Сфинкс - Робин Кук

Евангелос пожал плечами. Он решил не поддерживать разговора, так как знал, что любые его слова лишь подольют масла в огонь, Вместо этого он склонился под стол и поправил небольшой пистолет, спрятанный в правом ботинке. Евангелос был огромным детиной с неимоверно большими конечностями, очень крупными чертами липа и низким покатым лбом.

В эту минуту в дверях показался Ивон де Марго с чемоданчиком в руке. Он был одет в ярко-синий пиджак с широким галстуком. Следом за ним в бар вошел и Рауль. Задержавшись у входа, они принялись деловито оглядывать комнату.

Увидев Стефаноса, Ивон медленно подошел к ним. Поздоровавшись с греком за руку, он представил Рауля и уселся за стол.

— Как долетели? — тактично поинтересовался Ивон после того, как были заказаны напитки.

— Отвратительно, — сказал Стефанос, — Где письма Абдулы Хамди?

— Берешь быка за рога, Стефанос? — улыбнулся Ивон. — Что ж, может быть, оно и к лучшему. Я только хотел бы знать, не ты ли угробил этого самого Хамди?

— Прости, что разочарую тебя. Ивон, — ответил Стефанос, — но я здесь ни при чем. Убийц Хамди ищи в другом месте.

Подозреваю, что этот Хамди успел нажить себе целую кучу врагов. Ты дашь мне наконец его бумаги?

Ивон положил чемоданчик на стол и прикоснулся руками к замкам.

— Еще один вопрос. Как ты думаешь, где теперь может быть статуя фараона Сети?

— Не знаю, — раздраженно произнес Стефанос, нетерпеливо поглядывая на чемоданчик.

— Мне она очень нужна. — Ивон не торопился открывать замки.

— Если что услышу, обязательно дам тебе знать.

— Статую из Хьюстона я так и не видел. — Ивон пристально посмотрел на Стефаноса.

Оторвав взгляд от чемоданчика, тот придал своему лицу выражение крайнего удивления:

— С чего ты взял, что я имею какое-то отношение к этой статуе?

— Ну, скажем, я обладаю такой информацией.

— Из писем Хамди? — В голосе Стефаноса послышалась злоба.

Вместо ответа Ивон щелкнул замками своего кейса и вывалил все бумаги беспорядочной кучей на стол. Откинувшись назад, он хладнокровно пригубил вино, а Стефанос буквально зарылся в письмах. Выудив из них свое письмо, он отложил его в сторону и повернулся к Ивону:

— Что там эта американка? Я хочу повидать ее.

— Она остановилась в „Хилтоне“. Ей пришлось пережить сильное потрясение, так что будь с ней помягче. Она — единственная ниточка, ведущая к статуе Сети I.

— Меня не волнует твоя статуя, а поговорить с девчонкой надо. Можешь положиться на мое чувство такта. Скажи лучше, что ты вообще узнал о Хамди?

— Не очень много. Он был выходцем из Луксора. Прибыл в Каир несколько месяцев назад, чтобы открыть новый антикварный магазин. В Луксоре у него остался сын.

— Ты уже виделся с сыном?

— Нет, — Ивон поднялся. От Стефаноса ему больше ничего не было нужно, — Не забудь сообщить, если узнаешь что-либо о статуе. Внакладе не останешься.

— Ты ему веришь? — спросил Рауль, когда они вышли из бара.

— Не знаю, что и сказать, — ответил Ивон. — Верю ли я ему — это один вопрос, а вот доверяю ли — другой. Он, пожалуй, самый сильный противник из тех, с кем приходилось играть. Думаю, надо проинструктировать Халифу, чтобы он был особенно внимателен во время встречи Стефаноса с Эрикой. Если грек попытается причинить ей вред, его нужно будет пристрелить.

Каир, 17 часов 35 минут

После очередной прогулки по Каиру Эрика возвратилась в „Хилтон“.

Просторное фойе было переполнено. Послеполуденные международные рейсы сделали свое черное дело, доставив с разных концов света в Каир измученных длительным перелетом людей. Пассажиры сидели прямо на своих чемоданах, а сбившиеся с ног служащие отеля метались между ними в тщетных усилиях как-то разместить всех.

Незнакомый мужчина у регистрационной стойки взглянул на Эрику и тотчас махнул кому-то карандашом, указывая рукой в ее сторону. Эрика ускорила шаг, торопясь добраться до лифта. Нажав кнопку вызова, она старалась не оборачиваться и не глядеть по сторонам. Несколько раз она нервно нажимала на кнопку, пока наконец в зеленом окошечке перед ней не зажглась надпись „Лифт прибыл“. Она поспешила войти в кабину, и двери начали медленно закрываться. В этот момент кто-то просунул внутрь свою руку и жестом приказал лифтеру остановить лифт. Эрика отпрянула к задней стенке кабины и затаила дыхание.

— Послушайте-ка, дамочка, — обратился к ней крупный мужчина в широкополой шляпе и ковбойских сапогах. — Вы случаем не Эрика Бэрон?

Эрика открыла рот, но не смогла произнести ни звука.

— Меня зовут Джефри Джон Райс. Я из Хьюстона. Так вы, значит, и есть Эрика Бэрон?

Эрика нерешительно кивнула.

— Рад с вами познакомиться, мисс Бэрон. — С этими словами Джефри Райс протянул ей свою руку. — Очень рад. Идемте, я познакомлю вас со своей женой.

Джефри Райс буквально выволок Эрику из лифта.

— Мистер Райс. — Эрика наконец окончательно пришла в себя. — Я, разумеется, не против того, чтобы повидаться с вашей женой, однако не сейчас. У меня был очень тяжелый день.

— Вы, дорогуля, и вправду выглядите не первый сорт, но все же выпить по рюмочке — труд не очень большой, не так ли? — И он опять ухватил Эрику за запястье.

— Мистер Райс! — протестующе воскликнула Эрика.

— И хватит упрямиться, моя дорогая. Мы половину земного шара объехали, чтобы встретиться с вами.

— Что вы имеете в виду? — удивилась Эрика.

— То, что сказал. Мы с женой приехали из Хьюстона лишь для того, чтобы увидеть вас. Вернее, мы для этого прилетели. У меня, к счастью, свой самолет. Так что уж хоть выпейте с нами, не упрямьтесь, пожалуйста.

Внезапно Эрика вспомнила, кто такой Джефри Райс. Перед ней стоял владелец хьюстонской статуи фараона Сети.

— Так вы приехали из Хьюстона?

— Вот именно. Целую ночь летели без продыха. Приземлились несколько часов назад. Теперь вы пойдете знакомиться с моей Присциллой?

Эрика позволила ему увлечь себя в глубь фойе для того, чтобы быть представленной Присцилле Райс, глубоко декольтированной красотке из южных штатов с массивным бриллиантовым кольцом.

Джефри Райс повел дам в бар „Таверна“ и заказал себе и своей жене по „бурбону“, а Эрике водку с тоником. Выпив, она захмелела и с удивлением обнаружила, что даже способна смеяться над забавным рассказом Райса о том, как они с женой проходили таможенный досмотр.

— Ну что ж, теперь к делу. — Джефри Райс понизил голос. — Разумеется, не очень хочется портить нашу вечеринку, но, согласитесь, мы проделали слишком большой путь. Говорят, что вы видели статую фараона Сети I. Доктор Лоури сообщил мне, что вы хотели видеть фотоснимки моей статуи, особенно иероглифы и нижней ее части. Фотографии эти у меня здесь. — Он вынул из пиджака большой желтый конверт. — Я их с радостью отдам, как только услышу Историю о той статуе, которую вам довелось повидать здесь, в Каире. Дело в том, что я собирался передать свою статую в дар городу Хьюстону, однако теперь, когда узнал, что точно такие же изваяния появляются или могут появляться, черт их дери, по всему свету, где им только заблагорассудится, сами понимаете, подарочек мой несколько падает в цене. Короче говоря, я задумал купить и вторую статую. Готов отдать десять тысяч долларов первому встречному лишь за то, чтобы он сообщил мне, где находится статуя и кому за нее нужно платить. Буду очень рад, если таким первым встречным окажетесь вы.