Птичка на тонкой ветке - Феликс Эльдемуров

- Врагиу наших врагоу - наши друзьяу!.. Мяурысьо, великий вождь крысокотов, - приложив лапу к мохнатой груди, учтиво поклонившись, произнёс он. - Вауобще, мы не любим, когдау по нашим землям ходят чужау. Так у нас принятоу. Но эти мяурзавцы совсем обнаглеу, они вздумау устраивать засаду на пути миурных путников... Ведь вы - миурные путники?

- Мы никому не желаем зла, - ответил за всех де Борн.

Кот испытующе оглядел всю их компанию.

- Кто-тоу из вас знау наш призывный клич. Ниу один из нас не смеу не откликнуться на него. Так у нас принятоу.

- Это, кажется, я... - признался Тинч. - Хотя я не подозревал, что это клич доблестного племени крысокотов. Я хотел просто отпугнуть, привести в замешательство этих... псов. Есть такой боевой приём.

- Это оучень полезный боевой приём, уверяу вас...

- Мякушкин! - неожиданно вмешался Леонтий. - Ты что, не узнаёшь меня?

Котяра с интересом повернул голову в его сторону и вдруг кинулся к нему и обнял лапами шею.

Путники растерялись, но ничего страшного не произошло.

- Хозяин, милый мой хозяуин, - растроганно мурлыкал кот, прижимаясь к груди Леонтия.

- Мы, котыу, ничегоу, не забываем. Так у нас принятоу... Мр-рыу-у-у...

- Мр-ры? - спросил один из сопровождавших его котов, тот самый рыжий. - Урмяу?

- Ур-ру! - коротко пояснил Мякушкин. И объяснил, в чём дело:

- Когдау-то, многоу вёсен и лет назад, я ещё котёнком одиноко бродиу по улицам города. Меняу приютиу этот добрый человек, и накормиу, и дау мне имя. Но, он работау, и взяу меняу с собоу в лес. А яу очень испугался, мыу, коты, всегдау боимся, когдау нас куда-то везут. Так у нас принятоу. И яу у него сбежау, а он меняу искау... Я был очень глупый тогдау... Ау потоум я встретил лесное племяу. Дачники называу нас, лесных жителей, крысокотами... не знау почемоу. А мыу так и жиу, и давау именау по именам тех святых, которым поклонялись люди.

Он подал знак и несколько его соплеменников подошли поближе.

- Этоу - мой сын Буцамной. Он всегда рядом. Это - мой сын Как Тарас, а это его благословенная супруга Аяваз... Это - моя жена Ахискала...

- Я что-то не пойму, - сказал де Борн. - Эти имена совсем не похожи на имена святых.

- Э-эу, мой друг, - пояснил Леонтий. - Всё объясняется очень просто. Рядом были дачные летние домики, куда люди приезжали отдыхать, а отдыхая - слушать музыку и песни...

- Так у них принятоу, - вставил кот.

- А песенки эти у нас называют "попса". Смысла в них нет никакого, их заводят просто потому, что хотят не думать ни о чём серьёзном. И слова у них самые, что ни на есть простецкие, и в тексте постоянно повторяются одни и те же выражения. Например, "Будь со мной! будь со мной! будь со мной всегда ты рядом!" - отсюда появился Буцамной. Или, "как-то раз"... Была такая песенка "на вернисаже Как Тарас случайно встретил Аяваз". Коты всё поняли по-своему. Так у них принято... В каждом из нас сокрыта своя сказка... смотря какая для каждого...

Мякушкин, снова мурлыча на его груди, на секунду открыл глаза и согласно мяукнул.

- А насчёт Ахискалы... А, впрочем, я вспомнил! "Ах, искала я, искала, я любовь свою искала..."

- Простите, из чего любовь? - не расслышал де Борн, пытавшийся распутать верёвки.

- Очевидно, это образец явно не куртуазной поэзии, - предположил Тинч, успевший набраться новых слов от Леонтия.

- Да-а... отнюдь не куртуазной!.. - рассеянно отозвался тот. - "Я тебя слепила из того, что было..." Ах, мой дорогой Мякушкин! Как я всё-таки рад, что ты живой и здоровый! Только почему ты теперь Мяурысьо?

- Ну-у... как этоу почемоу-у... Так принятоу.

И Мякушкин процитировал:

- "Мяурысьо!.. с мечом!.. продвигается по полю!.. Устремляется к воротам!.. Удар! Гоул! Удар! Гоул! Удар! Го-оул!.." Великий воин Мяурысьо!*

-----

* Маурисьо, конечно... Ну, футболист, конечно...

-----

И попросил:

- Почешиу меняу за ушком.

И добавил, не прерывая мурчанья:

- А потоум что-то случилось и мыу всеу перенеслись сюдау. И стали такимиу, как вы видитеу... Ну чтоу, хозяин, тебе теперь полегче?

Леонтий прокашлялся.

- Да... Ой, спасибо, милый ты мой.

- Мы, котау, животноу лечебноу, - наставительно сказал Мякушкин, отстраняясь и присаживаясь рядом. Так у нас принятоу...

И, как ни в чём ни бывало, принялся умываться.

- Да позволит мне великий вождь собрау мои стрелы и дротики, - обратилась к Мякушкину до сих пор молчавшая кентавриха.

- Ах дау, ну конечноу! - откликнулся тот. - Я всё хочау спросяу: ведь выу с одной стороны женщина, с другой стороны конь? С коняуми нам делить нечего, а женщины... о! женщиныу! Они обычно нас ласкау, чесау за ушком и угощау молочкоум... У вас, случаем, нет с собоу моулочка?

- Аувы, - призналась кентавриха.

- Ваши дротики и стрелы собирау наши котята... Ау! Летучие когти! Как жаль, что мыу ими не поульзуемся!.. Впроучем, нау один из них я хотеу бы взглянуть внимяутельнее.

- Как вам будем угодно, великий вождь, - склонила Ассамато свою лебединую шею.

И только сейчас все обратили внимание, что разговаривает она совсем не так, как раньше.

- Ау! Какой аудар! - с уважением заметил Мякушкин, осматривая труп псоглавца. - Ноу, что этоу? Моу родовой знак! Ах, мяурзавец!

И, сняв с груди поверженного противника символ в виде "Я", торжественно провозгласил на весь лес:

- Да возрадау все крысокоты! Великий знак Солнечного Котяу Ра сноу с науми!

И тут же склонился перед кентаврихой, приложив к сердцу лапу:

- Да благословиу тебя всеу боги, о! великая женщина-конь! Ты самау не знау, какую ценность помогау нам вноу обрести своим ударом!

- Так у нас принятоу, - подмяукнула Ассамато.

- А в чём заключается её ценность? - спросил Тинч.

- Нау, наупример... Мы моу увидеть, каким ктоу был в проушлом и кем станет в будущем. Вот, посмотрю я, наупримеу, на нашу женщину-коня...

Широкий, в пол-ладони, золотой знак имел просвет, закрытый особым стёклышком, и с одной стороны оно было синим, с другой - красным.

- Яу... Вижу мауленькую деувочку верхоум на сероу, в яблоках лоушадке, - задумчиво произнёс Мякушкин.

- Значит, Ассамато не всегда бывает кентавром?

- Оу, нет! Оуверяу вас, нет!

- Это так... - подтвердила его слова Ассамато.

- Ау в будущем... Я вижоу её на тронеу и серая кобылицау пасётся на полянеу...

Он на миг оторвался от своих стёклышек и, снизу вверх, внимательно посмотрел в глаза кентаврихи.

- Прости меняу, о принцесса! Ноу, этот мир-р так непредсказуем...

- А ты погляди, что там было и будет у этого молодого человека, - чтобы разрядить обстановку, предложила она.

- Ау него... Ау? Ау! Ау! Ты быу рыбакоум! Мур-ры! - заурчал Мяурысьо и с уважением поглядел на наколку с дельфином и якорем.