Дети богов - Юлия Зонис

Я усадил Тенгши на корыто и укрыл ее плечи курткой, а сам присел на корточки напротив.

— Расскажи мне о Тенях и об этом… смелом охотнике и махатме.

Я не стал добавлять, что смелый охотник и махатма вполне мог оказаться предводителем шайки, положившим взор на симпатичную горяночку. Со времен распада Восточного Блока по Европе, Азии и Африке шаталось немало наемников, из тех, которые уже и сами не могли вспомнить, где их родина, и на каком языке звала их к обеду мать. Странным, опять же, было лишь то, что охотник действовал столь окольными путями. Знакомые мне представители этого племени, вместо баек о Тенях, просто-напросто перерезали бы всю родню Тенгши, а девчонку бы изнасиловали и утащили с собой в горы.

Тенгши спрятала под куртку замерзшие ладошки и тихо заговорила:

— Тени водились в горах с давней поры, и о них знали все старшие. Нам запрещено было играть далеко от поселка. У меня была младшая сестра, так она однажды погналась за ящерицей и забежала в скалы. Ее не могли найти три дня, а на четвертую ночь она появилась, и глаза у нее были черные, как душа Ямы. Отец схватил ружье и выстрелил ей в сердце. Я спала, поэтому только слышала выстрел. Мать не выпустила меня наружу, но старшая сестра рассказывала, что отец отрубил Хайти голову и похоронил в камнях за деревней, а тело сжег.

Я тихо присвистнул. Неужели байки о Нифлингах так и будут преследовать меня всю жизнь?

Тенгши заглянула мне в глаза и покачала головой.

— Я вижу, ты мне не веришь. Мой старший брат тоже не верил. Он обругал отца. Они страшно поссорились, и брат ушел из дому. Он пошел в нижнее село, хотел наняться там работать в лавку. Когда спустя две луны отец спустился в нижнее село со стадом яков, он завершил сделку и направился в лавку — купить нам ткани на платья, а заодно помириться с Айраном. Только Айран так и не дошел до нижнего села. Нет, подожди, не перебивай: я вижу, ты думаешь, что он выбрал другую дорогу и сейчас, может быть, владеет фермой в долине. Только здесь нет другой дороги вниз.

Помолчав, она продолжила еще тише.

— Тени играют с человеком. Они — неживые и внутри у них чернота, но они читают твое сердце, как владыка подземного царства читает в сердцах умерших. Они могут прикинуться кем угодно: твоей любимой, или твоим старым отцом, или сыном…

Как мне повезло, мысленно усмехнулся я, что любимая и отец у меня покойники, а сына нет вовсе. Кто предупрежден, тот вооружен, как справедливо заметил какой-то из смертных конунгов.

— И, когда ты подойдешь близко, — говорила между тем Тенгши, — они выпьют твою душу, и на ее месте поселится пустота, и ты станешь одним из них.

Ох уж эти вампирские истории — до чего же люди на них падки. В Свартальфхейме детям тоже рассказывают страшные сказки про Нифлингов, тварей из пустоты, чтобы малышня не бегала по заброшенным шахтам и не ломала глупых своих шей в старых раскопах. Однако любой здравомыслящий житель Нидавеллира, которому стукнуло хотя бы две сотни человеческих лет, отлично знает, что Нифлингов в природе не существует. Пустота — это просто пустота, пропасть, расстояние между двумя краями ущелья, заполненное ничем. Туда можно упасть и переломать себе все кости, это правда, однако пустота не кинется на тебя и не высосет из тебя душу. Пустоте нет до тебя никакого дела.

— С Тенями понятно, — сказал я, и в моем тоне, должно быть, прозвучало столько скепсиса, что Тенгши обиженно дернула головой. — А что за охотник?

Женщина неожиданно улыбнулась. Полагаю, она не знала, что я неплохо вижу в темноте и смогу разглядеть ее улыбку. Так улыбаются, когда думают о возлюбленном.

— Он появился в горах вскоре после того, как исчез мой муж. Он спустился с вершины — по крайней мере, никто не видел, как он выходил из долины. Он пришел к старосте, уважаемому Сакья Ишнорти, и предложил избавить нас от Теней. Однако староста испугался и прогнал его, так как опасался, что охотник лишь разозлит Тени и они нападут на деревню. Мои родители пустили охотника в дом, потому что семья наша все еще горевала по Пелбару, моему мужу. Пускай чужеземец и не мог справиться с Тенями, он хотя бы не потакал их бесчинствам. А потом мы поняли, что он и вправду способен расправиться с порождениями зла…

— И как же зовут доблестного охотника?

— Он назвал мне имя, но оно не похоже на настоящее человеческое имя, поэтому я думаю, что настоящее он скрывает. Если о настоящем имени охотника прознают Тени, им намного легче будет заманить его в ловушку.

— И как же он назвался?

— Охотник попросил называть его Мистером Иаменом.

Иамен? Ничего, кроме английского «йомена», мне в голову не приходило. Кажется, Иаменом еще звали то ли негритянского, то ли индейского проводника из некогда прочитанной мной человеческой книжки, но вот охотник…

— Этот охотник — он белый? Европеец?

— Кожа его светлее, чем у тебя, и глаза светлее, а волосы черные с сединой. Да, я думаю, он европеец или американец.

Это было странно. Кажется, хозяйка моя сомневалась. Когда я только ступил в верхний мир, я часто путал белых с азиатами — но лишь потому, что все смертные казались мне на одно лицо. Сейчас я бы никогда не ошибся, а вот в голосе Тенгши уверенности не было. Однако кое-что в ее словах навело меня на мысли. Сроки появления таинственного охотника, по крайней мере, совпадали с восхождением в горы нашего любителя древностей. Я порылся в нагрудном кармане и вытащил распечатку той единственной фотографии капитана Гармового, которую мне удалось вытащить из армейских архивов. Фото было чуть ли не двадцатилетней давности и очень плохого качества, и все же…

Щелкнув зажигалкой, я осветил листок.

— Посмотри внимательно. Это, случаем, не твой Мистер Иамен?

Тенгши вгляделась, склонившись над фотографией. Ветер трепал выбившуюся из ее косы прядь, и за воротник куртки засыпался мелкий снежок. Взяв бумажку и повертев ее в плохо гнущихся от холода пальцах, женщина вернула листок мне.

— Это может быть он, но Мистер Иамен старше, и у него нету этих глупых планок… Он сказал мне как-то, что не любит военных…

Тут хозяйку, видимо, поразила какая-то мысль, потому что она вскочила с корыта и попятилась к двери.

— Что?

— Ты пришел, чтобы убить Мистера Иамена? Или увести его в долину и посадить в тюрьму? Я подумала, что эта машина, на которой ты приехал — это машина военных, и у твоего друга было оружие…

Я был настолько далек от такой идеи, что на мгновение растерялся. Резким движением скинув с плеч мою куртку и плеснув юбкой, Тенгши исчезла за дверью. Я остался, дурак-дураком, на холодной веранде. Одно было понятно — утром нам придется отсюда убираться, и рассказов про охоту на Теней я не дождусь.