Лучший коп Мегаполиса - Лариса Куницына

я почувствовала, как завертелись колёсики в моей голове. Против всякого желания мой мозг развил вдруг бурную деятельность, Я встала с места, имея в голове отличный и хорошо разработанный план. «И пусть кто-нибудь скажет, что кофе не идёт мне на пользу!» — весело подумала я и отправилась в аппаратную.

XI

Я просидела за компьютером несколько часов. По зависимому вре­мени было уже заполночь, когда я снова вернулась в клуб. Заказав тоник, я спросила у сонного официанта:

— Торнадо заходил?

Он отрицательно мотнул головой.

— Что-нибудь заказывал в каюту или куда-нибудь ещё?

— Ужин.

— А из напитков?

— Пиво. Одну кружку.

— Куда в него лезет… — проворчала я, прикидывая в уме, сколько он выпил и не скажется ли это на его работоспособности. Решив, что он должен быть в норме, я откинула последние сомнения и направилась к нему.

Постучав в дверь, я приготовилась долго ждать, но уже через несколько секунд услышала немного сбоку: «Кто?»

Я усмехнулась, представив, как он стоит сейчас, прижавшись спиной к стене рядом с дверью и зажав в руке бластер.

— Даму на ночь заказывали? — спросила я, подумав, что сейчас проверю, как он мне доверяет.

Он открыл, убирая своё оружие за ремень сзади, и, одёрнув куртку, жестом указал мне на кресло. Я заметила, что в каюте у него относительный порядок. Форма была аккуратно повешена на дверце шкафа. Сам он был в чёрных льняных брюках и просторной куртке с глубоким вырезом на груди, перетянутой в талии широким кожаным ремнем с десятком бронзовых пряжек и пустыми ножнами.

— Даму я не заказывал, но гнать не буду, — улыбнулся он.

— Отлично, — кивнула я. — Хочу сделать вам одно предложение.

— Надеюсь, не слишком интимного свойства?

— Не принимайте желаемое за действительное.

— Хорошо, не буду, — покладисто согласился он. — Я вас внимательно слушаю.

— Сперва один вопрос. Почему вас зовут Торнадо?

— Это старая история, — усмехнулся он. — Один журналист с Зем­ли, который писал о нашем повстанческом отряде, сказал обо мне после одного штурма: «Это не человек, а демон разрушения, ураган, торнадо». Я тогда был горячим щенком, но стрелял уже метко.

— Вы что, провели штурм в одиночку?

— Я был очень зол, — сухо ответил он. — Только перед этим я узнал, что карательный отряд алкорцев вырезал моё родное селение и мою се­мью.

— Простите.

Он кивнул.

— Итак, предложение, — проговорила я. — Для начала я должна открыть вам страшную тайну. «Орлиный глаз» не поможет в данной ситуации, потому что Тартар напоминает Юпитер, но не более того. Нужно лететь.

Торнадо посмотрел на меня, потом куда-то в сторону.

— Боюсь, вы введены в заблуждение, мисс, — наконец, произнёс он. — Я шутил, когда говорил, что у меня много жизней.

— Торнадо, это единственный шанс уничтожить крейсер.

— Нас уничтожат раньше.

— Нет, если мы будем действовать секретно и с умом. Стив сде­лал большую пакость тем, кто внизу, втянув в это дело меня, так же он был прав, говоря, что мне плевать на приказы, у меня своя голова на плечах, и я способна на риск.

— Что это значит?

— Мы сделаем всё не так, как они ожидают. Мы не будем делать снимки. Мы сами уничтожим крейсер. Тот, кто работает здесь на мятежни­ков, не сможет их предупредить о нашем вылете.

— Нужно хотя бы поставить в известность Торсума.

— Нет.

— Но Стива придётся!

— Я никому здесь не доверяю.

— И мне?

— И вам, — подтвердила я. — Но у меня нет выбора. Одной мне с управлением «Грума» не справиться.

— «Грума»?

— Из его пушки легче продырявить крейсер, да и уйти на нём тоже. Я уж не говорю о том, что пока они там будут разбираться, что за «Грум» над ними кружит, у нас будет несколько минут в запасе.

Торнадо прошёлся по ковру и резко обернулся ко мне.

— Почему я? Только потому, что я ваш пилот?

— Несколько странный на первый взгляд вопрос, но он имеет смысл, — признала я. — Будь у меня пилотом кто-то другой, я б ещё подумала, обращаться к нему или нет. Относительно вас у меня сомнений не было.

— Почему?

— Потому что вас называют Торнадо.

— Это было давно, — возразил он.

— Самая распространенная ошибка людей, несведущих в психологии, это то, что люди меняются, майор.

ХII

Торнадо последний раз проверил показания приборов.

— Боезапас почти не израсходован. Горючее в норме. Можно лететь.

Он сидел в пилотском кресле слева от меня, на нём был всё тот же лёгкий скафандр, а шлем пока лежал рядом на подлокотнике кресла. Салон «Грума» был просторным, места первого и второго пилота находились рядом. За панорамными окнами чернел космос. Я здесь чувствовала себя куда более комфортно, чем в «Махарте». Это был звездолёт, позволявший слиться с ним в единое целое и оказаться один на один с космосом.

— Один вопрос, майор, — проговорила я, защёлкивая пряжку ремня безопасности. — Вы можете поклясться, что на крейсере нет людей?

— Если и были, то они уже давно трупы. Хуже им не будет. У меня тоже есть вопрос.

— Слушаю.

— Вы точно помните расположение крейсера относительно баз?

— По-моему, я этого век не забуду.

— В таком случае, с нами Светлые Звёзды! — он начал отстыковку. — И пусть нам повезёт.

— Думаете, в случае победы наша инициатива не будет наказуемой?

— На Орме победителей не судят, — сообщил он, надевая шлем.

— А на Земле судят, — вздохнула я. — И даже иногда наказывают.

«Грум», освобождённый с «поводка» стыковочного рукава, медленно отодвинулся от причала, развернулся и, опустив нос, резко рванулся вниз, туда, где чернел клубящийся шар Тартара. Торнадо сидел за штурвалом, расправив плечи и поглядывая на приборы. Время от времени он поворачивал голову в мою сторону.

— Что-то не так? — спросила я, поймав его очередной взгляд.

— Да, но это, скорее, моя вина, чем ваша. И теперь уже ничего не поправить.

— Что такое? — насторожилась я.

— Когда вы сидели там, у стены, такая бледная и усталая, я дал себе слово, что каков бы ни был результат нашего вылета, я больше не потащу вас вниз.

— Но это не вы тащите