Как выжить в Пасти Быка. Тайны телешоу «Последний герой» - Иван Любименко

Помощь принимаю на «ура». Решаем натянуть последний кусок полиэтилена возле плота с тем, чтобы в сидячем положении оставаться в той степени промокнутости, которая уже достигнута. Но тут дождь вновь делает паузу, и, поскольку желание спать после этих веселых стартов пропало, решаю все же пройтись по острову.

Игорь тоже не может унять стремления быть первооткрывателем, и мы, схватив ножи (с ними чувствуешь себя увереннее даже в таких условиях), бредем по пляжу. На полоске песка растет невысокая кокосовая пальма, плоды которой видны даже сейчас. В голову приходит мысль набрать кокосов. Наша реакция на эти плоды, наверное, такая же, как ее показывают во всех пародийных фильмах про Робинзона. Что-то вроде: «О, сказочно вкусный вожделенный плод, который утолит мою жажду вкусным молочком и мой голод — кокосовой мякотью…». Игорь снимает ремень, и мы нападаем на беззащитную пальму. Хорошо, что этого никто не видит. Игорь, обдираясь, молча, лезет по наклонному стволу, используя ремень как хомут. Минут через десять он достигает первых кокосов. Я передаю нож, Игорь начинает нещадно рубить. То и дело на землю с характерным глухим звуком падают тяжелые «мячи» диаметром около тридцати сантиметров. Когда у подножия пальмы образовалась приличная кучка, перетаскиваем добычу в лагерь. Обитатели плота в восторге от самого факта первой удачи, но вкусовые ощущения восторга не вызывают — жидкое содержимое особенно сладким не назовешь, а после пресной мякоти кокоса сразу хочется пить. А вот воды в нашем распоряжении немного.

На этом ночные передвижения в лагере заканчиваются. Довольные тем, что на утро есть еда, тем более столь экзотичная, расходимся по выбранным для ночлега местам. Мы с Аней усаживаемся на спасжилет, растягиваем в четыре руки над головой последний кусок полиэтилена и еще с час продолжаем болтать. Мы так и заснули, держа в руках эту прозрачную пленку, и, лишь проснувшись, обнаружили, что сидим в глубокой луже.

Глава 3

Строительство шалаша. Восемь человек на сундук со жратвой. Искры и дым без огня бывают, к сожалению. Кто есть кто? 30 граммов мира.

Первое утро на острове. Отчетливо слышно шипение волн, шум прибоя. Этот голос океана все время сопровождает нас, где бы мы ни находились. Это словно звук бьющегося сердца, которое никто не замечает, потому что оно просто есть.

Все разбрелись, чтобы осмотреться, а нас с Игорем (хотя для остальных это факт радостный) ждет крупное разочарование. В радиусе трех метров от кучки добытых нами ночью с таким трудом свежих, вкусных кокосов действительно голая земля. Зато дальше, куда ни кинь глаз, валяются огромные коричневые шары, добровольно свалившиеся с насиженных мест задолго до нашей высадки.

Первой общей заботой стало, естественно, жилище. Ночная жизнь под плотом не устроила никого. Вновь разгоревшаяся дискуссия по поводу места и способа постройки привела к неожиданному решению. Вместо строительства основательного жилища большинство соплеменников (кроме активно возражавшего Игоря и тех, кто предпочитает слушать) решает просто модернизировать уже имеющееся. В чем причина — не знаю. Может, лень человеческая тому виной, а может, мы и вправду готовы к таким неудобствам.

Короче говоря, функции были распределены, работа закипела. Ветки пальм решено пустить на крышу, а бревна, найденные в чаще неподалеку, на скелет ее конструкции. Работа над обустройством нашего шалаша с крышей прерывается оповещением о приходе почты. Таковым послужил удар по сковороде чем-то железным. Первым определяю цивилизованный характер происхождения звука и сразу срываюсь с места. Остальные, заметив мою пролетающую тень, желают счастливого пути. Почтовый ящик заметил сразу, хотя обустроен он весьма оригинально — это своеобразный колчан из бамбука, в котором лежит лист папируса, адресованный нам. Хватаю письмо — и бегом к своим, с нетерпением ждущим новостей.

Как только узнали, что нам предлагают найти клад, интерес к строительству дома пропал. Из послания ясно, что путь наш пройдет, вероятнее всего, через болото, а потому экипируемся по полной программе. Создаем две группы поисковиков и отправляемся разными путями к приблизительно намеченной цели.

Мы с Надей идем по болоту. Кроссовки хлюпают, руки расцарапаны. Работать мачете приходится непрерывно, но заросли слишком серьезные, нам с ними не совладать. Обходим их по прибрежной полосе и неожиданно замечаем на песке следы соплеменников из первой поисковой группы — ура! Крики «АУУУ» тонут в шуме океана, вода, словно абсорбент, впитывает все инородные звуки. Продолжаем брести по берегу в неуверенности на успех. Потеряться уже на второй день совершенно не хочется. Тем более, что где-то лежит клад, а в нем что-то есть… Может, даже съестное.

Довольно быстро находим наших более удачливых соплеменников, которые борются с трясиной за сундук и увесистую баклажку, наполненную, очевидно, водой. Но что же в сундуке?! Притащив добычу в лагерь, тут же сбиваем топором замок. О чудо — ЕДА! Мешочки различной тяжести быстро расходятся по рукам. Все пытаются определить содержимое. Немного муки, рис, несколько консервов…

Выживать становится явно веселей, мы дружно решаем экономить и… Не открываем ничего. Слюнки текут, но благоразумие пока берет верх: чтобы приготовить еду, нет огня.

Только в таких условиях — на острове, в горах, в тайге — понимаешь его ценность. Руку на отсечение взамен на огонь пока никто отдать не готов, но тепла и еды хочется нестерпимо. В возможности добыть огонь, высекая искру из точильного камня, сомневаются все, кроме меня — дед перед отъездом напутствовал. Еще в первую ночь я пытался сделать это, используя точильный камень и стальной нож, но кремень мокрее мокрой тряпки, и я сдался. Теперь же, поскольку вариант с линзами от бинокля не проходит, солнца нет, продолжаю смешить публику. Через час чирканий по бруску откалывается острый кусочек ножа, а поверхность камня вся в порезах. За дело берется Борис. У него получается лучше: то и дело высекается миниатюрная искорка, гаснущая через доли секунды. Пытаемся найти хоть что-нибудь сухое. Трут из пеньковой веревки и кокосовая труха выглядят таковыми, но результат прежний. Бросаем это бессмысленное занятие, чтобы не испортить нож окончательно. Остаток дня проходит преимущественно в попытках создать уют в шалаше, но ближе к вечеру солнце, словно насмехаясь над нами, иногда выглядывает из-за туч. Повинуясь его прихоти, выкручиваем линзы из бинокля Игоря и каждый раз, когда есть хотя бы пятиминутный шанс, пытаемся сфокусировать лучи и запалить кусок бумажки. Функции «добытчиков огня» выглядят так: Игорь лежит и наблюдает сквозь лупу разные типы якобы горящих материалов, которые я притаскиваю; Серега Терещенко лежит напротив Игоря, скептически наблюдая за многочисленными безуспешными попытками. Бумажка только тлеет, огня нет.