Тайны архивов. НКВД СССР: 1937–1938. Взгляд изнутри - Александр Николаевич Дугин

Читаем сегодняшний учебник по истории для старшеклассников: «По решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. 21 857 офицеров и других арестованных поляков были расстреляны. Подлинные документы так называемого Катынского дела опубликованы в России лишь в 1993 г.» (Катынь — район вблизи Смоленска, где весной 1943 г. германские власти обнаружили захоронения 3 тыс. военнопленных польских офицеров, расстрелянных в 1940 г.)37. И ведь эта цитата — не просто досадное недоразумение из «наследия» советских чиновников 80-х и 90-х годов, которые не удосужились проверить достоверность своих источников по катынской трагедии.

Сразу же хочется спросить у авторов учебника: если Вы не считаете нужным сообщить своим ученикам о других версиях катынской трагедии, то почему Вы, вычитывая рукопись перед изданием, не обратили никакого внимания на очевидную авторско-арифметическую несуразность — если расстреляли 21 857 человек, а при вскрытии могил обнаружили только 3 тысячи трупов, куда пропали останки 18 857 польских офицеров? А, может быть, всего и было расстреляно около 3 тысяч человек, учитывая приговоры, которые были вынесены советскими судами за бесчинства, творимые так называемыми польскими осадниками при ополячивании украинцев и белорусов на территориях, отошедших Польше после российско-украинско-польской войны 1920 года?

Эта цитата, на наш взгляд, — еще одно свидетельство отсутствия осознанной и глубоко продуманной государственной политики по защите исторической памяти нашего народа и, прежде всего, защите молодых юношей и девушек от сознательного извращения нашими политическими «партнерами» отечественной истории.

Итак, мы узнали, как появилось на свет божий горбачевское признание в советском авторстве катынской трагедии.

А все ли историки согласились с правомерностью и закономерностью такого признания? Разумеется, далеко не все. Процитируем, например, несколько страниц из книги ведущего отечественного источниковеда и знатока партийного делопроизводства в СССР В. Н. Шведа: «Ключевым документом, подтверждающим вину довоенного советского руководства в расстреле поляков считается 4-страничная записка наркома внутренних дел СССР Лаврентия Берии Сталину за № 794/Б от «_» марта 1940 года из «закрытого пакета № 1». Эта записка одновременно является подлинником решения Политбюро ЦК ВКП(б) П13/144-оп от 5 марта 1940 года о расстреле 25.700 пленных и арестованных польских граждан.

Как и вся акция с расстрелом поляком, записка Берии готовилась в обстановке чрезвычайной секретности и строжайшего контроля. Но по неизвестным причинам на записке в качестве исходящей даты был указан лишь март 1940 г. без конкретного дня. Ситуация с датой с самого начала приобрела несколько скандальный характер. Профессор Ф. Рудинский, представлявший в Конституционном суде сторону КПСС, пишет, что записка, представленная С. Шахраем и А. Макаровым Конституционному суду 14 октября 1992 г., была датирована 5 марта 1940 г.

По этому поводу депутат Ю. Слободкин заметил, что «записка Берии датирована 5 марта и указано, что заседание Политбюро состоялось 5 марта, но практически этого никогда не было». Впоследствии, по утверждению Ю. Слободкина, представленная в Конституционный суд записка Берии оказалась без даты.

Вероятнее всего, Ю. Слободкин исходящей датой записки посчитал дату её регистрации в ЦК ВКП(б), расположенной под грифом «сов. секретно». Аргумент, что исходящая дата документа, представляемого на заседание Политбюро ЦК ВКП(б), не могла совпадать с датой проведения заседания Политбюро необоснован. Учитывая специфику проведения Политбюро при Сталине, записка на Политбюро могла быть зарегистрирована и внесена на Политбюро в тот же день.

Как уже говорилось, заблаговременное предоставление материалов на Политбюро стало практикой только в брежневский период. Замечание Слободкина могло быть обоснованным, если бы речь шла о заседании Политбюро ЦК КПСС в 1980 г., а не Политбюро ЦК ВКП(б) в 1940 г.

Датирование записки Берии вызывает ожесточенные споры между катыноведами и независимыми исследователями. Это не случайно. Датировка, официальная регистрация записки — это важнейшие детали, которые позволяют более надежно судить о достоверности записки. Однако у остепенённых катыноведов довольно пренебрежительное отношение к таким вещам. По их мнению, только «любители» способны «копаться» в деталях. Но известно выражение, что «дьявол кроется в деталях». Напомним, что благодаря «деталям» были раскрыты многие громкие преступления. Известный литературный персонаж Шерлок Холмс свои умозаключения строил, в основном, исходя из деталей преступлений.

Координатор международного Интернет-проекта «Правда о Катыни» Сергей Стрыгин в 2006 г. установил, что «записку Берии № 794/Б» следует датировать 29 февраля 1940 г. Основанием для этого послужили предыдущая и последующая за письмом «№ 794/Б» корреспонденции, отправленные из секретариата НКВД в феврале 1940 г. В 2004 г. в Российском Государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) в рабочих материалах Политбюро ЦК ВКП(б) было выявлено письмо Л. П. Берии с исходящим номером «№ 793/б» от 29 февраля 1940 г. (РГАСПИ, ф.17, оп.166, д.621, лл.86–90).

Два последующих письма — «№ 795/б» «Товарищу Сталину. О ходе работы известных авиаконструкторов по постройке самолетов» и «№ 796/б» были зарегистрированы в секретариате Наркома внутренних дел СССР также 29 февраля 1940 г. Об этом сообщается в ответах № 10/А-1804 от 31.12.2005 г. и 10/А-120 от 19.01.2006 г. за подписью начальника Управления регистрации и архивных фондов ФСБ РФ генерал-майора В. С. Христофорова на запросы депутата Государственной думы Андрея Николаевича Савельева.

Естественно, записка Берии с исходящим номером 794/Б могла быть подписана и зарегистрирована в секретариате НКВД СССР только 29 февраля 1940 г. Однако, в ней фигурируют уточненные статистические данные о численности военнопленных офицеров в спецлагерях УПВ (Управления по делам военнопленных) НКВД, которые поступили в Москву в ночь со 2 на 3 марта и были оформлены начальником УПВ НКВД П. К. Сопруненко в виде «Контрольной справки» только 3 марта 1940 г. (Катынь. Пленники… С. 430). Попасть в текст документа, зарегистрированного 29 февраля 1940 г., эти данные не могли.

Помимо этого, официальная экспертиза, осуществленная в 2009 г. экспертно-криминалистической лабораторией одного из ведущих специалистов МВД РФ Э. Молокова по инициативе координатора международного проекта «Правда о Катыни» Сергея Стрыгина установила, что первая, вторая и третья страницы текста Берии № 794/Б отпечатаны на одной, а четвертая страница — на другой пишущей машинке. Текст экспертизы Молокова см. на сайте http://katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=946.

Также было установлено, что шрифт четвертой страницы встречается на ряде заведомо подлинных писем НКВД 1939-40 гг., а шрифты первых трёх страниц не встречаются ни в одном из выявленных к настоящему времени подлинных писем НКВД того периода. Это вновь позволяет обоснованно заявлять о сомнительном происхождении первых трех страниц записки № 794 Б, на которых содержатся сведения, возлагающие ответственность за расстрел польских офицеров на довоенное советское руководство.

Следует отметить, что на четвертой странице, содержащей подпись Берии и правку, предположительно сделанную Сталиным, а на оборотной стороне регистрационный штамп, находится всего лишь 5 строк текста. Следовательно, если бы записка перепечатывалась в машбюро секретариата НКВД СССР, эта страница, без сомнения, была бы также перепечатана. Перепечатка первых трёх страниц вышеупомянутой записки, причем на другой машинке, позволяет