Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию? - Виктор Суворов

29 июля 1938 года – пик террора. После этого он резко пошел на спад.

19 сентября 1938 года начальник 6-го отдела УКНС (Управление командного и начальствующего состава) РККА полковник Ширяев представил заместителю народного комиссара обороны армейскому комиссару 1-го ранга Е. А. Щаденко справку о числе командиров, уволенных из рядов РККА в период с начала 1937 года по сентябрь 1938 года. Документ хранится в Российском государственном военном архиве (РГВА. Фонд 37837. Опись 10. Дело 142. Лист 93). Документ опубликовали генерал-майор юстиции А. Т. Уколов и подполковник В. И. Ивкин в «Военно-историческом журнале» (1993. № 1. С. 56).

Вот он, первоисточник. Цифры такие: в 1937 году уволено 20 643 человека, в 1938 году – 16 118. Вот откуда взялась цифра 36 761.

Но в справке речь не о расстрелянных, а об уволенных. 54 года эта справка была документом секретным, и к ней имел доступ весьма ограниченный круг безгранично бессовестных людей. Эти люди совершили преступление против истории, против нашей страны и нашего народа. Они сообщили цифру – 36 761. Из этого каждый делал, казалось бы, столь логичный вывод: раз уволен, значит, арестован, а раз арестован…

Но это не так. Увольнение не всегда означало арест, а за арестом не обязательно следовал расстрел.

Справка дает дополнительные сведения: из числа уволенных в 1937 году арестовано 5811 человек, в 1938 году – 5057. Всего арестовано 10 868 человек.

Есть ли разница: 40 000 расстрелянных или 10 868 арестованных? Арест и расстрел – разные вещи. Некоторых арестованных расстреливали. Но не всех. Например, в 1937 году из рядов РККА был уволен командир 5-го кавалерийского корпуса комдив Рокоссовский Константин Константинович. Но из этого не следует, что он был расстрелян. Он был не просто уволен, но и арестован. Но и это еще не расстрел. Его посадили, потом выпустили. Он прошел всю войну. Завершил ее в звании Маршала Советского Союза и командовал Парадом Победы на Красной площади.

Среди 10 868 арестованных командиров он не один такой: выпускали многих.

Вот образец работы советской пропаганды. Если бы в свое время документ был опубликован полностью – уволено столько-то, из них арестовано столько-то, но не все арестованные расстреляны, – то путаница не возникла. Но люди, имевшие доступ к этому документу, преднамеренно публиковали только часть информации: уволено 36 761 человек. Но правда частичная – это неправда. Уточнение было сознательно опущено, этим были созданы условия для превратного толкования.

Потом, когда тысячи историков и агитаторов вписали в свои труды сведения о 40 тысячах истребленных полководцев, когда сотни миллионов людей эту цифру запомнили, документ был опубликован полностью. Но это уже ничего не изменит. Кто обратит внимание на небольшую заметку в журнале для специалистов?

Но что же стало с теми остальными, которых уволили, но не арестовали? Куда они делись?

Тут тайны нет. В каждой армии идет постоянный процесс смены, омоложения, обновления командного состава. Каждый год военные училища поставляют десятки тысяч новых офицеров. Но армия офицерами не переполняется. Каждый год, принимая в свои ряды одних, армия отправляет в гражданскую жизнь столько же других. Главная причина увольнения – выслуга лет.

Своих вычислений не навязываю, но представьте, что в вашей армии 200 тысяч офицеров. Прикиньте, сколько лет офицер служит в офицерском звании, подбросьте ему выслугу за Первую мировую и за Гражданскую войны, добавьте ему выслуги за Север и Дальний Восток. Теперь решайте сами, сколько командиров вы должны каждый год отпускать на заслуженный отдых и заменять молодыми выпускниками училищ, чтобы у вас шел постоянный процесс омоложения кадров, чтобы у вас не случился застой.

Возьмем любую армию мира и рассчитаем, сколько офицеров необходимо отпускать каждый год просто потому, что они свое отслужили, просто потому, что им пора на покой. Этот процесс идет всегда, везде, во всех армиях мира. В американской, польской, болгарской, российской, украинской и любой другой армии каждый год тысячи и десятки тысяч офицеров завершают свою службу и увольняются из армии. Вот и в Красной Армии в 1937–1938 годах офицеры тоже увольнялись по выслуге лет.

И документ, представленный заместителю народного комиссара обороны, так и назывался: «Справка о числе уволенного комначполитсостава в 1937–1938 гг.» Кто посмеет предположить, что в эти годы в Красной Армии никто не увольнялся по выслуге? Те, кто прошел Первую мировую и Гражданскую войны, к 1937 году завершали свой календарный четвертак. Если каждый год войны им засчитывали за три года, то свое они отслужили и в армии им делать нечего.

А еще надо вспомнить, что совсем не каждый офицер дотягивал до своей пенсии. Вторая причина увольнения – состояние здоровья. Тот, кто прошел две, а то и три войны, в разных бывал переплетах. У одного ноги отморожены, у другого слух поврежден, у третьего раны старые болят. Людей увольняют из армии не только из-за ранений, но и из-за множества заболеваний, от плоскостопия до рака.

Кроме того, есть такое наказание – увольнение из армии. Сейчас не 1937 год, но офицеров из армии выгоняют. Всегда выгоняли и, надеюсь, будут выгонять. Главные причины – пьянство, моральное разложение, нарушение дисциплины, превышение власти. Кто посмеет утверждать, что в 1937 году в армии не было пьянства? Кто будет утверждать, что в 1937 году из армии не гнали за пьянку? Но из этого совсем не следует, что изгнанных за пьянство тут же арестовывали и расстреливали.

Но и из тех, кого арестовали, не все были жертвами политических репрессий. Во все времена были преступления воинские и преступления должностные, имущественные и прочие. Если начальник караула бросил караул и пошел гулять, то его следует поймать, арестовать, изгнать из армии, судить и посадить. Во все времена среди товарищей офицеров попадались насильники, убийцы, воры, мародеры. Справка говорит обо всех арестованных, не разделяя на политических и проворовавшихся. Но кто посмеет утверждать, что в 1937–1938 годах не было среди командного состава Красной Армии воров и проходимцев?

Полистаем мемуары советских генералов и удивимся обилию воспоминаний о тюрьме. И это доказательство того, что не всех из 10 тысяч арестованных расстреляли. Посидели товарищи командиры немного, и обратно под знамена.

5 мая 1940 года армейский комиссар 1-го ранга Е. А. Щаденко подписал «Отчет начальника Управления по начальствующему составу РККА Наркомата обороны СССР». Заключительная фраза в отчете такова: «Несправедливо уволенные возвращены в армию. Всего на 1 мая 1940 года – 12 461». Обратим внимание: число возвращенных в строй превышает число арестованных. И это просто объяснить: возвращали в строй и тех, кого арестовывали, и тех, кого просто уволили, но не арестовали.

Советская пропаганда неустанно повторяла историю про 40 тысяч расстрелянных командиров, но почему никто не любит вспоминать о том, что из этих «расстрелянных» 12 461 человек вернулись в строй? И это только начало процесса. Известно, что основная масса уволенных из армии возвращалась под знамена во второй половине 1940 года и особенно в первой половине 1941 года. Пример – будущий генерал армии А. В. Сандалов. Такие примеры можно привести во множестве.

Удивительно у нас история пишется. Одно сообщение Щаденко об увольнении командиров мы обильно цитируем, а другое его сообщение о возвращении уволенных даже не вспоминаем.

Задача советской пропаганды сводилась к тому, чтобы скрыть роль Советского Союза в развязывании Второй мировой войны. Ради этого нас заставляли прикидываться дураками: танки у нас устаревшие, самолеты – гробы, армия – обезглавлена.

Этими «истинами» нас заряжали, действуя не на разум, а на наши эмоции. Вместо вразумительной статистики нам подсунули яркие примеры и образы.

Об очищении армии опубликовано множество книг, но все это душещипательные драмы, не более того. Статистики в этих книгах нет, кроме упоминания о тех самых сорока тысячах. Такая статистика рассчитана на дебилов.

Хотел бы я знать: почему нет другой?

Глава 4. Тоже полководцы

Советская власть опирается на приспособленческие элементы, страстно цепляющиеся за жизнь и готовые на все.

Мы ничего не поймем, пока не разберемся с воинскими званиями. После Октябрьского переворота большевики отменили воинские и гражданские звания, ордена, чины и титулы, отменили офицеров, генералов, адмиралов, послов, министров и дипломатов. Все стали товарищами. Все уравнялись, как доски в тюремном заборе.

Но вскоре было замечено, что равенство, ради которого вся эта канитель затевалась, недостижимо. Было, например, подмечено, что в армии одни должны отдавать приказы, а другие должны их выполнять. И произошло первое расслоение единой массы товарищей на бойцов и командиров. Товарищей командиров стали отличать от товарищей бойцов бантиками, красными тряпочками и прочими опознавательными знаками.