Жертва - Тупак Юпанки

Он бесцеремонно спустил с Северуса брюки, несколько пуговиц отлетело. Трусы он просто рванул вниз так, что затрещала ткань.

— Хочешь насилия — ты его получишь, — прошипел Поттер, седлая его ноги.

Северус почувствовал, как палец Джеймса безо всяких предупреждений и смазки проникает внутрь резким движением, и не удержался от болезненного стона. Когда к нему присоединился и второй палец, Северус уже вскрикнул в голос, в то время как пальцы Поттера гуляли в нём, грубо растягивая неподатливые мышцы.

— Ну как, — снова зашипели над ухом, и Северус почувствовал, как его придавливают к полу телом, - вот теперь это изнасилование? Ты так это себе представлял?!

Поттер сделал какое-то очень резкое и неловкое движение пальцами, и внутри тела пробежала волна нестерпимой боли, которая почему-то не угасала. Северус до крови прокусил себе руку, а другой вцепился в одеяло так, что побелели костяшки пальцев.

— Пожалуйста… пожалуйста… — зашептал Северус, теряя остатки самообладания. — Не надо…

Он боялся, что эти слова подействуют на Поттера как афродизиак, но тот почему-то ослабил натиск, слегка отстраняясь. Почувствовав немного свободы, Северус высвободил прокушенную руку и вцепился в одеяло и ей. Поттер вынул пальцы, но то, чего Северус боялся больше всего, почему-то не произошло. Он повернул голову и увидел мертвенно-бледное лицо Джеймса. Он с ужасом смотрел на его окровавленную руку.

Подчиняясь каким-то диким инстинктам, Северус окончательно высвободился и перекатился на спину, натягивая брюки. Он заскользил ногами по одеялу, пока не упёрся спиной в стену. Несколько мгновений он смотрел на Поттера, тяжело дыша, а потом уткнулся лицом в колени, стараясь прийти в себя. Но успокаиваться получалось плохо. Словно сквозь туман он услышал голос Поттера:

— Я не хотел, чтобы было так… прости…

Северус поднял голову и уставился на Джеймса. В молчании прошло несколько минут. Наконец он собрался с силами и выдавил:

— Поттер, ты окончательно рехнулся? — Джеймс несколько раз глупо хлопнул ресницами. — Очнись, это же я — Слюнявус! Это у меня ты просишь прощения?!

— Дай руку, я кровь остановлю, — очень тихо отозвался Поттер.

Северус чуть не взвыл. Сейчас ему хотелось взять Поттера и хорошенько встряхнуть. Чтобы тот наконец вспомнил, кто сидит перед ним, чтобы сказал что-то обидное или издевательское, но не смотрел на него таким странным, полным сожаления и раскаяния, виноватым взглядом. Нет, на самом деле Северус не знал, чего ему в действительности сейчас хочется. Просто такое поведение Поттера было настолько странным, что вгоняло его самого в ступор.

— Я и сам заклинание знаю, — буркнул Снейп.

Помолчали ещё несколько минут. Наконец Северус вздохнул и медленно поднялся на ноги, продолжая подпирать стену и прижимая к груди пострадавшую руку. Джеймс не отрывал от него взгляда. Северус сделал нерешительный шаг в сторону и поднял свою мантию.

— Не уходи, — прошептал Поттер, и Северус готов был поклясться, что слышит в его голосе умоляющие нотки.

Но он только попятился к двери.

— Вернись! — потребовал Поттер уже громче, сейчас он напоминал обиженного ребёнка, у которого отнимают игрушку.

Северус покачал головой и сделал ещё несколько шагов к выходу.

— Ты не можешь уйти! — закричал Поттер, но так и не поднялся с пола, продолжая смотреть, как отходит в тень недавний источник его вожделения.

Северус вгляделся в лицо Джеймса, и на миг ему показалось, что глаза у того блестят от слёз. Но он резко развернулся и быстрым шагом покинул башню, так и оставив Поттера сидеть на одеяле с потерянным видом.

Глава 6.

Северус не спал всю ночь, ворочаясь в постели и раз за разом прокручивая в голове всё, что сегодня произошло в башне. Он понимал, что только каким-то чудом избежал изнасилования, но это означало лишь одно: Поттер с утра первым делом пойдёт и расскажет всё своему декану, та директору… и к обеду Северуса уже не будет в школе. Хотя теперь это казалось ему сущими пустяками по сравнению с тем, что он пережил на смотровой площадке. Конечно, до главного дело не дошло, но он чувствовал, как Поттер упивается своей властью, намеренно причиняя боль. Конечно, это была минутная вспышка гнева, вызванная словами Северуса, но ведь это не означает, что этого бы не повторилось. Если бы Северус остался там лежать, кто знает, что сделал бы с ним гриффиндорец.

Однако поведение Поттера было более чем странным. Он действительно выглядел раскаявшимся за то, что допустил эту минутную ярость, что причинил боль. Он даже просил прощения. Интересно, откуда у Поттера такое сострадание к нему, Снейпу, объекту постоянных насмешек и ненависти со стороны Мародёров? Ответов было два: либо Поттер пока не готов проявить себя в роли сексуального насильника, каким и ожидал увидеть его Северус, либо он испытывает какие-то чувства к Северусу, помимо ненависти. Снейп потряс головой: Поттер, испытывающий ещё что-то к нему, никак не укладывался в сознании. Что касается завтрашнего утра, Северус решил вести себя как ни в чём не бывало, пока его самого не вызовут к директору.

***

Северус пропустил завтрак и пришёл сразу на Трансфигурацию. К его немалому удивлению, МакГонагалл ни слова не сказала о нападении, и её поведение говорило о том, что она пока не в курсе того, что на самом деле произошло.

Но более удивительным было поведение Поттера. Он сидел очень тихо и исправно выполнял задание. Он не смеялся, не шутил, как обычно. А когда Блэк попытался поиздеваться на часами Северуса, которые он превратил в компас, Джеймс, к изумлению многих, одёрнул его и велел заткнуться. И Блэк действительно заткнулся. От удивления. Так что оставшийся урок прошёл спокойно. Неприятности начались после обеда.

Профессор Флитвик выдал студентам на уроке пергаменты с темами курсовых работ. До завтрашнего дня нужно было определиться с темой и набросать примерное содержание работы. Северус уныло подумал, что проходят последние тёплые деньки в этом году, и решил посидеть на свежем воздухе. Благо, мыслей для раздумий у него было теперь много.

Он вышел из замка и направился к озеру. Компания каких-то девчонок сидела на берегу, разглядывая модный журнал для ведьм. Северус фыркнул и устроился на земле под тенью высокого бука. Он уткнулся в пергамент, лихорадочно соображая, какая тема будет наиболее удачной для него. Выбор был большой, и проблема была в том, что он чувствовал, что со всеми темами справится отлично. Из собственных мыслей его вырвал мерзкий голос Блэка: