Балтийцы вступают в бой - Владимир Трибуц

24 июня подорвался, видимо, на магнитной мине и затонул базовый тральщик 208. В тот же день к северу от мыса Юминда были обезврежены три плавающие мины. Обнаружены были также пять мин в районе острова Мохни.

Враг ставил мины и в районе других военно — морских баз. Уже на второй день войны они были обнаружены у плавучего маяка «Таллин», к северу от острова Нарген, к западу от Суропского прохода, в устье Финского залива, у входа в Моонзунд.

Штаб флота принимал срочные меры для определения границ минной опасности и информации кораблей об обстановке на мо ре. Поэтому потери от подрыва на минах в первые дни боевых действий были не очень велики. Но в дальнейшем минная обстановка значительно усложнилась из‑за новых постановок, производимых авиацией, катерами и подводными лодками, а также в связи с применением противником новых, трудно вытраливаемых мин.

Тральщики работали с предельным напряжением, однако по — настоящему противоминную оборону удалось организовать, в сущности, только в районе Кронштадта, где на части фарватеров велось систематическое траление. Но и оно не исключало подрыв кораблей на магнитных минах, с которыми не было средств борьбы. В западной же части Балтийского моря — от Таллина до Лиепаи — противоминная оборона обеспечивалась лишь на отдельных участках, на большее не хватало сил. Это мы почувствовали особенно остро, когда эскадра вышла в устье Финского залива для постановки минного заграждения.

В море вышли минные заградители «Марти» и «Урал» под общим командованием капитана 1 ранга Н. И. Мещерского, лидеры и эскадренные миноносцы «Суровый» (командир капитан 2 ранга В. Ф. Андреев), «Минск» (капитан 2 ранга П. Н. Петунин), «Ленинград» (капитан 3 ранга Г. М. Горбачев), «Володарский» (капитан

2 ранга Н. В. Фалин), «Карл Маркс» (капитан 3 ранга Л. В. Дубро- вицкий) и «Артем» (старший лейтенант А. Б. Сей). В пределах дальности полета корабли прикрывались истребительной авиацией.

Так как в составе флота не было эскадренных тральщиков, противоминное обеспечение возлагалось на корабли отряда, имевшие параваны. В подчинении командующего эскадрой контр — адмирала Д. Д. Вдовиченко находился и отряд прикрытия; катера охотники за подводными лодками, торпедные катера, 71–й истребительный авиационный полк майора А. В. Коронец и 73–й бомбардировочный авиационный полк майора Ф. Н. Коптева. Прикрытие постановок было необходимо, так как 22 июня наблюдательные посты базы Ханко обнаружили в районе банки Олег крейсер, два эсминца, тральщики и несколько сторожевых катеров противника, скрывавшихся в шхерах. Я приказал также отряду легких сил в составе «Максима Горького» и трех эскадренных миноносцев под командованием капитана 2 ранга И. Г. Святова выйти из Рижского залива и прикрыть с запада корабли, производившие минные постановки. Эту же задачу выполняла и часть подводных лодок, развернутых к западу от устья Финского залива.

Минные постановки были выполнены успешно. А вот с кораблями, которые их прикрывали, дело обернулось плохо. То, что произошло, рассказал в письме командовавший отрядом прикрытия капитан 2 ранга И. Г. Святов. Я позволю себе привести нарисованную им картину: «Было тихо и тепло. Корабли отряда держали скорость 22 узла. Ни на море, ни в воздухе наблюдатели не об наруживали противника. Все благоприятствовало выполнению задачи.

Неожиданно в 16 милях на норд — норд — вест от маяка Тахкуна головной эсминец «Гневный» исчез в клубах дыма, перемешанного с паром. Донесся гул взрыва. Медленно над «Гневным» облако рассеялось, и все увидели стоящий на месте миноносец без носовой части — она была оторвана и затонула.

Первой реакцией на происшедшее был поворот «все вдруг» на обратный курс. Но вскоре огромный столб воды и пламени взметнулся выше мачт из‑под носа крейсера «Максим Горький». Воздух дрогнул от оглушительного взрыва. Крейсер с полного хода ткнулся носом в воду, словно врезался в скалу, и замер. Многотонная лавина воды обрушилась на палубу. А когда водяной купол осел, раскрылось то, чего не ожидали: части корпуса по носовую броневую переборку как не бывало. Но вода внутрь корпуса не поступала.

Корабли отряда прикрытия наскочили на плотное вражеское минное заграждение.

На эсминце «Гневный» положение осложнилось. Было много раненых и убитых. Командир капитан 2 ранга М. Т. Устинов тяжело контужен. Эсминец медленно погружался в море.

При аварийном положении крейсера заниматься спасением подорванного миноносца было безрассудным риском потерять все корабли. Пришлось снять личный состав с «Гневного», перевести его на эсминец «Гордый», а «Гневный» потопить артиллерией…»[16]

Все мы понимали тогда, что началась война и потери в ней неизбежны, но все равно донесение Святова о гибели одного корабля и тяжелом повреждении второго было воспринято очень болезненно. Нужно было срочно принимать решение — что делать с поврежденным крейсером, как отвести его в Таллин. К месту аварии были направлены базовые тральщики, спасательное судно «Нептун», катера морские охотники под командованием командира охраны водного района главной базы флота капитана 2 ранга

A. А. Милешкина. Не думалось тогда, что этот поход будет для него последним…

Расстояние от Таллина до стоянки «Максима Горького» у острова Хиума не более 60 миль. На четыре — пять часов пока крейсер стоит и после начала его движения нужно было надежно защитить его с воздуха. Командующий авиацией флота генерал

B. В. Ермаченков получил от меня строгий приказ создать надежное прикрытие, ни в коем случае не допустить самолеты противника. Истребители с аэродромов Ханко и Таллина поднялись в воздух.

Время тянется медленно. Наконец получаю донесение, что базовые тральщики с поставленными тралами в охранении катеров под прикрытием истребителей ведут крейсер рекомендованным курсом. Позже мы узнали, что один из фарватеров к этому времени был заминирован противником и при выходе кораблей из пролива Хари Курк у поворотного буя Лейне головной тральщик «Шкив» взорвался, переломился и моментально затонул. Погиб и командир соединения капитан 2 ранга А. А. Милешкин. Навигационная и минная обстановка заставила все корабли повернуть обратно и вернуться на рейд Вормси.

Было решено прорываться в Таллин не по фарватеру, а под берегом по критическим глубинам, не более семи метров под килем. Этими глубинами и прошел крейсер «Максим Горький» до главной базы Таллина.

Благодаря отличной подготовке личного состава, хорошей организации борьбы за живучесть, крейсер остался на плаву и пришел в Таллин. Здесь инженеры, рабочие судоремонтного завода (начальник А. В. Куницын) в рекордно короткие сроки устранили некоторые повреждения, подкрепили носовые переборки, и крейсер благополучно совершил переход в Кронштадт. Рабочие и инженеры ленинградского Балтийского и Кронштадтского морского заводов под руководством инженера капитана 2 ранга Б. М. Волосатова в течение месяца провели большие восстановительные работы и к середине августа «Максим Горький» вышел на огневую позицию в Ленинградский торговый порт.

Но это было небольшим утешением. Мы в Военном совете остро переживали потери, изучали их причины. Становилось ясно, что штаб флота не сделал достаточно глубокого анализа ситуации после получения донесения о кораблях противника в шхерах. Из района маневрирования отряда прикрытия следовало послать на разведку базовые тральщики, даже если их и не хватало.

Было ли ошибкой то, что отряд прикрытия шел без трального обеспечения. Известно, что крейсер и миноносцы могли идти за тральщиками, делая максимум 10–12 узлов. При такой скорости отряд прикрытия не успел бы подойти вовремя к устью залива.

Последующие выходы миноносцев и минных заградителей, несмотря на противодействие противника, позволили до 30 июня в основном закончить минные постановки в устье Финского залива. Всего было выставлено более 3500 мин и защитников. Причем, минные постановки были выполнены в запланированные штабом сроки.

Минные заграждения в сочетании с береговой артиллерией Ханко, Хиума, Осмуюсара сыграли важную роль. Пока фланги минной позиции прикрывались береговой артиллерией, поддерживались авиацией и подводными силами, ее не смог преодолеть ни один крупный вражеский надводный корабль[17].

Нельзя не отметить добрым словом тех, кто выполнял основные минные постановки — прежде всего экипажи минных заградителей «Марти» и «Урал» под командованием капитанов 1 ранга Н. И. Мещерского и капитана 2 ранга И. Г. Карпова. Труд военных моряков этих кораблей был воистину самоотверженным и героическим, они не считались ни с чем, чтобы выполнить поставленную перед ними задачу. Особо хочу отметить Н. И. Мещерского. Он был участником первой мировой войны, командовал тральщиком, а с первых дней существования советского Балтийского флота — командир эскадренного миноносца, потом минного заградителя. Его минзаг одним из первых стал гвардейским кораблем. Н. И. Мещерский прекрасно знал театр военных действий и свое минное дело, его любили на корабле, уважали на всем флоте. Человек с отличными командирскими качествами, спокойный по характеру, скромный в жизни, он всегда был примером для подчиненных командиров. Многие из них учились у Николая Иосифовича искусству использования минного оружия. Хорошо помогал ему в воспитании и обучении экипажа военком заградителя батальонный комиссар А. А. Коваль. Под его руководством на корабле активно работала партийная организация. Успешному решению боевых задач, точности минных постановок способствовали штурманы корабля — старший лейтенант К. М. Кононов и лейтенант