

К вечеру воскресенья я собрала баулы, оставалась только детская мебель: кроватка, стульчик, комод, манеж, коляска. Появился Вик. Я это поняла по крикам, доносившимся из кухни, свекровь не стеснялась в выражениях, интересуясь, кого же она вырастила.

Примерно полчаса спустя, Инесса Павловна появилась на пороге нашей комнаты. Вид у нее был взволнованный и виноватый.

 - Дочка, поговорим?

Впервые она ко мне так обратилась.

 - Поговорим, мама, - решила вторить ей.

 - Я понимаю, терпеть моего оболтуса ты не станешь, но не лишай меня общения с крохой, прошу.

 - Инесса Павловна, я и не думала. Я буду привозить Вам Галку на выходные. Не обещаю, что на каждые, но не реже двух-трех раз в месяц, сами понимаете, расстояние хоть и небольшое, но пока я без машины, даже 150 км могут вызвать проблемы.

 - Так может не уезжай от нас, а?

 - Я не смогу здесь дальше жить, просто не смогу, простите.

 - В любом случае, я на твоей стороне, просто знай это.

 - Мальчишка – вылитый Вик.

 - Не говори мне о нем, знать их не хочу!

 - Не горячитесь, ребенок ни в чем не виноват.

 - Зато мамаша его дрянь расчетливая.

 - Мама, я прошу Вас. Попробуйте принять Женю. Еще раз Вик от нее не откажется, я это вижу. Да и у нас с ним все равно будущего нет.

Свекровь притихла и задумалась. Также молча покинула мою комнату, а через пару минут зашел Вик.

 - Привет.

 - Здравствуй.

 - Спасибо, что заступилась за Женю.

 - Вик, что ты хочешь?

  - Послушай, я действительно люблю Алю.

 - Ну хорошо, люби. Я мешать не буду. Но и я тебя предупредила. Про развод я так же трепаться не стану, но, когда ты принесешь в кадры документы на Мишу, вопросы возникнут в любом случае.

 - Я понимаю, что скандала скорее всего не избежать, я готов стать козлом отпущения.

 - Ты не козел, а последняя скотина. Но знаешь, мне уже почти всё равно.

 - Будем дружить семьями? – с грустной улыбкой спросил муж.

 - Всенепременно. Тем более, мне уже и женишка нашли на 5 лет младше, - вспоминая про племянника Земченко, слова сами вырвались из меня.

 - Лихо, - с досадой произнес муж.

 - Долго ли умеючи? Думал, рыдать ночами буду? Не в этой жизни.

 - Я не жалею, о наших годах с тобой, прости, что не смог тебя полюбить. Наверное, я однолюб.

 - Дело в не в любви. Ты меня просто предал.

Галя завозилась в кроватке, а Вик положил ключи от квартиры на комод и тихо покинул комнату. Говорить действительно больше не о чем.

Так, нужно срочно позвонить.

 - Серега привет.

 - И что ты хочешь?

 - Ты чего на меня сразу бурчишь? Хочу узнать, как дела?

 - В воскресенье поздним вечером? Не гони. Давай по существу.

 - Короче, я хочу поменять служебную квартиру. Или я отказываюсь работать.

 - Чего? Ты ночью с кровати свалилась? Или головой двери открывала? Ты в своем уме? – пришлось отнести руку от уха на полметра, слишком громко орал шеф. Хотя сейчас я ему звонила как другу, почти родственнику.

 - Мы с Виком разводимся.

 - Как так?