Запрещенный Рюрик. Правда о «призвании варягов» - Андрей Буровский

В течение двух лет Рюрик присоединяет к своим владениям Смоленск, Ростов, Муром — земли, которыми владел Хазарский каганат. Но в 864 году Вадим, видимо оскорбленный своим зависимым положением, поддерживаемый новгородскими боярами, купцами и волхвами, поднимает мятеж.

Волхвы особенно ненавидели Олега Вещего, который изменил формы поклонения языческим богам. Вместо давно заведенных ритуалов в среде ремесленников, торговцев и пахарей он внес более простой, но более жестокий стиль с многочисленными человеческими жертвоприношениями. Обычными для суровых варягов, проводивших всю свою жизнь в походах и войнах и строивших свои отношения с богами по принципу «ты — мне, я — тебе».

Восстание Вадима, именуемого в летописях Храбрым, было подавлено с особой жестокостью, «…того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих уби новгородцев».

Покончив с внутренними врагами, Рюрик начинает создавать собственное государство. Грозный варяг обретает черты политического деятеля и рисует дальние перспективы, которые пытается достичь самыми различными методами».

Что сказать по поводу этого художественного сочинения? Только то, что оно не имеет никакого отношения к науке. Автор опирается на самую сомнительную трактовку истории Рюрикова, по Татищеву (о которой мы еще будем говорить), и на ее основе делает целую серию уже вовсе произвольных допущений — от «душевных травм в детской психике» до ненависти волхвов к жестокому Олегу. Писал бы он исторический роман — никто бы автору ничего худого не сказал, как Иванову. Беда в том, что автор пытается выдать свои выдумки за реальные факты.

Подобных «открытий» в Интернете содержится много. Если иметь предрасположенность к такого рода сочинениям, можно составить целую библиотеку творений, одно безумнее другого.

Недоуменные вопросы

Летописная история призвания Рюрика содержит несколько странностей, на которые не всегда обращают внимание… А стоит!

Во-первых, ведь в летописи ничего не сказано о призвании варягов. Варягов не призывают, они давно живут на Руси, владеют Приильменьем. Их прогнали, передрались между собой, и в летописи речь идет не о призвании, а о возвращении варягов.

Во-вторых, зовут вовсе не каких попало варягов. Летописец оговаривает, что есть варяги, которые называются шведы, норманны, англы и готландцы, но их-то никто не зовет. Зовут не просто варягов, а каких-то особых варягов, которые называются русь. Именно их, и только их.

В-третьих, обычно говорят, что варягов позвали славяне… Но переговоры о возвращении варягов-руси вели представители четырех племен, из которых два — финских, меря и чудь; одно словене ильменские — среднее между восточными и западными славянами, и только одно из четырех, кривичи, в числе тех двенадцати, которые называет Нестор. Одиннадцать из двенадцати славянских племен никаких варягов никогда не звали.

В-четвертых, — об это я уже писал — ни Рюрик, ни любой другой князь не мог бы «сесть в Новгороде» просто потому, что в 862 году Новгорода еще не было.

В-пятых, каким же это образом новгородцы стали людьми из варяжского рода, хотя до того были словенами? Что за удивительные изменения?

В-шестых, куда потом делись Трувор и Синеус? Где их потомки? Вот про Рюрика и Рюриковичей книги пишем, а где Труворовичи? Где Синеусичи?

И это только малая толика недоуменных вопросов, вызванных текстом «Повести временных лет». Про варягов придется говорить отдельно и много, а на один из вопросов попробуем ответить прямо сейчас — хотя бы самым приблизительным образом.

Таинственные Синеус и Трувор

Некоторые изводы «Повести временных лет» рассказывают о братьях Рюрика, Синеусе и Труворе. Говорится даже, где они княжили: Синеус на Белоозере, а Трувор — в Изборске.

Синеус никак не мог быть белозерским князем с 862 по 864 год, поскольку город Белоозеро существует лишь с Х века. Никаких признаков правления Трувора в Изборске тоже не найдено.

Потом «братья Рюрика» бесследно исчезают из летописей: сообщается, что через два года они дружно умерли. Потомков у них нет.

Академик Борис Александрович Рыбаков (1908–2001) считал, что имя «Синеус» — это искаженное «свой род» (sine hus на древнешведском языке), а «Трувор» — «верная дружина» (thru varing). То есть в переводе с древнешведского «Рюрик сине хус трувор» означает: «Рюрик с домом и дружиной». Не с двумя братьями пришел княжить Рюрик, а со своим родом и верной дружиной.

Но ведь в русской исторической традиции полагается говорить о трех братьях! Что и делается во всех учебниках и популярной литературе.

Введение четвертое, вводящее род Рюрика и его загадочных преемников

Аскольд и Дир

Начнем с Аскольда и Дира: возможно, они имеют к Рюрику самое прямое отношение. Летописец рассказывает, что эти двое «ближних людей» Рюрика в 866 году захватили Киев. То ли город был тогда без князей, без воинов, без охраны, то ли при одном появлении Аскольда и Дира потомки Кия со Щеком кинулись бежать… Во всяком случае, никаких сведений об обороне города, о сопротивлении нет. Ни о сопротивлении профессиональных воинов, ни о сопротивлении народа.

Летопись повествует о захвате Киева элегически просто: отпросились Аскольд и Дир в Константинополь «с родом своим» (видимо, наняться в армию Византии, не иначе). Ну, плывут они по Днепру и увидели на горе городок. Пристали и спрашивают: «Чей это городок?» Им же отвечают: «Были три брата, Кий, Щек и Хорив, которые построили град сей, да погибли, а мы сидим, род их, платим дань хазарам». Аскольд да Дир остались в граде сем, и многие варяги с ними вместе»[30].

В общем, валялся Киев на берегу Днепра, Аскольд и Дир его нашли и подобрали. Анекдот? Но так в летописи. При том, что в той же «Повести временных лет» черным по белому написано: после смерти Кия, Щека и Хорива их потомки княжили у полян. «И по сихъ братьи держати, почаша родъ ихъ княженьє в Поляхъ».

«Повесть…» говорит о ближних боярах «Рюрика», а вот северные летописи Аскольда и Дира считают самостоятельными вождями дружин: «А князи в та лета бяху на Роускои земли; От Варяговъ 5 князеи, первому имя Скалдъ [то есть Аскольд], а дроугому Дир, а третьему Рюрик…»[31]

В общем, варяжские князья множатся, и Рюрик — только один из многих.

И по новгородским летописям Аскольд и Дир никак не связаны с Рюриком. Они даже пришли на Русь, в Киев, еще до приглашения самого Рюрика[32]. В Киеве они «назвались князьями», и пойди пойми, о чем речь: о самовольном провозглашении себя князьями, к чему летопись иронична, или о законнейшем превращении вождя бродячей дружины в князя после захвата города…

Северная летопись новгородского епископа Иоакима повествует о еще более увлекательных деталях, напрочь отсутствующих в других местах: о яростной борьбе за власть в Новгороде, бегстве части новгородской знати в 870-е годы от Рюрика к Аскольду. С этими историями, впрочем, коррелируется и рассказ «Повести…» о «бунте Вадима».

Именно это место подтверждает и другая летопись — «Никоновская»: поздний свод, составленный из не дошедших до нас рукописей.

А «Иоакимовская» рассказывает об истории Киева в правление Аскольда. Например, о походах Аскольда против печенегов и болгар, о гибели сына Аскольда в войне с болгарами. Рассказывается там и о походах против племен полочан и кривичей, причем ведь Рюрик, согласно «Повести временных лет», посадил у полочан и кривичей своих наместников! Но о войне Аскольда с Рюриком в «Повести…» нету ни слова. И вообще в «Повести…» сам Аскольд — это мятежный воевода Рюрика… Полное впечатление, что летопись недоговаривает, хотя и непонятно, почему.

Может, летописец упорно не хочет сообщать, что и помимо Рюрика на Руси были самостоятельные правители? Ведь летописи сводились воедино, составлялись в единый свод при прямых потомках Рюрика?

Двое или один?

Имена Аскольда и Дира тоже вызывают вопросы… Аскольда называют и Оскольдом, и Скольдом, и Скальдом… Скальдом?! Но это же не имя, это кличка или наименование скандинава, который умеет сочинять и петь стихи! Скальд — это сказитель, певец, поэт… В современном русском языке утвердилось кельтское слово «бард», но было такое же по смыслу и на Древней Руси — «боян». Скандинавское «скальд» несет тот же смысл. Невольно возникает вопрос: а может, у Скальда-Аскольда было еще и «настоящее» имя? А если так, то зачем летописец не называет его этим именем?

Дир же или Дирдь — буквально «зверь» на языке скандинавов — древних свеев. Тоже скорее всего кличка… А имя-то у него было?! А его зачем не называют? И кем он приходится Аскольду?