Звездные корсары - Константин Мзареулов

Расчеты астрономов, говорившие, что Тарен упадет на звезду прежде, чем та превратится в сверхновую, были слабым утешением, и маванорское командование пыталось спасти хотя бы часть таренийцев. Вторая гуманоидная планета Чигар, населенная колонистами с Тарена, находилась тогда в частичной блокаде, поэтому основная масса караванов с эвакуированными направлялась на не слишком пригодную для жизни планету-крепость Ратул. Каменистый, практически безводный шар, все население которого составляли десять тысяч долоков, обслуживавших шесть тахионных орудий 20-го калибра, приютил свыше трех миллионов беженцев.

В ужасающих условиях, лишенные нормального снабжения водой, продовольствием, энергией, таренийцы строили жилища и помогали долокам сражаться с наседавшими тинборами. Гарнизон Ратула отразил четыре штурма, нанеся неприятелю тяжелейшие потери, однако командование Тинборда, стремясь любой ценой прорвать оборонительный рубеж, подтянуло на это направление звездомет. Гибель планеты представлялась неизбежной, тем более что в Маваноре произошел переворот, монархия была свергнута, а новая власть оказалась неспособной продолжать войну.

В этой обстановке эскадренный адмирал Висад Гаффай, возглавлявший оборону, ради спасения миллионов соотечественников пошел на заключение перемирия. Ратул был провозглашен независимым и нейтральным государством, причем боевые корабли враждующих сторон не имели права передвигаться в радиусе двадцати световых лет от звездной крепости. Формально Гаффай не нарушил ни законов, ни присяги, потому что власти Конфедерации, отменив Имперский Кодекс, не успели принять собственного законодательства. Тем не менее правительство на Бустафоне объявило Ратул вне закона, а всех офицеров-долоков – предателями.

Вскоре война закончилась по причине взаимного истощения сторон. Конфедерация и Тинборд подписали мирный договор, а прежнее Шестое Царство рассыпалось на несколько суверенных государств, а вернее – на карликовые образования, называвших себя суверенными государствами. Самым сильным из них и единственным действительно независимым стал Ратул, о существовании которого политические деятели Конфедерации в своих официальных документах старательно не упоминали. Название героической крепости стало запретным.

Первые десять лет Ратулом правила возглавляемая Гаффаем военная хунта – Верховный Распорядительный Комитет. За это время население планеты увеличилось примерно вдвое за счет переселенцев с различных миров. На Ратул стремились не только уцелевшие таренийцы, но и сотни тысяч долоков, не желавших подчиняться законам Конфедерации. Бежали сюда также многие ремеды, фитаклиды, восьмируки и даже тинборы, вынужденные покинуть родные планеты, спасаясь от политических репрессий новых правителей.

Постепенно на Ратуле выросли города, заводы, космодромы. Планета обзавелась солидным космическим флотом, который составили десятки грузовых и пассажирских звездолетов, а также крейсера и другие корабли бывшей флотилии адмирала Гаффая. Тяжелые буксировщики доставили на Ратул ледяные астероиды, что на первых порах решило проблему снабжения населения водой. И внезапно бывшая космическая крепость, произносить вслух имя которой считалось дурным тоном, оказалась самым развитым и сильным из государств Нейтральной Зоны, разделившей Республику Тинборд и Конфедерацию Долоков.

Во время бегства с Тарена в первую очередь эвакуировались научно-инженерные кадры и другие высококвалифицированные специалисты. Немудрено, что при такой концентрации ученых, инженеров и рабочих Ратул превратился в планету, производящую высокотехнологичную наукоемкую продукцию.

В обмен на сырье и продовольствие индустрия планеты-крепости поставляла соседним мирам точные приборы, промышленное оборудование, системы связи и управления. Однако были и другие товары, торговля которыми приносила немалую прибыль. В годы большой войны основные боевые действия велись именно в Шестом Царстве. Как следствие, множество подбитых в сражениях военных кораблей были разбросаны по разным звездным системам Нейтральной Зоны. Постепенно ратульцы собрали и продали прежним владельцам линкоры и крейсера, многие из которых можно было вернуть в строй. Даже власти Конфедерации, прельщенные перспективой заполучить обратно свои корабли, не возражали против подобного сотрудничества с «предателями» и платили не скупясь.

Но основным источником валютных поступлений стал биохимический центр академика Ушафиана Мирана, поставлявший дружественным народам уникальные лекарственные препараты и, что ценилось выше всего, гормональную сыворотку омоложения.

Естественно, правители остальных миров Нейтральной Зоны завидовали процветающей державе, а некоторые даже вынашивали планы завоевать Ратул. Около восьмидесяти шести ратульских лет назад (на Земле шел 1933 год) захрумы и бирнумы, забыв вековую вражду, заключили унию, направленную против Ратула. Полицейские отряды захватили ратульские корабли, прибывшие с грузом на космодромы Бирну, Захру и Сти, а объединенный флот двух карликовых государств попытался атаковать планету-крепость. Война продолжалась менее трех суток: Гаффай выступил навстречу противнику, молниеносным ударом уничтожил боевые звездолеты агрессоров, после чего стремительным броском вышел к вражеским столицам и, угрожая термоядерной бомбардировкой, принудил незадачливых вояк к капитуляции, выдаче поджигателей конфликта и выплате контрибуции.

После этого перед руководителями Ратула встала проблема – обезопасить свой народ от аналогичных покушений в будущем. Поскольку в политике ценится только сила, государствам бывшего Шестого Царства был предъявлен ультиматум – знаменитые Одиннадцать Пунктов Гаффая.

Отныне все планеты Нейтральной Зоны – естественно, за исключением союзного Чигара – облагались данью и лишались права иметь межзвездные корабли. Проще говоря, все грузопассажирские перевозки между планетными системами могли осуществляться лишь транспортным флотом ратульцев. Кроме того, государствам Нейтральной Зоны предписывалось принять куда более либеральные конституции, нежели те, что существовали в этих тираниях.

Поначалу случались эксцессы, ратульский флот сбивал и перехватывал каждое судно, рискнувшее выбраться в межзвездное пространство, часть космодромов и орбитальных причалов пришлось подвергнуть профилактической бомбардировке. В конце концов крохотные осколки Шестого Царства смирились, поскольку неспособны были противопоставить ультиматуму веских аргументов в виде крупных соединений, состоящих из гиперсветовых линкоров или хотя бы крейсеров. Конфедерация Долоков и Республика Тинборд, разумеется, выступали против подобного возвышения Ратула, однако на активное противодействие не решились, ибо флоты обеих сверхдержав еще не оправились от потерь, понесенных в ходе тотальной войны.

Таким образом, Ратул сделался главным экономическим, научным, культурным и торговым центром Нейтральной Зоны. Правительство и народ планеты-крепости не слишком тревожило то обстоятельство, что некоторые чересчур ретивые политики Бустафона и Конпыша взяли за правило произносить время от времени громыхающие речи, полные туманных угроз в адрес «зловещего гнезда космического пиратства». Реальных акций против великолепно укрепленного Ратула никто предпринять не осмеливался. Несколько раз на протяжении минувших десятилетий агентурные сети Тинборда и Конфедерации пытались спровоцировать мелкие страны на выступления против Ратула, однако попытки эти неизменно пресекались – решительно, но без лишней жестокости. Мало-помалу все привыкли к установившемуся порядку, а привычность явления, как известно, делает его единственно приемлемым.

Стул, подобно всей мебели на звездолете, был сделан раздвижным, чтобы им мог воспользоваться любой член экипажа, к какой бы расе он ни принадлежал. Вытащив из бокового кармана пульт управления, Шестоперов нажал нужную комбинацию сенсоров. Лепестки развернулись до требуемого размера, и землянин сел, продолжая размышлять над своими проблемами.

Кроме него в рубке находились пилот, штурман и оператор бортового оборудования – похожий на большого краба тинбор Орта Хуру, заочно приговоренный на родине к смертной казни за принадлежность к социалистической партии. Махнув огромной лапищей по голограмме, Шовит Визброй добродушно прорычал:

– Гляди, Петрович, какая красота…

Справа вверху трехмерного изображения неторопливо приближалась звезда – большая и бледно-фиолетовая. Когда рейдер вышел на траверз светила, стали видны фонтаны протуберанцев. Потом корабль миновал окрестности этого не слишком яркого субгиганта, и звезда осталась за кормой, медленно убывая в размерах к яркости. А навстречу уже катилась кратная система – бело-голубая карликовая звезда и желтый шарик того же класса, что и Солнце.