Порочная ночь с миллиардером - Айрин Лакс

— Еще… — алчно вбивается языком, не желая меня отпускать.

Боюсь, что он меня съест. Слопает без остатка!

— Алекс… — пытаюсь отползти от его жадного, настойчивого рта.

Но он не позвоялет остраниться и снова делает это — раскручивает мое возбуждение, начав с нежной ласкии заканчивая мощными таранящими движениями языка.

Снова рассыпаюсь на миллиарды частичек, обессилено прижимаюсь грудью к влажной простыне.

— Хорошая девочка, так сочно кончаешь, — шепчет на ухо, поцеловав меня в щеку.

Он переворачивает меня на спину и распрямляет ноги, судорожно сжатые в коленях, разгоняет поцелуями мандраж и заставляет расслабиться.

Но кровь продолжает кипеть. Я боюсь, что стоит ему дотронуться до меня снова, я буду кончать без перерыва.

— Я тебя люблю, — говорю совсем чужим голосом.

— Признания после оргазма не считаются, — смотрит на меня сощуренным взглядом. — Но я приму во внимание, что ты говорила мне прежде эти же слова. Так уж и быть, я тебе верю.

— Ах ты… садист!

Влажные волосы налипли на лицо. Алекс осторожно снимает их и целует меня в губы. Нежно и осторожно, углубляя поцелуй, просовывая язык мне в рот.

— Почувствуй, какая ты сладкая, — передает влажными прикосновениями языка мой собственный вкус, растирая его между поцелуями.

Я готова сгореть от стыда и мысли, что мне это нравится.

Еще больше хочется продолжения. Я двигаюсь к Александру навстречу, задевая бедром напряженный, горячий, твердый, как сталь, член.

— Хочу тебя, — забрасываю бедро на его ногу.

— Надо же. Значит, наши желания совпадают! — с рыком подминает меня под себя.

Глава 6.1

Александр

Наконец-то добрался до главного! Схожу с ума от нетерпения и желания погрузиться в самый сладкий и горячий рай…

Я бы мог говорить много и долго, как сильно люблю Марику и как хочу сделать своей, самыми непристойными способами. Но времени на размышления чертовски мало!

Собственно говоря, я просто не хочу больше тратить ни одной долбаной секунды и несказанно рад тому, что моя Марика беременна. Значит, можно погружаться в нее без резинки.

Это особенный кайф, чувствовать каждым сантиметром напряженной плоти ее ответные сжатия, горячность и готовность отдаться.

Лишь задеваю половые губки головкой члена и скольжу ниже, прижимаясь к самой сладкой дырочке, которая влажная настолько, что просто умоляет меня ее трахнуть.

Она вся подо мной, в моей полной власти. Опустив голову, я смотрю, как член скользит между складочек, нажимает на вход. Я сам продлеваю пытку предвкушением. Каждый раз, когда я задерживаюсь возле входа, начиная давить сильнее, Марика выгибается в спине, мне навстречу.

Тихо смеюсь, вновь дразню ее.

Себя тоже…

— Алекс! — требует с возмущением. — У нас будет секс в брачную ночь или ты будешь изводить меня?

— Будет. Опусти ручку. Погладь себя, — прошу.

— Ты невыносим! — закатывает глаза.

Я облизываюсь от предвкушения. Мне нравится наблюдать за тем, как она ласкает себя в ожидании, когда я погружусь в нее. Мой маленький бзик — смотреть, как ее пальчики теребят бусинку возбужденного клитора.

Я испытываю ни с чем несравнимый кайф, как она в моем присутствии доводит себя до оргазма. И в момент, когда ее лоно начинает сжиматься в конвульсиях экстаза, именно в тот самый момент я вжимаюсь телом в нее, погружаясь целиком. Одним длинным, глубоким толчком.

В мозгу происходит короткое замыкание, когда я вижу, как она открывает рот, чтобы закричать от оргазма, умноженного надвое, и не может этого сделать, просто задыхается от глубоких, частых стонов. Трясется и сжимает меня чертовски сильно!

— Ты охеренная, — замираю на пике, сам едва дыша.

Но через миг начинаю двигаться, приподнявшись над ней.

— Так?

— Да-да, именно вот так! — стонет она, раскрываясь еще больше.

— А так? — подхватываю ее ноги под коленями, разводя широко в стороны, подбрасываю их себе на локти, поднимая выше и выше, чтобы достигнуть максимально глубокой точки.

— Боже, Алекс… Алекс, прекрати! — умоляет она, содрогаясь от быстрого, жесткого темпа.

Я не могу оторвать взгляда от ее искусанных, влажных губ. Жадно очерчиваю личико любимой и опускаюсь ниже, на идеально вылепленную грудь, ставшую еще полнее из-за беременности.

Тугие, полные груди колышутся от моих толчков, а заостренные пики венчают их, как вишенки на торте.

От ее всхлипываний и громких стонов самообладание летит к чертям и та планка, которую я упорно держал на протяжении целого вечера, просто падает вниз. Задрав ее ноги на свои плечи, я наклоняюсь к губам, манящим меня.

— Я тебя люблю. Чувствуй это! Прямо сейчас! — рычу, вдалбливаясь на предельной скорости. — Чувствуй это всегда… Без сомнений! Люблю!

Последнее слово я стону глубоко в ее ротике, податливом и мягком. Горячий поцелуй, танец губами и языком довершает наш горячий секс, становится кульминацией, после которой ее внутренние мышцы пленяют член в плотные тиски, такие тугие и крепкие, что я кончаю.

Еще одно остервенелое движение и я кончаю, глубоко простреливая семенем.

Она в ответ сжимает меня со всех сил, царапает плечи. Наверное, завтра я буду исполосован весь ее коготками… Сейчас же она отдается целиком этим сумасшедшим ощущениям, кайфу без границ, полному единению, слиянию…

Наши тела словно не могут существовать по отдельности. Мы не можем отлепиться друг от друга, не можем перестать целоваться…

Через несколько долгих мгновений я осторожно поднимаюсь, снимая ее ножки со своих плеч, поцеловав тонкие щиколотки.

— Как ты, Марика? — спрашиваю о ее ощущениях, чтобы быть уверенным, что не переборщил с игрой в плохого парня, не передавил в сексе…

— Это было… вау, у меня нет слов! — признается Марика.

— Тебе понравилось?

— Очень. Ты завел меня своим командным тоном. С того самого мига, как ты утащил меня в ресторане я желала лишь одного — стать твоей женой по-настоящему.

— Я тоже этого ждал. Признаюсь, держать холодную маску было сложнее всего.