Безродный (СИ) - Коган Мстислав Константинович

- Эти тоже не местные, - кивнул капитан в сторону парочки, - Ехали в Стоунбирдж, что в Вольной Марке. Вот только война добралась туда раньше, а они из-за бандитов застряли тут.

- Вольная марка? – поинтересовался я, - Это ещё что такое.

- Да, Генри, - задумчиво протянул капитан, - Хорошо тебе память отшибло. Мятежники, с которыми Альфред Высокий ведет сейчас войну.

Мда. Очень информативно. Ну по крайней мере имя короля узнал. Хотя, на кой оно мне? Нет уж, надо раскручивать капитана на разговор и вытягивать из него информацию. А то, кто знает, может в этой самой Вольной Марке лучше, чем в Эйденвальде, и я туда потом двину?

- Слушай, - обратился я к капитану, - Мне и правда, отшибло память. Можешь хотя-бы вкратце рассказать об этой вольной марке, и почему с ней идет война?

Беррен немного помолчал, смерив меня каким-то подозрительным взглядом, приложился к кружке и начал рассказ.

- Ну, значит, смотри. Где-то пару лет назад, когда тут ещё никто и слыхом не слыхивал ни о чуме, ни об ордене пылающего клинка, один из северных лордов – Харальд Освободитель прибыл с визитом в столицу королевства. При нем же была его дочь – Эльза. Он хотел сосватать её за сына одного из южных властителей и заодно наладить с ним торговые связи. Вот только на будущую невесту положил глаз наследный принц Эйденвальда - Эдуард 2й. Ночью солдаты королевской гвардии перебили людей Харальда, выкрали Эльзу и привели её в покои к принцу.

- И он опорочил её честь… - продолжил за него я. История была стара, как мир и банальна до невозможности. Избалованные наследники средневековых владык нередко не могли удержать своих петушков у себя в штанах. И почти всегда это заканчивалось неприятностями.

- Ну, я бы сказал по-другому, - хмыкнул капитан, поставив пустую кружку на стол, - Выдрал её как следует. Правда, если верить тому, что люд рассказывает, этот принц оказался тем ещё ёбаным психом. Вернул папаше дочурку… Не совсем целой… Тот, естественно, пошел с претензией к королю, на что получил ответ: мол, вы ещё и поблагодарить Эдуарда должны, ведь ваша дочурка-блядь теперь скорее всего носит королевского бастарда.

- И вам так свободно разрешают об этом говорить? – поинтересовался я, пытаясь понять, как вообще местная пропаганда допустила распространение подобных слухов. Конечно, в средние века не было широкополосного интернета, телевиденья или радио, так что подобные слухи были почти единственным способом распространения информации, но… Обычно болтунам за них отрезали языки. В лучшем случае. Из чего можно сделать вывод, что капитан разумом не блещет. Я ведь могу быть королевским шпионом или кем-то из инквизиции.

- Ну, - хмыкнул капитан, - Честно говоря, разрешения я не спрашивал. Удивлен?

- Честно говоря, да, - кивнул я, - Я ведь…

- Можешь быть королевским шпионом, - кивнул капитан, - Только меня такие вещи давно не пугают. С тех пор, как я потерял ногу на его гребаной войне.

Вот сейчас я вообще ничего не понял. То есть он прекрасно знает о возможной опасности, но говорит так открыто? Лишний язык? Или голова?

- Видишь ли, дело в том… - капитан покачал головой, - Ладно, давай я закончу рассказ про Харальда, а потом вернемся к этой части разговора. Так вот, он не проникся благодарностью к королевскому отпрыску, собрал вещи и уехал обратно в свои владения. И там объявил, что мол более не желает подчиняться короне. Очень многие северные лорды восприняли подобное обращение со стороны короля, как личное оскорбление. В итоге под знаменами Харальда собрался почти весь север и они объявили о своей независимости, создав Вольную марку. Короля у них нет, вместо него правит совет лордов, который они называют великим магистратом.

- И королю, естественно, такое самоуправство не понравилось.

- Конечно, - кивнул капитан, - И он начал войну. Эх… - Он уставился на дно своей опустевшей кружки, - А ведь я тогда был сотником в королевской армии. А теперь торчу тут и командую горсткой крестьян, которые даже не знают, за какой конец копья браться. Эй, Лорен! Ещё пива! – рявкнул он, немного помолчал и все-таки продолжил, - Что-то я отвлекся. Поначалу нам везло. Силы Магистрата решили нанести упреждающий удар и сами вторглись на наши земли. Несколько раз мы их разбивали, отвоевывая провинцию за провинцией. А потом меня ранили. Не опасно - в ногу. Вот только к тому моменту Орден Пылающего Клинка уже имел большое влияние на корону, так что в королевской армии вместо целителей были жрецы. Которые просто не умели нормально врачевать раны – они лишь молились своим богам об их исцелении. Естественно, она в итоге загноилась. Когда я добрался до местной знахарки – рана стала настолько серьёзной, что ногу спасти было уже нельзя. Пришлось отнять её по колено. Но я не виню Бенну. Если бы не она, я бы расстался не только с ногой, но и с жизнью. Вот только, знаешь, что она получила в качестве благодарности? – капитан посмотрел на меня, и я заметил что уголки его губ скривились в презрительной ухмылке, а правый глаз начал едва заметно подергиваться, - Они обвинили её в том, что она искалечила командира королевской армии. А после сочли её зелья и алхимические исследования «богопротивным колдовством». И сожгли на костре.

Мда уж… Понятно теперь, почему он не любит ни короля, ни фанатиков из ордена. Один из-за своего больного на голову сынишки развязал никому не нужную войну, а другие своей слепой и крайне идиотской верой угробили кучу людей. И кучу талантливых знахарей, которые пытались спасать их жизни и, возможно, даже могли бы остановить эту чуму. Похоже, мне и вправду надо перебираться в Вольную Марку. В Эйденвальде процветает махровое мракобесие.

- У меня тогда началась лихорадка, и я почти все время был в бреду, - продолжал капитан, - Так что я даже не мог помешать этому. Месяц или два не вставал с кровати. А когда оклемался – королевская армия уже ушла, просто оставив меня тут, - он принял кружку из рук девушки, отхлебнул и продолжил, - Да я, в общем-то, был и не против. После того, что произошло, мне не хотелось оставаться на службе у короля и находится рядом с «братьями» ордена. К тому же мой опыт пригодился и тут. В общем, почти год все было спокойно, если не считать наёмников, которых присылал сынок местного барона, собирать с нас подати. Говоря по простому – грабить. Только потом эти псы войны разбежались, когда им стало нечем платить, а вместо них земли заполонили дезертиры. Вслед за ними пошли и беженцы, отступающие вместе с тем, что осталось от королевских сил. Они то и рассказали нам, что под Стоунбриджем армию на голову разгромили войска Вольной Марки. Командующего войском, лорда Роланда, попросту сбросили с моста в реку.

Барды затянули медленную, переливчатую мелодию, которая тут же разлилась по всему залу. А потом раздался звонкий, но в то же время удивительно мягкий и певучий голос девушки:

В краю далеком безмятежном,Где изумрудная заря,Ко мне приди с рассветом нежным,Любви той боле не тая…

- Так вот, - продолжил Беррен, чуть повысив голос, - Королевские войска на какое-то время ещё задержались тут, пытаясь удержать эти земли под властью Альфреда. Но, через пару недель прибыл гонец из столицы. Гарнизон в тот же день снялся с места, оставив нас один на один с бандами дезертиров и мародеров. А ещё чуть позже до нас докатились слухи о чуме, охватившей Фейренальд.

Мда. Теперь понятно, почему местные оказались в такой беспросветной жопе. Но что-то, чем дальше, тем больше орденцы выглядят как конченые мракобесы. Либо, как диверсия Вольной Марки. Ведь, если бы они не убивали лекарей и знахарей, то никакой чумы, быть может, и не случилось бы.

- Возвращаясь к королевским шпионам, - хмыкнул Беррен, - Видишь ли, мы больше не находимся под властью Альфреда. Медовище располагается посреди ничейной земли, и каждый, кто тут живет, теперь сам себе господин и властитель.

Не самые плохие новости. По крайней мере, не придется опасаться, что меня могут убить или искалечить за неосторожно брошенное слово.