Женщины викторианской Англии: от идеала до порока - Катя Коути

Вместо замка Удольфо он привез Эмили в особняк своего дяди. Полиция отказалась вызволять пленницу, посчитав, что мистер Джексон действует по закону. Тогда родня Эмили вспомнила про habeas corpus. В конце XIX века судьи оказались куда либеральнее своих предшественников. Лорд-канцлер Халсбери назвал насильственное удержание жены правилом абсурдным и устаревшим и отпустил миссис Джексон на свободу.

Неравенство распространялось и на имущественное положение женщин. Здесь нас поджидает любопытный парадокс, который лучше всего можно отследить на примере женских долгов. Еще до появления кредитных карт покупка в долг была явлением распространенным. В первую очередь это касалось городков и деревень, где все жители были известны наперечет. Многим рабочим семьям, как и низшей прослойке среднего класса, такая система помогала сводить концы с концами. Но кредитом пользовалась и знать. Аристократы презирали оплату наличными, особенно за мелкие покупки, и почти 80 % сделок в фешенебельных магазина Вест Энда были основаны на кредите. Торговцам аристократическая спесь выходила боком. Выбить долги из богачей было так же сложно, как из бедняков.

Ситуация с покупательницами сложилась неоднозначная. С одной стороны, торговцы всеми правдами и неправдами завлекали женщин в свои магазины. Вместе с тем, замужние англичанки являлись юридическим придатком своих мужей. Они не имели права владеть имуществом, продавать что-либо без согласия мужа, подавать в суд или заключать договор от своего имени. В любое время муж, даже проживающий отдельно, мог заявить права на заработки жены. После свадьбы имущество невесты, от земель до драгоценностей и платьев, переходило в безраздельное владение мужа, который мог распоряжаться им по своему разумению. Тем не менее, в брачном контракте обговаривались «деньги на булавки», т. е. деньги на покупку одежды и прочих приятных мелочей, которыми муж снабжал жену. После смерти мужа вдова претендовала на треть его имущества, если, конечно, в завещании он не оставил ей неприятный сюрприз.

Хотя жена не имела собственных денег, покупками в семье занималась именно она или же слуги, которым она давала поручения. Товары также поставляли на дом, а в конце года супруги расплачивались за все сразу. В случае покупки в долг жена выступала в роли агента своего мужа, который затем платил по счетам. Предполагалось, что муж как глава семьи в курсе всех трат, так что долги у супругов общие.

Во второй половине века ситуация изменилась. Женщины ездили за покупками все дальше и дальше от дома, причем в то время, когда муж был на службе. Но купить что-либо «под честное слово» было не так уж сложно. Состоятельные мужья хоть и сокрушались, но платили за наряды своей лучшей половины. Но порою кредиторы обращались в суд, а на суде начиналось самое интересное.

Английское законодательство жестко карало должников мужского пола — можно было и в долговую тюрьму загреметь. Но когда заходила речь о долгах замужних женщин, все значительно усложнялось. До 1860-х мужья несли полную финансовую ответственность за своих жен. Однако дело Джолли против Риз в 1864 году стало поистине эпохальным. Торговец тканями Джолли подал в суд на миссис Риз, которой поставлял товары с тем расчетом, что муж уплатит ее долг. Когда торговец прислал мистеру Ризу счет, джентльмен отказался платить. Якобы он не давал жене разрешение пользоваться его кредитом, а если Джолли поверил ей на слово — что ж, сам виноват. Как это ни странно, на суде ответчик был оправдан. Судья допустил, что жена может покупать товары в кредит мужа, но настаивал на том, что муж имеет право в любой момент отозвать ее привилегию. Именно он властвует над бюджетом. Если разрешить женщинам самовольничать, вся империя полетит в тартарары!

Многие судьи придерживались того же мнения. У них самих были жены, которые под сурдинку могли растратить крупную сумму денег, поэтому судьи принимали сторону мужей, а не торговцев. В свою очередь, исход дела Джолли против Риза возмутил предпринимателей. Из судебного решения следовало, что приказчик в магазине должен с пристрастием допрашивать покупательницу — а знает ли муж, что она собирается купить эту блузку, а давал ли он разрешение? После таких придирок любая леди развернется и уйдет! Поэтому бизнесмены, наравне с феминистками, ратовали за то, чтобы замужние женщины получили право распоряжаться своим имуществом. В этом случае им проще будет потреблять.

В магазине. Рисунок из журнала «Иллюстрированные лондонские новости», 1845

В 1870–1880-х годах парламент принял несколько актов об имуществе замужних женщин: в 1870 году, поправку к нему в 1874-м и еще один акт в 1882-м. Согласно акту 1870 года, имущество, принадлежавшее женщинам до замужества, все равно становилось собственностью мужа. Вместе с тем, муж утрачивал полный контроль над заработками жены и тем имуществом, которое она получала в наследство уже после свадьбы. В состоятельных семьях часть имущества жены выводилась из-под контроля мужа. Таким образом, устанавливалась материнская линия наследования, поскольку «обособленное имущество» женщины было защищено как от ее кредиторов, так и от кредиторов мужа. Тем не менее, владение было частичным: женщина не могла продавать это имущество или брать под него кредит, только передавать своим детям.

Что же касается долгов замужних женщин, тут царила прежняя неразбериха, и все зависело от точки зрения судьи. Был и другой немаловажный аспект: будучи главой семьи, муж должен был обеспечивать жену всем необходимым. Чтобы уклониться от уплаты долга, ему требовалось доказать, что покупка не является предметом крайней необходимости и что он ничего о ней не знал. В 1880 году некий мистер Шарп уклонился от уплаты 12 фунтов, которые его жена задолжала магазину «Уайтлис» за покупку котиковой шубки. Делопроизводитель мистер Шарп зарабатывал 300 фунтов в год, так что покупка жены, по его мнению, была непозволительной роскошью. Увидев новую шубку, он якобы посчитал ее частью приданого жены. Миссис Шарп очень хотелось оставить себе шубку (можно ли ее винить?), поэтому она встала на сторону магазина. На суде миссис Шарп сообщила, что давно просила денег на покупку зимних вещей. Для нее шубка была не роскошью, а необходимостью. Рассмотрев дело, судья счел зимнюю шубу необходимой вещью, но данный образчик показался ему слишком дорогим. А если супруг недостаточно богат, чтобы баловать жену шубками, ей придется померзнуть. Поэтому судья освободил мистера Шарпа от уплаты долга, а магазин «Уайтлис» остался ни с чем. Вместе с тем, непонятно, что же случилось с шубкой — смогла ли миссис Шарп оставить ее или пришлось возвращать.

В 1882 году был принят новый, расширенный Акт об имуществе замужних женщин, вступивший в силу 1 января 1883 года. Женщин наконец-то признали полностью дееспособными, они получили право распоряжаться «обособленным имуществом», хотя мужья по-прежнему владели их добрачной собственностью и приданым. Вместе с правами приходят обязанности, и женщин объявили ответственными за личные долги. Впрочем, случались и курьезы. В 1891 году лондонский торговец Джей потребовал у некой миссис Аннесли 15 гиней за покупку платья. Обычно женщина сама платила по счетам, но на суде заартачилась. С ее слов выходило, что, когда она вместе с мужем пришла в магазин, мистер Аннесли воскликнул: «Куплю тебе платье, чтобы было в чем пойти на скачки в Эскотте». Женушка приняла это к сведению и купила себе платье из расчета, что заплатит за него муж. Раз уж мистер Аннесли дал обещание, ему пришлось раскошелиться. В целом торговцам нравилось, когда мужья сопровождали жен в магазин. Если одежда и аксессуары были куплены прямо на глазах у мужа, никто уже не мог отвертеться от оплаты.

Глава вторая

Миссис Битон — королева домохозяек

Хотя обороты вроде «типичный представитель своего сословия» или «выразитель чаяний» набили нам оскомину еще в школе, они, казалось бы, идеально подходят к Изабелле Мэри Битон, королеве английских домохозяек. Ее внушительная «Книга о ведении домашнего хозяйства», впервые опубликованная в 1861 году, уступала по популярности разве что Библии. Почтение внушал не только разброс тем — от кулинарии до этикета, от уборки до правовых вопросов — но и назидательный тон писательницы, которая раз и навсегда вознамерилась научить соотечественниц бережливости, чистоплотности и домовитости. В воображении предстает дородная матрона в белом чепце, в доме которой завтрак подается с точностью до секунды, ни крошки хлеба не пропадает даром, а прислуга ходит по половице. Тем не менее, на момент написания кулинарной библии Изабелле Битон не было и 26 лет. А при ближайшем рассмотрении ее биография не кажется такой уж типичной.