Где Бог когда я страдаю? - Филипп Янси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Встречаются и врожденные дефекты системы восприятия боли. В Карвилле лечатся пациенты с такими нарушениями. Их организм обладает системой предупреждения об опасности, но ее сигналы не воспринимаются как боль. Они подобны световым или звуковым раздражителям, которые пытался использовать доктор Брэнд. И для таких людей что прикоснуться к раскаленной плите, что к асфальтовой дорожке — все равно. Ощущения одинаковые, нейтральные.
Особые проблемы появляются при воспитании детей с подобным дефектом. Одна семья рассказала мне жуткую историю, которая произошла, когда у их крохотной дочки выросли первые четыре зуба. Как–то раз мама девочки услышала, что та заливается смехом и воркует в своей комнате. Мама вошла, ожидая увидеть что–то забавное. Но ужас! Она обнаружила, что малышка откусила кусочек от своего пальца и развлекалась, размазывая по полу кровь.
Как объяснить таким детям, что спички, лезвия бритвы или ножи несут серьезную опасность? Как их наказывать? Малютка, о которой я рассказал, отметила реакцию матери на ее забаву и стала использовать ее с умыслом. Стоило матери что–то запретить ей, как дочка тут же принималась кусать себе пальцы. К шестнадцати годам все пальцы у нее были изуродованы.
В медицинской литературе описано около ста случаев этого странного заболевания. Семилетний ребенок с такой силой ковырял в носу, что весь нос изнутри покрылся язвами. Восьмилетняя девочка из Англии в припадке ярости выдрала у себя почти все зубы и выковыряла глаза из глазных впадин. Дети, страдающие подобным нарушением, способны поражать своих друзей немыслимыми подвигами, например, проколоть себе палец иглой.
Невосприимчивость к боли обрекает людей на жизнь в постоянной опасности. Они не замечают вывиха запястья или лодыжки. Они прокусывают язык, жуя жевательную резинку. Их суставы страдают из–за того, что они не ощущают, когда нужно поменять позу. Одна женщина погибла, потому что не чувствовала головной боли, которая была симптомом серьезной болезни.
Да, такие больные способны перенести операцию без анестезии — но откуда им знать, что операция нужна? Здоровый человек почувствует, если у него начнется сердечный приступ или аппендицит, а эти люди? Они ничего не чувствуют. Нормальных людей боль заставляет реагировать на недомогания мгновенно, а тем, кто невосприимчив к боли, приходится судить о своем самочувствии по слабым намекам. Что это за странное сосущее ощущение в кишечнике? Неужели это прорвался мой аппендикс?
Благодаря медицинской литературе я начал осознавать ценность боли еще до поездки в Карвилль. Я увидел, что главной проблемой всегда является не боль, а болезнь. Боль была лишь сигналом, при помощи которого организм извещал ту же Клавдию Клэкстон, что раковые клетки наносили ей вред. Если бы не это предупреждение, она могла бы умереть, так и не узнав, что тяжело больна.
Неделя в Карвилле произвела на меня неизгладимое впечатление. Теперь всякий раз, когда у меня возникает желание посетовать на выдуманную Богом боль, я вспоминаю Лу. Слезящиеся глаза, обезображенное лицо, неспособность ощутить дружеское прикосновение — и страстное желание играть на автохарпе: музыка оставалась для него последней отрадой в жизни. Именно боль позволяет людям — тем счастливчикам, кто ее ощущает — жить свободной и полноценной жизнью. Не верите? Съездите в лепрозорий и сами посмотрите, что такое мир без боли.
Не нужно рассматривать боль, как некую неприятность, которую всеми силами следует избегать. Боль — наша служанка. Нормальная жизнь на планете существует лишь благодаря боли. Болевые рецепторы сигналят здоровому человеку, когда следует позаботиться о чистоте, а когда поменять обувь, когда нужно ослабить руку при работе, а когда моргнуть. Жизнь без боли — путешествие в страну неощутимых опасностей, перед которыми мы беззащитны. Утративший осязание человек может чувствовать себя в полной безопасности лишь лежа в постели. Но даже тогда возникает угроза пролежней.
Глава 4
Агония и экстаз
Сократ:
— Что за странная это вещь, друзья, — то, что люди зовут «приятным»! И как удивительно, на мой взгляд, относится оно к тому, что принято считать его противоположностью, — к мучительному! Вместе разом они в человеке не уживаются, но, если кто гонится за одним и его настигает, он чуть ли не против воли получает и второе: они словно срослись в одной вершине.
Платон. «Диалоги» (Федон)[7]
Факты заставляют нас признать, что боль — по крайней мере, боль определенного рода — приносит ощутимую пользу. Мы готовы согласиться с тем, что, если бы болевой системы не было, наше существование омрачалось бы множеством скрытых опасностей. Но мы редко задумываемся о теснейшей связи между болью и наслаждением, удовольствием. Эти два ощущения бывают так близки, что порой их трудно разделить.
Наиболее значительные и насыщенные переживания, как правило, сопряжены с болью. Удивительно, правда? Особенно учитывая то, как отрицательно современная культура относится к боли. Нас уверяют, что боль и удовольствие — две противоположности. Нам говорят, что боль мешает наслаждаться жизнью. Поэтому, если у вас заболела голова, немедленно примите новейшее и сильнейшее болеутоляющее. Если закапало из носа, срочно воспользуйтесь самым лучшим средством, устраняющим отек слизистой. Проблемы с кишечником? Зайдите в аптеку — там вы найдете широчайший выбор слабительных и закрепляющих средств, микстур, пилюль и клизм.
Я опять возвращаюсь к замечанию Тилике о том, что американцы совершенно не приемлют боли. Неудивительно. Мы, современные люди, живем в отрыве от собственной истории. На протяжении многих веков боль считалась естественной и неотъемлемой частью жизни, а вовсе не аномальным явлением. Но в современном мире ее стали расценивать как серьезную помеху.
Позвольте мне кое–что пояснить. Я такой же современный человек, как и вы. В магазинах я покупаю вымытое и аккуратно упакованное мясо. Я работаю в офисе с кондиционером. Я хожу по улицам в обуви, которая защищает ступни от соприкосновения с асфальтом. Однако я отдаю себе отчет в том, что все эти удобства мешают мне реально взглянуть на мир и увидеть в нем страдание. Я не вижу мира таким, каким его видели жившие до нас и каким его видят в наше время две трети обитателей планеты, не обремененные комфортом. Как и большинство американцев, я привык
