Искатель. 1989. Выпуск №3 - Клиффорд Саймак

ИСКАТЕЛЬ № 3 1989

Клиффорд САЙМАК

ПРИНЦИП ОБОРОТНЯ

Существо остановилось, приникло к земле, глядя на крошечные точки света впереди, мерцавшие во мраке, и заскулило в страхе и тревоге.

Этот мир был чересчур жарким и влажным, а тьма — слишком густой. И было тут слишком много буйной растительности. Атмосфера неистовствовала, и растения стонали в агонии. В отдалении виднелись размытые сверкающие вспышки, которые почти не рассеивали ночную мглу, а где-то слышались чьи-то протяжные стенания. И здесь была жизнь — гораздо больше жизни, чем стоило иметь какой бы то ни было планете, — но жизнь низшая, частично состоявшая из биологической каши, маленьких сгустков, способных лишь вяло отзываться на раздражители.

Может быть, и не стоило так настойчиво рваться на волю? — спросило себя существо. Может, лучше было бы остаться в том месте, которому нет имени, там, где не существует ни бытия, ни ощущения или воспоминания о бытии — лишь черпаемое откуда то знание о том, что есть такое состояние, как бытие, да еще редкие проблески разума, разрозненные обрывки информации, которые подогревают стремление бежать, обрести независимость, разобраться, где ты, узнать, почему ты здесь и как мог сюда попасть.

Каким образом в одном месте может оказаться столько воды? И так много растительности, и такой неистовый ералаш стихий! Как вообще на планете — на любой планете — может царить такой кавардак, такое цветистое изобилие! В таком количестве воды — ручьями сбегающей по склонам, собравшейся в мутные лужицы на земле — было какое то святотатство. Мало того, вода присутствовала и в атмосфере, воздух был полон быстро несущихся капелек.

Что это за ткань, которая обхватывает горло и лежит на спине, волочится по земле, развеваясь на ветру? Какая то защитная оболочка? Хотя не очень-то похоже прежде существо никогда не нуждалось ни в каком прикрытии. Ему была необходима только его собственная шубка из серебристого меха.

Прежде? — спросило себя существо. Когда это «прежде»? Прежде, чем что? Существо напрягло память, и у него возникло смутное видение какой-то хрустальной земли, где воздух был холоден и сух, со снежной и песчаной пылью, а ночь, озаренная мягким золотистым светом лун, была такой же яркой, как день. А еще возникло навязчивое, туманное, полуосознанное воспоминание о том, что оно, существо, отправилось в глубины космоса вырывать у звезд их тайны.

Но что это было, воспоминание или фантазия, рожденная безликостью того места, откуда бежало существо? Этого никак не узнаешь.

Существо выдвинуло пару рук, собрало с земли ткань и, скомкав, зажало ее в ладонях. Вода сочилась из материи, маленькие капельки с плеском падали в стоявшие на земле лужицы.

Что это за точки света впереди? Это не звезды: слишком близко к земле, да и вообще тут нет звезд, что само по себе невероятно, ибо звезды были всегда.

Существо с опаской потянулось мыслью к этому ровному свету. Там было еще что-то, кроме света, — на заднем плане ощущалось присутствие какого-то минерала. Существо осторожно ощупало этот фон и осознало, что там, в темноте, стоит минеральная глыба слишком уж правильной формы для скалы естественного происхождения.

Вдали не смолкал безумный грохот; тревожные вспышки далеких огней уносились в небесную бездну. Идти дальше? — гадало существо, — обогнуть огоньки по широкой дуге или двинуться прямо на них, чтобы узнать, что они такое? Или, быть может, вернуться и постараться опять отыскать ту пустоту, из которой оно бежало? Хотя теперь уже неизвестно, где она. Когда существо вырвалось на свободу, ее там не было. А с момента своего освобождения оно ушло далеко.

И где те двое, которые тоже были там, в небытии? Они тоже освободились? Или остались, почувствовав, быть может, Сводящую с ума отчужденность, что царит вокруг того места? А если они не бежали, то где могут быть теперь?

Только где и кто они? Почему они не отвечали? Или они не слышали вопроса? Возможно, в том не имеющем названия месте не было подходящих условий, чтобы задавать вопросы? Странно, подумало существо, делить жилье с двумя другими созданиями, испытывать то же ощущение неосознанного бытия и не иметь возможности вступить с ними в связь.

Ночь была душная, но существо до самых внутренностей пробирала дрожь. Нельзя оставаться здесь, сказало оно себе. Не скитаться же до бесконечности. Надо найти какое-то убежище. Хотя существо пока не понимало, где следует искать убежища в таком безумном мире, как этот.

Оно медленно двинулось вперед, не веря в себя, не зная толком, куда идти и что делать.

Огни? — думало оно. Узнать, что это за огни, или?..

Небо взорвалось. Мир треснул, переполнившись сверкающей голубизной. Ослепленное и контуженое существо в ужасе отпрянуло, и тишину прорезал пронзительный крик. Но вот крик оборвался, свет исчез, и существо снова очутилось в небытии.

Дождь хлестал Эндрю Блейка по лицу, земля сотрясалась от оглушительных раскатов грома. Огромные клочья растерзанной атмосферы сходились, казалось, над самой головой. Резко пахло озоном, и Блейк чувствовал, как холодная грязь забивается между пальцами ног.

Как же он попал сюда? В грозу, с непокрытой головой, в насквозь промокшей одежде, без сандалий?

Ветер завывал в рощице; от подножия холма, на котором стоял Блейк, доносился плеск бегущей воды, а напротив, за потоком, светились окна Может быть, это его дом — как в тукане, подумал он. Хотя там, где стоял его дом, не было ни склона, ни потока. Блейк поднял руку и озадаченно поскреб в затылке. На миг затихший дождь начал с новой силой стегать его, и Блейк повернул к дому. Нет, это, конечно, не его жилище. Но там наверняка есть кто-то, кто скажет ему, где он, и…

Скажет, где он! Но это же безумие! Какую-то секунду назад Блейк стоял в своем внутреннем дворике и глядел на грозовые тучи, и никакого дождя не было…

Должно быть, он спит. Или галлюцинирует. Но яростный ливень не похож на дождь из сна, воздух все еще пахнет озоном, а где это слыхано, чтобы запах озона ощущался во сне?