Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры - Олег Хлевнюк

Как следовало из других сообщений, поступивших в те же дни, аналогичные события происходили в Казахстане, Воронеже и даже в непосредственной близости от столицы. В частности, в ЦК было направлено постановление бюро Московского обкома от 28 февраля «О политическом положении в московской деревне в связи с событиями в Петелинском районе Рязанского округа». Волнения в Пете-линском районе начались с событий 21 февраля в нескольких деревнях. Крестьяне разобрали обобществленный скот, семенные фонды, вернули имущество раскулаченным. Ударив в набат и разослав по соседним деревням делегатов, инициаторы движения способствовали его распространению. 23–27 февраля в Петелинском и Тумском районах Рязанского округа волнениями было охвачено, по официальным данным, 42 населенных пункта. Был убит один милиционер, ранены 8 активистов. Крестьяне, вооруженные кольями, оказывали сопротивление «изъятию кулаков». Сотрудники ОГПУ применяли оружие, в результате чего были убиты, согласно официальным сообщениям, трое и ранены шестеро крестьян29.

Нараставшие волнения крестьян, а также возможность срыва весеннего сева заставили власти отступить. 28 февраля 1930 г. Политбюро приняло решение поручить Сталину 2 марта 1930 г. выступить в газетах со статьей по поводу ситуации с коллективизацией[68]. Опубликованная 2 марта статья «Головокружение от успехов» в целом содержала оптимистические оценки «огромнейших достижений» в деревне и объявляла «коренной поворот деревни к социализму» «обеспеченным». Вместе с тем Сталин осуждал отдельные «антиленинские настроения» — насаждение коммун, обобществлявших все имущество крестьян, нарушения «принципа добровольности и учета местных особенностей», снятие колоколов с церквей. Вину за эти явления Сталин полностью возлагал на местных работников. 10 марта на места было разослано постановление ЦК «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении», которое требовало ориентироваться на создание артелей и возвращение крестьянам обобществленной птицы, коров, мелкого скота, приусадебной земли, «прекратить в какой бы то ни было форме насильственную коллективизацию», исправить «ошибки», допущенные при «раскулачивании», прекратить практику массового закрытия церквей[69]. В общем, речь шла о временном отступлении с целью успокоить крестьян и дать им провести сев.

Однако статья Сталина и решение ЦК не внесли успокоения. В них не было главного — объяснения, что же делать с уже созданными путем насилия и принуждения колхозами. Крестьяне взяли решение этой проблемы в свои руки, разрушая колхозы силой, разбирая обобществленное имущество и семена, восстанавливая ликвидированные единоличные межи. Противоречивые сигналы из Москвы лишь стимулировали антиколхозные выступления крестьян, порождая одновременно растерянность у местных активистов. Март 1930 г. оказался пиком войны в деревне. На этот месяц пришлось 6528 массовых выступлений, что составляло около половины всех выступлений за 1930 г. Если считать, что официальная цифра количества участников выступлений в 1930 г. — около 3,4 млн человек[70] соответствует действительности, то можно предположить, что в марте в волнениях участвовали 1,5–2 млн крестьян. Верхняя граница является предпочтительной, так как высокая интенсивность выступлений корреспондировала с ростом количества участников каждого из выступлений. На март месяц пришлось 80 выступлений так называемого «повстанческого типа» из 176, зафиксированных в 1930 г. в целом. Согласно классификации ОГПУ, это были выступления, «проходившие под лозунгами свержения советской власти, руководимые повстанческими центрами, сопровождавшиеся разгоном сельсоветов, попытками расширения территории, охваченной выступлением, вооруженным сопротивлением властям». В ходе таких выступлений наблюдались «занятие основных стратегических пунктов и учреждений, выставление пикетов и заслонов, формирование отрядов или групп вооруженных и т. п.»[71].

Интенсивные антиправительственные волнения наблюдались во многих регионах страны. Крупные вооруженные группировки действовали в Казахстане, в горских районах Северного Кавказа и в Закавказье (в Армении, Нахичеванский край и Карабахский округ Азербайджана)[72]. Массовые выступления крестьян, ликвидация колхозов и разбор коллективизированного имущества, препятствия выселению «кулаков», избиения коммунистов и активистов были распространенным явлением в центральных областях, включая Московскую, в Поволжье, в Сибири, Закавказье и Средней Азии.

На Украине, где в марте была зафиксирована 45 % всех крестьянских выступлений, происходивших в этом месяце по стране, особое беспокойство властей вызывали восстания в пограничных районах. В Тульчинском округе на 16 марта волнениями и восстаниями были охвачены 15 районов из 17, всего 153 села. Из 50 сел были совершенно изгнаны представители советской власти и вместо них избраны старосты. В большинстве сел округа были ликвидированы колхозы. Восставшие избивали коммунистов, комсомольцев и актив, изгоняли их из сел. В некоторых селах наблюдались вооруженные выступления, вырывались окопы и устраивались заставы, восставшие вступали в перестрелку с карательными отрядами ОГПУ Вытесняемые карателями из сел, крестьяне бежали в леса. В центр Джулинского района был захвачен крестьянами под предводительством некой Задорожной. Она возглавила вооруженный отряд и объявила себя диктатором. Выманив Задорожную на переговоры, чекисты арестовали ее. Волнения и выступления охватили и другие пограничные округа Украины, а также Молдавскую автономную республику[73].

События на западных границах породили в Москве страхи по поводу возможного вмешательства в события Польши. В принятом 15 марта 1930 г. постановлении Политбюро говорилось, что, «по имеющимся данным, есть все основания предположить, что в случае серьезных кулацко-крестьянских выступлений в правобережной Украине и Белоруссии, особенно в связи с предстоящим выселением из приграничных районов польско-кулацких контрреволюционных и шпионских элементов, польское правительство может пойти на вмешательство». Постановление предусматривало усиление войск ОГПУ в этих районах и недопущение там массовых выступлений[74].19 марта председатель ГПУ Украины получил от Сталина указание принять более решительные меры в отношении пограничного Тульчинского округа, а также вновь возникавших волнений. Сталин требовал, чтобы Балицкий «не речи произносил, а действовал более решительно». Оскорбленный Балицкий ответил, что он лично выезжает в «угрожаемые участки» с опергруппой, а не руководит «только из вагона»[75] Указания Сталина вызвали соответствующую реакцию. Как записал в своих бумагах Г. К. Орджоникидзе, выезжавший с инспекцией на Украину, восстания в пограничных Тульчинском, Шепетовском и Могилевском округах было «подавлено вооруженной силой, пустив в ход пулеметы и в некоторых местах пушки. Убитых и расстрелянных 100, раненых несколько сотен»[76].

Однако мартовский взрыв восстаний в деревне заставили центр предпринять дополнительные меры не только карательного характера. Через месяц после публикации сталинской статьи «Головокружение от успехов», 2 апреля, Политбюро утвердило Закрытое письмо ЦК «О задачах колхозного движения в связи с борьбой с искривлениями партийной линии», в котором вновь осуждались местные «искривления партийной линии». Одной из целей письма было разъяснение причин публикации статьи Сталина, которую многие партийные функционеры восприняли как несвоевременную и вредную для процесса коллективизации. «Поступавшие в феврале месяце в Центральный комитет сведения о массовых выступлениях крестьян […] вскрыли положение, которое нельзя назвать иначе, как угрожающим. Если бы не были тогда незамедлительно приняты меры против искривлений партлинии, мы имели бы теперь широкую волну повстанческих крестьянских выступлений, добрая половина наших “низовых” работников была бы перебита крестьянами, был бы сорван сев, было бы подорвано колхозное строительство и было бы поставлено под угрозу наше внутреннее и внешнее положение». С учетом мартовских выступлений письмо требовало «обеспечить действительное, не на словах, а на деле, проведение директив партии по борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении», коренным образом изменить отношение к середняку, содействовать не только колхозам, но и единоличникам в проведении посевной, допустить как временную меру прекращение на время сева выселения «кулаков» третьей категории, подлежащих переселению на неудобные земли в границах данной области, сократить участие войск ГПУ в подавлении волнений, перевести в другие местности работников, «подорвавших к себе доверие в данном районе»[77]. Это были уловки, призванные сбить накал войны в деревне и обеспечить проведение сева. Однако они сыграли определенную роль в успокоении крестьян. Уже в апреле волнения в деревне резко пошли на убыль. В последующие месяцы всплески протеста и антиправительственных выступлений наблюдались периодически в отдельных районах страны, не достигая мартовского уровня.