Мент, меч и муж - Олимпиада Васюковская

Развязка сего романа тоже не блистала оригинальностью. Некий селянин, измученный гражданской войной, "свершил подлость", а именно — выдал Ньекли и его дружков законным властям. Селянина, кстати, повесили "за доносительство на лицо благородного звания", но, похоже, он знал, на что шёл. Таверну, где пьянствовал великий герой, втихаря окружили, и "началось великое сражение". Пока наёмники пытались управиться с предводителем восстания, войска Патрона начали штурм города, в котором засели мятежники. От "подлых убийц" Ньекли ещё сумел отбиться, от регулярных же войск — увы.

И тогда герой, он же — подлый предатель Великого Патроната, исчез.

Нет, "страшно иссеченное тело" нашли и начальству предоставили, а затем отдали на растерзание псам. Однако барды повествуют, что не всё так просто…

Вообще-то, до сей минуты я считала Ника ходоком отсюда "туда", а не наоборот. Однако же, прижился, зараза!

А если в целом брать — что-то мне эта история страшно "дело Буряка" напоминает.

Зазвонил мобильный. Ага, из лаборатории. По поводу анализа принесённого мною вещества. Кровь, вторая группа, резус положительный. У Болика такой. Но спрашивать наших, может ли эта кровь принадлежать Ковалёву-младшему — бессмысленно: не хватает технической оснащённости. Ну, ответят мне: "Да, может" — и что? А может и не.

В области у меня хороших знакомых среди экспертов нету.

Не то, чтобы эти размышления портили мне пищеварение — медики и менты умеют жрать в ситуациях, совершенно для принятия пищи не приспособленных. Но когда я спустилась вниз и купила у бабульки пирожок, то жевала его достаточно меланхолично.

Искать Болика в параллельных мирах, да ещё и в эпоху то ли распада феодального строя, то ли уже расцвета абсолютной монархии, проблематично. Если не сказать — невозможно. А я пыталась? Нет. А оно мне надо? Ну… Зачем оно мне? Дача принадлежит любимому начальству, сын — бизнесмену, а моя бесталанная голова — исключительно мне. Это частное расследование и так уже вышло далеко за рамки должностных полномочий.

Итог — всё зря? Налёт на дом Ника, нечаянное убийство… всё это было совершенно ненужными телодвижениями?

Именно. Ненужными. Правильное слово, Яночка.

Болика можно списать на Ника, и все, даже Ковалёв-старший, согласятся. А если Ник вернётся в город, то как-нибудь сам отбрешется: после рассказа Айсуо гражданин Васильев у меня тем более симпатий не вызывал. Я к тому моменту совершенно точно буду завалена другими делами и сто раз успею оправдаться перед Мурчалло.

Что, первый висяк, что ли? Так в этом смысле я девичество давно потеряла.

А на душе гражданин Скр совершает развратные действия — это потому, что дура. Бывает. Не лечится.

Опрос друзей Болика проходил уже в темпе рок-н-ролла — парочке оставила повестку на послезавтра, у троих отобрала письменные объяснения, сводившиеся, в основном, к "не был, не видел, не знаю". Раз уж я собираюсь засунуть дело под сукно, так пусть оно лежит там красиво оформленное!

Самоуспокоением я занималась весь остаток рабочего времени, принимая к производству заявление о жестоком обращении с матерью-героиней отца-героя (первым делом выяснить, чем там участковый занимается!) и оформляя два "отказника" — дела, по которым состава преступления мной обнаружено не было. Затем поплелась домой.

И почти не удивилась, потянувшись в универмаге к бутылке "Кока-колы", а схватив рукоять меча. Знакомого, можно сказать, до чёртиков.

— Какого… — дошипеть ругательство до конца не удалось. Айсуо отчаянно завопил:

— Справа, хозяйка!

Завалиться на бок. Краешком зрения уловить блеск стали, услышать стук кинжала о прилавок. Потеряться в визге покупателей и продавщиц. Меч перекинуть в левую руку, правой рвануть застёжку на кобуре. Оказаться перед высоким, затянутым в чёрную кожу мужиком. Изо всех сил шандарахнуть ему рукоятью "Макарова" в живот — не успеваю, не успеваю выстрелить! Вскочить, уклониться — слева и сзади в поле зрения появляется стальная полоса, рубит кулёк с макаронами. Пихнуть назад пяткой, куда-то попасть… Охрана магазина пытается встрять в драку, кто-то лежит с проломленным черепом, кто-то вызывает милицию… Всё серьёзно, всё смертельно серьёзно! Где нападающие? Сколько? Нельзя стрелять, куча народу… Айсуо что-то орёт, не слышу, нельзя стрелять, но надо, они не церемонятся… прицелиться, выстрелить — мимо. Одно хорошо: ребята, похоже, не привыкли драться в узких проходах между прилавками, даже странно, разве в средние века коридоры были широкими? Думать некогда, в меня летит странная зелёная фигня, уклониться, фигня падает на пол, шипение, дымок… Сунуть мечом в морду, само собой, не попасть, зато стрелять можно в упор, что-то я в последнее время развоевалась… Айсуо орёт уже отчаянно, рядом с ним другие призраки, да что происходит?

Это была последняя мысль. Мир вспыхнул и начал растворяться. Я могла лишь беспомощно наблюдать за происходящим.

А потом, кажется, потеряла сознание.

Глава 3. Два меча

Здесь и сейчас

— Ну, тунеядцы и алкоголики? Вскрытие показало, что покойный умер от вскрытия? — сама знаю, что шутка тупая. Но общение с флегматичным Фарнустом Лёнбором вызывало желание хоть как-то расшевелить эту гору мяса с волосатыми лапами, гориллообразной физиономией и — неожиданно — умными маленькими глазками, поблёскивающими с густо заросшего растительностью лица.

Клустициус Шпикачка неодобрительно на меня посмотрел.

— Нехорошо говорите, госпожа вольный консультант по немагическому убиению. Смерть уважать нужно. Тогда и она, хоть рядом ходит, а близко подходить не станет.

Я вздохнула. Иногда на Клустика накатывал стих, тогда нужно было просто перетерпеть. Или пригрозить увольнением. Но я — не грозный муж, перебирать на себя его функции не буду.

— Хорошо, со всем моим уважением: отчего парень помер-то?

Лучший костоправ Дойл-Нарижа и судебный маг переглянулись.

— Сложный случай, — неторопливо почесал бороду Фарнуст. — Умер он, несомненно, от удара мечом. Однако перед этим был парализован — остатки отравы в желудке имеются. Извольте видеть: экстракт чилибухи, она же — рвотный орех. В наших широтах вещь редкая, привозится с юга. Ну, или… — господин лекарь сделали значительную паузу, — или из столицы.

Замечательно. Великолепно.

— В малых дозах чилибуху можно использовать при душевных болезнях или там при ревматизме… Но опасно. Потому что яд. И при такой дозе парень должен был скончаться в судорогах от удушья.

Память щёлкнула и выдала, где именно я читала о чилибухе.