Впечатляюще неистовый (ЛП) - Беттина Белитц

Мне было совсем не просто, оставлять собаку на Сердана, но был предсказан период жары, а Могвай не мог выносить жару.

Я не могла ожидать от него, что он будет проводить весь день в душной цыганской повозке, а для того, чтобы бежать рядом с ней, он был слишком обессиленным. Могвай с самого начала принял Сердана - то, как это выглядело, Могвай был собакой любящей мужчин. А я была уверенна, что Сердан будет хорошо о нём заботится и давать ему регулярно его сердечные таблетки, которые он с недавнего времени должен был принимать.

- Кажется он уже престарелый, - пробормотал ветеринар, когда обследовал его из-за того, что тот всё-время часто и тяжело дышал. Это тоже была такая вещь, в которой я винила Леандера.

Я никогда не хотела иметь собаку, но если уж он должен был подарить мне одну, то мог бы по крайней мере выбрать щенка. Но он подарил мне деда. Ветеринар полагал, что ему как минимум двенадцать лет, если не старше. То, что Ши-тцу были долгожителями, не могло меня утешить.

- Оторвись от него, - прорычала я на Леандера. Я не любила прощаться, даже с моей собакой. Когда он не отреагировал, я протянула руки вперёд и вытащила Могвая из его нежных объятий. - Запакуй наконец наш чемодан. Это ведь не может быть настолько трудным.

Я обнаружила, что говорю уже почти также, как мама. Но для этого были все основания.

На протяжении часов Леандер уже спорил сам с собой и раздумывал, что же ему может понадобиться в отпуске во Франции. Так как я точно не могла взять с собой два чемодана, нам пришлось впихивать наши манатки в один. Глупо было то, что Леандер любил читать - в противоположность мне, а его «одолженные» книги были чрезвычайно тяжёлыми и занимали слишком много места. Может быть, я смогу его после уговорить взять стопку его прочитанных Bravo, и он откажется от бульварных романов.

С Могваем на руках и мешком собачьего корма на плече я спустилась вниз по лестнице. Сердан ждал на улице, подстерегаемый папой, который неуклюже приклеивал табличку к витрине нашего похоронного бюро.

Она объявляла серьёзными чёрными буквами, что Хериберт Моргенрот из-за неотложных, накопившихся ремонтных работ, в виде исключения находится в производственном отпуске и в чрезвычайных ситуациях до него можно дозвониться по мобильному. Номер мобильного образовывал в бесконечном квадрате рамку таблички. Из-за этой истории с мобильным мама и папа ругались на протяжении всего завтрака.

Мама высказала мнение, что это абсолютно бессмысленно, давать номер мобильного, так как мы будем ехать на повозке, запряжённой лошадью и папа не сможет взять и быстренько сгонять на карете в Людвигсхафен, если пробьёт последний час какой-нибудь бабульки. Папа запрещал себе сразу же такие неуважительные высказывания по отношению к своим клиентам, и уже разгорелась серьёзная ссора, которая закончилась тем, что оба начали упрекать меня из-за паркура. Собственно после нашей исповеди каждая дискуссия заканчивалась этим.

Даже нормальные, мирные разговоры кончались так. Но они всё равно стали редкими.

- Привет, Сердан, - сказала я вяло и посадила Могвая на тёплый тротуар. Он сразу же начал тяжело дышать. Ещё даже не наступил полдень, а было уже давяще душно. Воздух застопорился. Я вытащила сердечные таблетки из моего кармана брюк и положила их в мешок с кормом.

- Хорошо, спасибо, - пробормотал Сердан. С осторожным взглядом на моего отца, который с нахмуренными бровями и сморщенным лбом, приклеивал ещё один кусок клеящей ленты к свой витрине, он взял корм.

- И, как там у вас? - прошептал Сердан угнетённо.

- Что же. Дерьмово, - ответила я беззвучно. - Больше чем дерьмово.

- По крайней мере, вы едите в отпуск. - Сердан отступил в сторону, так как папа внезапно решил прикрепить табличку не в середине витрины, а рядом с нами в углу.

Вместо ответа я подняла руку и сделала знак, будто хотела перерезать себе горло. Лёгкая улыбка закралась в лицо Сердана. Папа громко закашлял. Ой-ой. Нам даже нельзя улыбнуться друг другу, не то папа внезапно задохнётся.

- Ты виделась с Сеппо? - спросил Сердан. Папа громко зашуршал табличкой, но это было и не нужно, потому что я только покачала головой. С момента исповеди Сеппо как будто был проглочен пиццерией и пропал с лица земли. Наверное, в наказание ему приходилось работать сверхурочно и складывать коробки для пиццы с утра до вечера.

- У меня они забрали мопед. Хотя я как раз его только получил, - проворчал Сердан. Предложение он закончил, прочистив горло, и это показало мне, что запас его предложений на сегодняшний день был исчерпан. Хотя он и говорил больше, чем раньше, но очевидно всё ещё очень неохотно. Собственно мне это даже нравилось. Сердан говорил, если действительно у него было что сказать. И тогда это было также важно.

Сердан молча, ждал, пока я попрощалась с Могваем. Мне не нужно было говорить ему, что он должен хорошо о нём заботиться. Я знала, что он итак сделает. Когда я вставала, он засунул мне в руку записку, коснулся в приветствие лба, кивнул моему отцу, который сдвинул табличку теперь всё-таки снова в середину витрины, привязал Могвая к поводку и, не сказав больше не слова, пошёл вниз по улице.

«Тебе тоже хорошего лета, ты болван!» подумала я забавляясь. Только на тусклой, прохладной лестничной площадке я отважилась бросить взгляд на записку - в папиной фантазии, наверное, горячее, любовное письмо.

Но Сердан написал только свой номер мобильного. «На всякий случай» стояло печатными буквами внизу. Я беспомощно покачала головой. По моему опыту, ребята никогда не подходили к телефону, если им звонили. Это было бессмысленно записывать их номер или даже вносить в память телефона. Также я не посылала сообщений, как Софи.

Кроме того денег, положенных на счёт мобильного, хватит только ещё на максимум один звонок. Пожав плечами, я засунула записку в карман моих штанов. Может быть, Сердан думал, что я, время от времени, захочу узнать, как дела у Могвая. Но честно говоря, на данный момент меня больше беспокоили другие вещи.

Например, трёхчасовая поездка на машине с Леандером в нашем катафалке. Папа настоял на том, чтобы мы ехали на катафалке, и чтобы он мог находиться в полной готовности, если вдруг что-то случиться. Мне это даже подходило, потому что в катафалке было намного больше места, чем в мамином крошечном Alfa Romeo, а нам ведь всё-таки нужно было, разместить четвёртого человека, о котором никто кроме меня не знал.

Но Леандер из-за этого уже сейчас трясся как осиновый лист. Это было недопустимо, что его, Sky Patrol, повезут в машине для мёртвых. Оставаться здесь один, он тоже не хотел. В конце концов, это он выбрал и «организовал» отпуск. Он хотел вернуться снова на свою славную, старую родину. Это он себе честно заработал.