Тёмный - Ольга Корвис

— Если велели меня пристрелить, то хорош яйца мять, — Артём зло сплюнул на землю и демонстративно устроился поудобнее на выступающую из земли и более-менее сухую кочку.

Соник покачал головой.

— Ты еще не настолько сорвался с цепи, чтобы тебя убивать. Речь, скорее, идет о необходимости отправить тебя на принудительную терапию с психотерапевтом. Но и здесь решение принимать не мне. Я всего лишь оцениваю твое состояние.

— А кто ты, блядь, такой, чтобы оценивать мое состояние? — едко рассмеялся Артём. — У нас что, ещё одну партию психологов по объявлению набрали?

— Кай Горский, — спокойно отозвался Соник. — Наверняка слышал обо мне.

Тёмного словно окатило ледяной водой. Он недоверчиво и по-новому посмотрел на синеволосого парня, который из неопытного новичка вдруг превратился в местного судью. Про человека с этой фамилией в штабе знали почти все. Другое дело, что его никто не видел, не знал его имени, а доступ к досье был закрыт. Артём слышал, что он вроде бы начинал в питерском отделении, что неудивительно. В местном научно-исследовательском институте собирали всех неведомых зверушек как среди людей, так из нечисти. Шаман как про них узнал, так потом месяц за Васильичем хвостом ходил, чтобы его только не отправили в Питер. Как будто это могло ему помочь. Если бы там решили более пристально изучить Шамана, то все, что смог бы сделать шеф — это пожелать ему хорошей дороги, но, на счастье Вальки, питерским он оказался неинтересен. Артём слышал еще, как минимум, про двух охотников, кто тоже обладал незавидной способностью видеть и чувствовать мертвяков. А вот такие, как Горский, с редким даром эмпатии были нарасхват. Эдакий безошибочный рентген для психоэмоционального состояния человека. Хотя для Тёмного перспектива копаться в чужой душе виделась больше проклятьем. Душонки иногда тоже бывают те еще — смердят, как выпущенная наружу требуха. За примером даже ходить далеко не надо.

После продолжительной паузы Артём хмыкнул и качнул головой.

— Вот как… — медленно произнес он. — Оперативно тебя выписали.

Все небольшие странности встали на свои места. И почему новичок вдруг решил мальчишек проверить, и почему он побледнел как полотно, когда Тёмного возле трупов накрыло. Эмпатический счетчик Гейгера не выдержал того, с чем Артём жил каждый день. Но надо, признать, Горский хорошо сыграл свою роль. Да и легенду они с Васильичем складную придумали. Шеф тоже хорош. Ссал в глаза как Милька. Как будто нельзя было сказать по-человечески. Тёмный даже не подумал, что все настолько пошло по пизде.

— Нападение на напарника — весомый повод для проверки.

— Надо было сказать, как мне жаль, что я этого жалостливого мудака вырубил, — с сарказмом произнес Тёмный. — Но хорошо пиздеть только ты умеешь.

В душе бушевала злая досада. Выходит, Горского вытащили сразу после того, как Валька в штаб отзвонился. Шустро Мишаня сработал, нечего сказать. Но даже сквозь злость Артём понимал, что совсем на тормозах ему бы эту выходку не спустили. Иррационально больше бесило другое — он повелся на складную придумку, еще даже советовал валить подальше от охотников, а эта падла тем временем его прощупывала, совсем тронулся Тёмный или еще протянет.

— Я тебя особо и не обманывал, — ответил Кай, словно прочитав его мысли.

Он немного помедлил, как будто сомневался, стоит ли говорить, и продолжил.

— Я на самом деле был врачом, военным хирургом, пока на учениях не произошел несчастный случай. Наша машина по мосту ехала. Такой, знаешь, хлипкий деревянный мост, как во времена второй мировой. Две проехали, под нашей он обвалился. Меня тогда еле откачали, а после того случая я начал чувствовать тех, кто рядом. Решили, что я крышей поехал. Признали непригодным к дальнейшей службе и врачебной деятельности. Ну а потом меня точно так же нашли, как тебя или Шамана, а я со временем научился контролировать эмпатию.

— Очень трогательная история. Мелким пиздюком из фальшивого досье ты все равно мне больше нравился. Я не люблю, когда меня пытаются наебать. С Милькой вон не очень хорошо закончилось.

— Зато ты сама честность. Я был в штабе, когда вы с Шаманом вернулись. Ты совсем не лгал, когда говорил, что в одиночку мог бы и не спасать ту девушку.

— Я сказал, что не знаю, что бы сделал, — сквозь зубы произнес Артём.

— Все ты знаешь, — с неприятным пониманием в голосе ответил Кай. — Тебя самого это испугало. Михаил не заметил, а я почувствовал.

Тёмный не ответил. Он мог сколько угодно огрызаться, что у Соника забарахлил радар-детектор, но это стало бы всем понятной и никчемной попыткой себя оправдать. Ему вспомнилась история трех или четырехлетней давности. Про одного из охотников пошел слушок, что он развлекается с нечистью, а доказательств не было. Тогда Артём в первый раз услышал про эмпата. Как он потом узнал, Горский с тем охотником даже не общался, просто посидел где-то рядом в баре. А потом охотника отвезли прямиком в дурку, где он сознался, что ему и правда очень нравилось потрошить нечисть — да так, чтобы долго и мучительно.

— Тебе нужен перерыв, — снова заговорил Соник. — Выслушай меня сейчас, окей? А дальше сам решай, что с этим делать.

— Ну давай, ставь диагноз, человек-рентген.

— Если хочешь жить, а не существовать, как сейчас, тебе нужна помощь. Один ты не справишься. Иди к психотерапевту. Еще максимум год в таком состоянии, и ты окончательно слетишь с катушек, а тогда ты знаешь, что произойдет — трагически погибнешь на задании. Свои же помогут. Когда ты убил волчат, я очень хорошо ощутил, что творится у тебя внутри. Ты думаешь, что эти эмоции дают тебе силу и смысл жизни, но они же тебя и убивают. Ты сам это знаешь, как и Михаил. К нему у меня тоже много вопросов. Его решение кидать тебя в любое пекло, пока ты не закончишься или не поедешь крышей, выглядит довольно спорно.

— Раз ты здесь, значит, я уже закончился или поехал крышей, — с ухмылкой протянул Артём.

Соник долго молчал. Сжал губы и покачал головой. На его лице Тёмный увидел сомнения, как будто эмпат снова что-то не договаривал и даже не трудился это скрыть.

— Еще нет, но близко. Как я уже сказал, тебе нужен продолжительный отпуск и