Леонардо да Винчи. Настоящая история гения - Марианна Алферова

Только в начале XX века началась реальная научная реставрация – фреску стали изучать и уже на основании полученных данных расчищать от последующих наслоений и укреплять красочный слой и штукатурку. Но тут началась Вторая мировая война – и всем стало не до работ по реставрации. Фреску заложили мешками с песком, чтобы сохранить на случай бомбардировки, и только поэтому она уцелела, когда 15 августа 1943 года в трапезную угодил снаряд. Стена устояла, но треснула в нескольких местах.

Новую реставрацию сделал в 50-х годах двадцатого века Мауро Пелличоли, он расчистил фреску от новых записей, грязи и лака и ввел в красочный слой шеллак – спиртовой раствор природной смолы. С его помощью удалось вернуть первоначальный цвет росписи, были восстановлены головы апостолов Варфоломея и Филиппа, руки Христа (прежде их было невозможно разглядеть), стало заметно, что первоначально одежда Христа – алого цвета.

Возможно, фреска была повреждена не так уж и сильно, и уж точно Вазари преувеличивает степень ее разрушения. Так, известный английский путешественник Генри В. Мортон, посетивший Милан в 1964 году, сообщает, что ожидал увидеть полностью разрушенную картину, но…

«Я был удивлен помимо своей воли. С картины нельзя сделать репродукцию. Открытки или даже большие иллюстрации в книгах не в силах передать и капли впечатления, которое испытываешь от огромной работы… Хотя цвет ушел и выражение лиц можно себе представить лишь приблизительно, одно осталось как прежде – это композиция картины, ее общий настрой. Перед тобою две группы взволнованных людей в ритмическом движении, разделенные спокойной фигурой Христа. Я забыл, что смотрю на разрушенную картину. Мне казалось, что я вижу ее в первые месяцы создания, когда Леонардо медленно, часть за частью, занимался ее выстраиванием. Какая сила воображения заключена в этой работе! Сколько застолий посетил в Милане Леонардо, чтобы схватить все эти жесты и позы. С каким вниманием наблюдал он за людьми в трактире: вот они режут хлеб, или нечаянно просыпают соль, или шепчут соседу что-то на ухо. Кому из них пришло в голову, что художник обессмертит их простые движения?»

В конце 70-х начинается новая реставрация – окна в трапезной заделали и создали в ней искусственный климат с поддержанием необходимых влажности и температуры. Роспись исследовали с помощью рентгеновских и инфракрасных лучей и сравнили с рисунками, которые хранились в королевской библиотеке Виндзорского замка. С фрески удалили слои засохшего масла и клея, синтетических и натуральных смол, поскольку много лет реставраторы считали нужным записывать утраченные участки масляными красками. Теперь все эти слои были сняты, остались лишь те участки, что принадлежали кисти Леонардо, – так утверждают реставраторы. Те участка фрески, которые невозможно было восстановить, написали заново акварелью – тонкими вертикальными линиями.

И вот в 1999 году фреска вновь была открыта для просмотра.

Стали заметны такие детали, как вышивка голубой нитью на скатерти или цветочный орнамент на гобеленах. Впрочем, есть немало искусствоведов, которые считают, что реставрация фрески навредила росписи.

Спорить, так это или нет, – бесполезно.

Остается, как советовал Генри Мортон, просто забыть, что вы смотрите на разрушенную картину, и постараться увидеть ее такой, какой она была в первые месяцы ее создания…

Тайна «Тайной вечери»

Последняя трапеза Христа с учениками – распространенный сюжет, который часто использовался для украшения трапезных в монастырях, в том числе во Флоренции. На фресках, созданных до Леонардо, Учитель с учениками вкушали пищу, усевшись в ряд в однообразных позах. Сравните пускай и поврежденную фреску Леонардо с работой на ту же тему современника Леонардо флорентийского художника Доменико Гирландайо, выполненной для монастыря Сан-Марко в 1486 году, и вы поймете, насколько композиция Леонардо отличается от стандартного решения.

Леонардо изобразил на своей картине тот момент, когда во время трапезы Иисус сказал ученикам: «Истинно говорю вам, что один из вас предаст меня». Эти слова поразили апостолов как громом.

Для своей фрески Леонардо сделал множество подготовительных рисунков. Саму же роспись он закончил в течение двух-трех лет.

Известно, что Леонардо целыми днями мог ходить за людьми, если ему показалось интересным чье-то лицо или фигура. Он записывал в записные книжки их адреса, чтобы потом найти и продолжить работу. В своем блокноте Леонардо постоянно делал зарисовки уличных сценок, это он советует и своим ученикам – присматриваться к лицам и жестам, делать быстрые мгновенные зарисовки движений и выражений лиц.

Послушник в монастыре Маттео Банделло, наблюдавший Леонардо за работой, оставил такие записи:

«С рассвета и до заката он не откладывал кисть, не вспоминал о еде и питье, писал без перерыва, после чего по два, три, а то и по четыре дня не прикасался к картине. Но и тогда час или два в задумчивости смотрел на фигуры и приходил, должно быть, к какому-то решению. Я видел, как от Корте-Веккио – там Леонардо работал над конной статуей – он шел под лучами полуденного солнца прямо в монастырь. Взбирался на леса, прибавлял несколько мазков и тут же удалялся».

О том, как работал Леонардо над фреской, Джорджо Вазари приводил следующий рассказ: «Настоятель монастыря назойливо приставал к Леонардо, чтобы тот поскорее закончил роспись… Настоятелю хотелось, чтобы художник не выпускал кисти из рук и трудился бы столь же неустанно, как те, кто возделывает монастырский сад». Настоятель пожаловался герцогу Моро, тогдашнему патрону Леонардо. Тому пришлось вызвать художника и вежливо поторопить. Вазари продолжает: «Леонардо объяснил герцогу, что люди высокого таланта порой хотя и работают меньше других, но достигают большего. Ведь они сначала обдумывают свой замысел и совершенные идеи и лишь потом руками воплощают их в реальность. Он добавил, что ему осталось написать голову Христа, прообраз которой он и не собирается искать на земле… И еще он не написал головы Иуды, и тут он снова испытывает сомнение, ибо не уверен, что сумеет передать в нужной форме лицо того, кто после всех благодеяний оказался в душе своей столь горделиво-жестоким, что отважился предать господина своего. Все-таки для головы Иуды он образец поищет и, в конце концов, за неимением лучшего, всегда сможет воспользоваться головой настоятеля, столь назойливого и нескромного. Слова Леонардо очень рассмешили герцога… Пришлось бедному, посрамленному настоятелю… оставить в покое Леонардо, который блистательно закончил голову Иуды, кажущуюся живым воплощением предательства и жестокости».

Говорят, что моделью для Иуды послужил преступник.

Итак, о самой фреске и прежде всего о ее композиции.

Композиция только на первый взгляд кажется простой. На самом деле очень сложно расположить за столом тринадцать фигур так, чтобы избежать однообразия и объединить изображенное на фреске в единое целое. При этом зритель должен видеть лица всех. Обычно художники рассаживали апостолов в более или менее однообразных позах, что приводило к унылому «пересчету» фигур. Самый простой прием, чтобы разнообразить изображение последней трапезы Учителя с его учениками, это нимб света над головой Христа и темная фигура Иуды, сидящего с другой стороны стола. Леонардо отказался и от первого приема, и от второго. Нет ни золотого нимба, ни сияния над головой Иисуса. Мастер решил все за счет перспективы, использования золотого сечения и других сложнейших приемов.

Во-первых, он разместил фреску на стене трапезной так, что она кажется продолжением комнаты (см. рисунок с линиями перспективы), боковые стены комнаты на фреске написаны так, что продолжают пространство трапезной. Потолок, стены, все линии, если их продолжить, сходятся в одной воображаемой точке, и точка эта – голова Христа. Таким образом, взгляд всякий раз невольно останавливается в этом центре, соскальзывая по невидимым линиям, как по направляющим. При этом фигура Христа с разведенными руками строго вписывается в правильный треугольник (столь любимая Леонардо пирамида!)

Однако Леонардо сознательно нарушает законы перспективы, изображая стол: его плоскость слишком наклонена к зрителю, на самом деле по закону линейной перспективы мы не должны видеть, что именно лежит на столе. Здесь Леонардо прибег к оптической иллюзии. И сделал это так, что мы не замечаем нарушения.

Горизонт картины проходит через головы сидящих апостолов – и эта линия опять же удерживает наше внимание. Голова Иуды ниже всех на картине, при этом предавший Учителя ученик отпрянул как можно дальше от Учителя, которого предал. Фигуру предателя подчеркивает резкая тень, а лицо спрятано в тени, тогда как лица всех остальных освещены. В руке Иуда сжимает кошелек – как символ платы за предательство. Руки Иуды и Христа тянутся к хлебу. (Согласно Евангелию, Иисус предсказал, что предаст его тот, кто протянет к еде руку одновременно с ним.) При этом Иуда – единственный, кто поставил локоть на стол. Находясь среди своих прежних друзей-сподвижников, Иуда пребывает при этом в полном одиночестве.