О верности крыс - Мария Капшина

Она встала, вынимая нож и поворачиваясь к солнцу боком. Илирец переводил взгляд с неё на Хриссэ и обратно. Особенного понимания на его лице не рисовалось.

— Держи! — Хриссэ протянул ему свой нож — рукоятью вперёд. Илирец медленно подошёл, взял.

— Это я с ней должен драться?..

Кошка кокетливо подмигнула.

— А если не хочу? — он повернулся лицом к девчонке и пару раз разрезал воздух ножом на пробу.

— Дело твоё. Не хочешь — прирежем по-быстрому и гулять пойдём, — деловито сказала Кошка.

— Зачем — по-быстрому? — не согласился Хриссэ. — У меня времени много…

И улыбнулся илирцу этак доверительно.

Видно было, что мальчишка растерян, что ещё больше он зол и что держит себя в руках, несмотря на это. Кошка ждала, он медлил тоже, но в конечном итоге ударил первым. Кошка легко увернулась, но не расслабилась: рекомендация Хриссэ дорогого стоила. Мальчишка ударил ещё: прямо, без затей, но так быстро, что Кошка едва успела отскочить. И снова не стала атаковать, нервируя илирца. Он явно увидел, что противник не из простых, но не мог понять, насколько. Переступил и чуть-чуть отвёл руку с ножом в сторону, приоткрылся, ровно настолько, чтобы умелый человек получил шанс. Кошка охотно "купилась": поглядеть, как илирец перетечёт на шаг и попробует перехватить её руку. Не сумел, Кошка отступила, и Хриссэ сказал "хватит".

Встал, повёл плечами.

— Ну как? — спросил Кошку.

— По-моему, молодец, — весело сказала она. — Да я и не сомневалась: ты его так расхваливал…

— Так вот что у имперцев называется похвалой, — буркнул илирец, возвращая нож. В какой-то момент он так сверкнул глазами, что стало ясно, как ему хотелось вернуть этот нож лезвием, а не в ладонь рукоятью.

— Он по-другому не умеет, — пояснила Кошка. — Идём, Хрисс, предъявим твою находку!

— Как тебя звать, находка? — спросил тот. Илирец помедлил.

— Нар Кьё.

"Трепещи, Кошка! Илирский дворянин позволил звать его малым именем!" Фраза была бы очень эффектна, а потому просилась наружу со страшной силой. Но Хриссэ рассудил, что этот козырь лучше пока придержать. Это в самом начале знакомства пыльник ещё сомневался, но то, как илирец обращался с ножом, выдавало дворянина и фехтовальщика, а не уличного бойца. Конечно, чего-то он нахватался в подворотнях чужой столицы, но в основе была классическая илирская школа воды. Мэтр Ошта будет счастлив.

— Куда мы идём, и что вообще происходит? — спросил Нар Кьё, отводя рукой пучок камыша, пробившийся в щель между досок мостика. Хриссэ позади него молчал, и отвечать пришлось идущей впереди Кошке.

— Покажем тебя Кхад, порекомендуем, она присмотрится пару дней, а потом, скорее всего, примет.

— Кто примет? Куда примет?

Кошка переглянулась с Хриссэ и оба расхохотались.

— Мы — кхади, — сказала, наконец, девчонка. — А она — наполовину Вечная.

— Это кто говорит? — удивился Хриссэ.

— Теотта. Не слышал ещё?

— Уже слышал, — усмехнулся он.

— Это что, — неуверенно начал Нар Кьё, — вы, как это называется, подводники?

Хриссэ снова рассмеялся.

— Слово дурацкое, — пояснил он обернувшейся Кошке. — Вроде как да, — это уже илирцу. — Но, я думаю, скоро всплываем.

Мост кончился и остался позади, коридор с деревянным полом, с саманными стенами и пронзительно синим небом вместо крыши уткнулся в гнилой забор.

— А если я не хочу с вами?

Кошка отодвинула доску, чтобы пролезть, но остановилась, придерживая её и ожидая ребят.

— Не хочешь — насильно Кхад никого не держит, — сказала девчонка и нырнула в щель.

Илирец стоял в нерешительности, когда сзади подошёл Хриссэ и сказал над самым ухом:

— А я вот иногда держу покупки насильно, если покупка с секретом.

Нар Кьё резко обернулся при первых же словах, возмущённый, вышло почти лицом к лицу с Хриссэ. "Почти", потому что Хриссэ был лет на пять старше и выше на голову.

— Тебя подначивать — одно удовольствие, — сказал он. — На самом деле тебя никто не держит, Кошка верно сказала. В кхади не тащат силком, ей добровольно продаются умом, душой и всеми потрохами. А иначе она просто не примет. Потому я тебя даже убивать не буду, если откажешься.

Илирец только потом, дней через десять сообразил, почему Хриссэ действительно не стал бы его убивать. Мало того, что идти Нар Кьё было некуда. Это только он, приехавший в столицу недавно и рабом, не знал, кто такая Кхад и кто такие кхади, а в "Бесенятах" Хриссэ узнали сразу. И если бы его покупка стала бродить по городу и искать работу… Не раньше, чем к концу луны, его либо притащили бы обратно к Хриссэ в знак уважения, либо просто так прирезали бы, от греха подальше… Серого психа из кхади в городе отлично знали. Но пока Нар Кьё этого всего не знал, а только слушал, судорожно пытаясь что-то решить…

— Тебе предлагают хорошую работу, потому что ты — хороший боец, Нар Кьё а-Нле-и-Шатта4.

На лице мальчишки явственно читалось крайнее удивление. "Узкоглазым" его сейчас не назвал бы даже самый завзятый ненавистник илирцев.

Доска в заборе скрипнула, и из щели выглянула возмущённая Кошкина голова.

— Что вы застряли?! Два шага осталось — нет, надо здесь встать столбами и побеседовать!

— Идём, — отмахнулся Хриссэ. — Считай, что тебя просто нанимают на очень хороших условиях, — сказал он илирцу, — шагая в щель. — Пойдём, приглядишься и на месте решишь.

__________________

1тьё, ил. — стержень души, истинное я, бессмертная часть человека. Считается, что тьё умирает от сильной физической или душевной боли, от сильного страха и/или унижений.

2нашада — неприкасаемые; вне социальной лестницы, отлучённые от Церкви. Как правило, клятвопреступники.

3игрушка — общепринятый эвфемизм для обозначения шлюх.

4Нар Кьё а-Нле-и-Шатта — досл. с ил. "Нар Кьё, ученик школы воды", уважительное обращение к ученикам воинских школ. Также допустимо в качестве обращения к благородному, если по какой-то причине нельзя использовать его полное родовое имя.

Тисса

2272 год, 15 день 3 луны Ппд

Глинянка, Эрлони

Лайя рассмеялась и в очередной раз подумала, что день будет замечательный.

— А чего ты? — с довольным видом возмутился Трепло. — Я серьёзно!

— Ага! — заливалась Лайя. — И в тот раз, когда про крылатую собаку рассказывал, тоже серьёзно было!

— И тогда серьёзно! — кивнул Трепло, взбегая между каменными драконами на мост. — Она просто улетела, пока я тебя звал.

Умник, Синий и Тисса несколько их обогнали и теперь остановились на той стороне, напротив кирпичного особняка с двумя клёнами у ворот. Тисса что-то тихо говорила, трогая мешочек для трав на поясе. Эта Тисса куда больше походила на себя, чем то привидение, которое бродило по дому последнее время.